Драгоценности - читать онлайн книгу. Автор: Джоанна Кингсли cтр.№ 67

После обеда Пет помыла голову. Когда она вышла из ванной комнаты, Джозеф вдруг вскочил со стула.

– Ах, я забыл купить шоколад для Беттины! Она так его любит. Сейчас схожу. Дросте – лучший голландский шоколад. – Джозеф направился к вешалке.

– Деда, не ходи сейчас. Уже поздно… и идет снег.

– Его продают на углу Лексингтон-авеню.

– Купим завтра утром по дороге.

– Нет, завтра утром все будет закрыто. Я вернусь через десять минут.

Пет почему-то разволновалась.

– Деда, я сама схожу.

– Нет, у тебя мокрая голова, ты простудишься. – Он уже стоял у дверей.

Она бросилась к нему с шарфом в руке, который старик забыл на вешалке.

– Надень, – сказала Пет.

– Спасибо, маленькая мама, – ответил Джозеф и вышел.

Пет улыбнулась. Дед всегда называл ее так, когда она проявляла заботу о нем. Пет убеждала себя не волноваться, однако прошло двадцать минут, а старик не возвращался. Наверное, заглянул к друзьям, успокаивала себя Пет. Однако, прождав еще двадцать минут, накинула пальто и бросилась к двери.

Тут раздался телефонный звонок. Медсестра из госпиталя сообщила, что Джозеф поскользнулся и сломал ногу.

Пет поймала такси и вскоре была в госпитале.

– Мне очень жаль, – сказал Джозеф, когда внучка вошла в палату. Нога деда была подвешена на кронштейне.

– Тебе больно? – спросила Пет. Он улыбнулся.

– Только когда танцую. – И они оба засмеялись.

Пет не знала, как поступить завтра: остаться с дедом или ехать к матери, но Джозеф просил ее не менять планов и отправиться в Коннектикут.

– Тебя ждет Беттина. Меня она хочет видеть, а видеть тебя ей просто необходимо.

Пет поговорила с врачом, и он заверил ее, что, несмотря на возраст, Джозеф в хорошей форме и с его ногой все обойдется. Старик проведет в госпитале пару недель, а потом его выпишут на костылях домой.

– Пет, – окликнул внучку Джозеф, когда та направилась к двери, – возьми шоколад для мамы. – И он вручил ей самую большую коробку голландского шоколада, какую только выпускала шоколадная фабрика Дросте.

Отель «Семь сестер» располагался в нескольких милях от клиники, в белом, построенном в викторианском стиле особняке, на берегу маленькой гавани. Ночью снег прекратился, дороги к утру расчистили, но деревья и крыши домов были белыми.

Поначалу Пет беспокоилась, как мать перенесет путешествие. Слишком много новых впечатлений: первый выезд из клиники, прогулка в машине, посещение ресторана и в довершение ко всему известие, что Джозеф сломал ногу. Но мать стойко перенесла все намеченное на вечер. Она немного разволновалась в машине, начала нервно оглядываться по сторонам, но затем успокоилась.

В ресторане царила приятная, уютная атмосфера: скромные обои, неяркие занавески, горящий камин. Из соседней комнаты неслась негромкая музыка – старые мелодии Гершвина, Берлина, Роджерса и Портера.

Беттине было очень к лицу голубое кашемировое платье, которое купила ей Пет к этому дню. Не случайно Стефано д'Анжели когда-то находил ее неотразимой.

– Это платье тебе очень идет, – сказала Пет. Беттина улыбнулась:

– Спасибо тебе, Пет. Не помню, когда в последний раз мне покупали что-то красивое. Боюсь, я этого не заслужила.

– Заслужила, мама. И это, и…

Беттина погладила дочь по густым темным волосам и оглядела ее приталенный шерстяной костюм в черно-белую клетку.

– Ты тоже выглядишь очень мило. Вот только слишком серьезная. Мы приехали на вечеринку, да?

Пет улыбнулась:

– Да, мама. День благодарения – что-то вроде вечеринки. Метрдотель провел их к столику на двоих у окна с видом на гавань, несомненно, лучшему в ресторане. Пет подозревала, что доктор Хафнер специально заказал именно его.

Пока они ждали официанта, Пет заметила, что мать разглядывает все, гладит пальцем скатерть, радуется хрустальным бокалам.

– Красиво, правда? – спросила Пет.

– Они такие же льняные и серебристые, – ответила Беттина.

– Кто, мама?

Беттина подняла глаза, пожала плечами, но не ответила.

У стола появилась молодая официантка в костюме пилигрима, вручила им меню и налила в бокалы клюквенный сок.

– Смотри, мама, – сказала Пет, проглядывая меню. – Это комплексный обед, нам не нужно ничего выбирать. Это как дома.

– Здесь всего слишком много.

– На День благодарения всегда много едят, мама. Это праздник изобилия. Но ты не должна есть больше, чем хочешь.

Беттина с вызовом взглянула на дочь:

– Посмотрим.

Что-то странное, почти угрожающее послышалось в ее тоне. Беттина всегда отпускала туманные замечания, как помнила Пет. Но в целом ей здесь нравилось, и это было немаловажно. Услышав, что мать тихо напевает в такт музыке, Пет успокоилась и огляделась.

Почти сразу ее взгляд упал на столик возле камина, где сидели двое мужчин, которых пару недель назад они с матерью видели на берегу: один стройный и белокурый, другой более плотный, с каштановыми волосами. Они были в галстуках, широких брюках и ярких спортивных куртках. Белокурый посмотрел на Пет, и их глаза встретились. Он широко улыбнулся ей, и, заметив это, второй тоже повернул голову. Девушка улыбнулась в ответ. Ее поразила грубоватая красота второго. Она почему-то подумала, что этот сдержанный человек – ветеран вьетнамской войны.

Пет снова посмотрела на мать. Взгляд Беттины был устремлен за окно, и Пет заметила, что она даже немного развернула стул, словно ее пугало такое множество незнакомых людей.

Пет размышляла, как бы приободрить мать, но тут пианист в соседней комнате заиграл «Давай потанцуем», и Беттина просияла:

– Прекрасная песенка. Она напоминает мне о твоем отце.

Пег улыбнулась:

– Чем именно, мама?

– Он повел меня на Бродвей, когда там впервые поставили «Король и я» – ах, как давно это было! Когда мы вернулись домой, он начал напевать и танцевать со мной по комнате, словно сам был королем Сиамом. – Она игриво подмигнула. – Это было ровно за девять месяцев до твоего рождения.

«Если мама спокойно вспоминает о прошлом, – подумала Пет, – значит, она на пути к выздоровлению».

– Твой отец был так добр ко мне когда-то, – сказала Беттина. – Как жаль, что он сегодня не приехал.

Пет хотела извиниться за отца, но не успела.

– Конечно, я не виню его. Он знает, что я грязная.

Пет онемела от изумления. Что на это ответить? Она посмотрела в безмятежно улыбающееся лицо матери, обращенное к гавани за окном, и решила, что ослышалась.