Лица - читать онлайн книгу. Автор: Джоанна Кингсли cтр.№ 82

— Жени никогда на это не согласится, — возразил Пел. — Она слишком независима.

— А ты не говори ей об этом. Наши адвокаты будут присматривать за адвокатами Мерритта, и как только те откажутся от своих финансовых обязательств, опека вступит в силу. Конечно, если это произойдет.

Пел в восхищении смотрел на отца. Из отцовского кабинета, высоко над Истривер, на самой оконечности Манхэттена — открывался вид на входящие в бухту корабли. «Неплохое обрамление для человека, который постоянно у руля», — подумал Пел.

— Деньги не проблема, — подытожил Филлип. — Меня беспокоит Мерритт. Как тебе понравились газетные статьи о его «домашней неприятности»?

Пел пожал плечами. Выполняя обещание, данное Жени, сам он никому не рассказывал о ее «сражении».

— А вскоре статьи о «полном выздоровлении». Уверяю тебя, Пел, во всем этом есть что-то такое, что мне не нравится. Статьи маленькие, почти никаких деталей. Нарочито туманные. Чувствуется цензура — давление со стороны людей Мерритта. Не хотят, чтобы об этом знали держатели акций компаний Мерритта. Он ведь уже не молод, в этом возрасте пора выходить в отставку.

— Он никогда не уйдет, — возмутился Пел. — Даже отказывается назначить преемника. Я слышал, что он протащил в корпорации решение, по которому, что бы ни случилось, до семидесяти лет его оставят председателем совета директоров.

— Спорю, что в семьдесят он сумеет продлить это решение еще лет на пять, — мрачно улыбнулся Филлип. — А потом — еще, до тех пор, пока не умрет. Даже если перестанет двигаться и соображать.

— С этим мы ничего поделать не можем.

— Нет, — согласился отец. — Зато стоит повнимательнее приглядеться к его «домашней неприятности». Много людей не стали бы горевать в случае смерти Мерритта. Так что есть основания предполагать, что неприятности были запланированы… Покопайся в этом и скажи, чем я смогу тебе помочь.

Пел взглянул на буксир, медленно тащившийся вверх по реке.

— Ты всегда рядом, папа, чтобы помочь в трудных ситуациях, — он улыбнулся и вышел из кабинета.

Но в итоге Пел самостоятельно вышел на Доминика Занзора. После разговора с Филлипом он дал знать негласно собирающим разные сведения в правительственных и дипломатических кругах, что любая информация о «домашних неприятностях» Мерритта будет хорошо оплачена. Такая тактика ему претила, но если дело касалось безопасности Жени, он готов был идти на все, даже на подкуп.

В начале октября его секретарь объявил:

— Тут… как бы это сказать… Вас хочет видеть «джентльмен». Имени не сообщил, — Пел почувствовал, как участился его пульс. Он попросил секретаря провести к нему посетителя.

Доминик Занзор вошел в кабинет, держа шляпу в руке. Сам весь какой-то серый, незапоминающийся.

И Пел решил, что пришедший был прекрасным шпионом — человек, незаметный в толпе или на улице, околачивающийся у чьей-нибудь двери или прогуливающийся, будто по своим делам.

Но когда Занзор поднял на Пела глаза, они его напугали: бесцветные, как у альбиноса, они казались глазами слепого.

— Вы хотели встретиться со мной, — произнес тот вместо приветствия.

— Садитесь, — предложил Пел и тут же пожалел о своем приглашении: Занзор расселся в кресле — подобно огромному насекомому, и совершенно скрылся в черепаховом панцире подлокотников и спинки. — Вы располагаете информацией о Бернарде Мерритте?

— Он меня нанял.

— С какой целью?

— Шпионить.

— За кем?

Занзор холодно улыбнулся:

— Прежде чем ответить, я хотел бы получить деньги. Конечно, если вы сами уже не располагаете ответом.

— За его подопечной, — Пел заставил себя произнести эти слова. Он продолжал стоять, как будто сесть рядом с Занзором значило опуститься до его уровня.

— Правильно. За Жени.

— Не надо…

— Что не надо?

— Не важно. И зачем же вы сюда пожаловали? Вы все еще на службе у Мерритта?

— Нет.

— С тех пор, как у него произошли «домашние неприятности»?

Занзор не ответил. Улыбка стала самодовольной. Пел едва мог на него смотреть.

— Пятьсот, — предложил он.

В ответ послышалось неодобрительное бормотание.

Пел взглянул на фотографию Жени на столе и против воли произнес:

— Назовите свою цену.

— Десять тысяч сейчас. И еще десять, если информация вас устроит. Возврат денег не гарантируется.

— А почему вы считаете, что я заплачу вам еще десять тысяч после того, как вы мне все расскажете?

— Заплатите, — самоуверенно ответил шпион. — Для собственного спокойствия. Вы ведь женитесь на девчонке?

— А какое это имеет отношение к нашему разговору? — Пел начинал злиться. Ему казалось, что присутствие Занзора отравляет и его самого и его кабинет.

— Ее опекун не дал разрешения…

— И что из того?

— …и может найти причину или даже предлог, чтобы воспрепятствовать свадьбе.

— Хорошо, — согласился Пел, яростно сверкнув глазами на агента. Он не собирался пререкаться. В конце концов, еще десять тысяч — это только деньги.

Занзор поднялся:

— Если вы сейчас не располагаете суммой, достаточной для первого взноса, я заскочу завтра. Деньги наличными. Непомеченными бумажками, не крупнее, чем пятьдесят долларов.

— Нет, — ответил Пел. — Таких денег у меня сейчас нет.

— Завтра в это же время.

— Договорились. Вам в ту дверь.

Занзор собрался уходить:

— Вы не пожалеете, мистер Ван. Рассказ стоит денег, всех до последнего цента, — он хитро скосился на Пела и выскользнул из кабинета.

С минуту Пел стоял, будто скованный, потом, подойдя к столу, нажал кнопку внутренней связи и попросил секретаря отменить все дела на оставшуюся часть дня. На улице подозвал такси и велел ехать в Национальный аэропорт. А через два часа уже совещался с отцом.

В нью-йоркском кабинете Филлип хмурился и костерил Мерритта, слушая описание Доминика Занзора, потом одобрил все действия сына, хотя и назвал их «нечистоплотным делом».

— Но мне нужны все факты. Иначе я не смогу быть уверенным, что удастся защитить Жени.

— Справедливо, — не стал спорить Филлип. — А она знает, что ты с ним встречался?

— Нет.

— И не собираешься ей рассказывать?

— Не знаю. Не хочу ее пугать.

— Слишком уж ты ее опекаешь.

Сомнения отразились на лице сына.

— Жени будет твоей женой. Сильная, молодая особа и крепко стоит на ногах. Думаю, это-то ты хоть заметил?