Референт - читать онлайн книгу. Автор: Полина Грекова cтр.№ 20

«Это нужно. Необходимо. Для нее же, для Наташки необходимо!» — убеждала она себя. Когда прощались, Наташка не заплакала. Сдержалась. Только как-то совсем по-взрослому щурилась, закусив нижнюю губу.

Прошло три дня.

«Они должны приехать в десять. В десять. Боже мой, проспала!» — с этой мыслью Анна проснулась, широко распахнула глаза и села в кровати. Сердце колотилось гулко и часто, ночная сорочка взмокла от пота. Она перевела взгляд на будильник, стоящий на светло-коричневой прикроватной тумбочке: часовая стрелка не проползла еще и половину пути между восьмеркой и девяткой. Между янтарно-желтыми восьмеркой и девяткой, вытесненными на черном круге циферблата. Янтарные цифры, янтарные стрелки, темный корпус. Спальный гарнитур из очень светлого, отливающего теплым янтарем дерева. Наволочки из черного шелка. Покрывало — темное с бело-желтым геометрическим рисунком.

«Еще бы пижаму положили! — отчего-то с раздражением подумала она, опуская ноги на пол. — Шелковую. Со „звездочками“. Тогда совсем бы себя как в каталоге „Квелле“ чувствовала. Или в витрине магазина».

Нашарила рядом с кроватью тапочки, скользнула в них ступнями и торопливо, словно кто-то мог сию секунду войти и увидеть ее неглиже, потянулась за халатом. Будильник мелодично затренькал, возвещая о том, что пора просыпаться. При этом циферки осветились и замигали, как лампочки елочной гирлянды.

«Наташка бы удивилась. — Анна снова присела на край кровати, сжала руку в кулак и с тоской закусила костяшки пальцев. — Часы бы вертеть принялась… Дура. Какая же я дура, что оставила ее в этом детском саду! Нет, анализы, ароматерапия — это все, конечно, хорошо. И обострение снимут. Но, господи, она же там одна! Совсем одна! Всем чужая маленькая девочка. И чувствует себя сейчас, наверное, точно так же, как я».

Сама она чувствовала себя донельзя странно. Ей до сих пор казалось, что все это происходит с кем-то другим. С какой-то незнакомой женщиной из романа или киношной мелодрамы. Вот эта женщина подходит к окну и раздергивает шторы. Вот, ступая по мягкому ворсистому ковру осторожно, как по стеклу, выходит из комнаты. Выглядывает в прихожую, быстро и боязливо озирается по сторонам, словно боится, что кто-то сейчас выскочит из кухни или из туалета. Почти бегом, легко касаясь ногами пола, пробегает в ванную. На ходу включает свет, щелкнув темным, с золотистой окантовкой выключателем. Под потолком зажигается светильник — матовая полусфера, гигантской каплей вырастающая из белого, рельефного круга. Ноздри женщины вздрагивают, уловив тонкий аромат персика, нежной листвы и свежести. Светло-кофейного цвета кафель с едва прорисованным древесным рисунком. Огромное овальное зеркало с подсветкой. Пушистый коврик под ногами. Прямо — зеркальная полочка. А на полочке, в полиэтиленовом пакетике, зубная щетка, продавленный тюбик «Жемчуга» и крем «Медовый» в обыкновенной плоской баночке с закручивающейся крышкой. Женщина берет свой родной крем, неуверенно наносит его на лицо, ощущает знакомый запах и только тогда до конца понимает, что все это происходит на самом деле…

«Так и с ума сойти недолго. — Анна подошла ближе к зеркалу, убрала волосы со лба и вгляделась в свое отражение с мазками крема на скулах. — Сказка какая-то. Странная сказка… Ничего не понимаю. Боюсь. Отчего я до сих пор боюсь? Вон и за лицо принялась, прежде чем зубы почистить. Так нельзя. Надо собраться. Надо перестать дергаться. Скоро девять. В десять они заедут».

Она достала щетку и пасту, почистила зубы, быстро приняла душ. Вытерла мокрые волосы махровым полотенцем. Своим полотенцем. Хотя новехонькое, цвета кофе с молоком, висело тут же на кронштейне. Нащупала под ванной тряпку, быстро подобрала капли с пола.

В половине десятого Анна, полностью одетая, аккуратно подкрашенная и причесанная, уже пила на кухне кофе. В холодильнике лежали масло, сыр и кусок ветчины, стоял клубничный джем в баночке и батон, завернутый в пакет, но есть совершенно не хотелось. Да и кофе она пила только для того, чтобы окончательно прийти в норму и не впасть в тихую истерику. До десяти оставалось двадцать восемь минут… Двадцать семь… Двадцать шесть…

БМВ плавно въехал во двор без трех минут десять. Анна услышала шум мотора, метнулась к окну и увидела знакомую темно-бордовую машину. Кинулась к зеркалу в прихожей, нервно прошлась щеткой по темно-русым волосам, схватила сумочку, прижала ее к груди. Вскоре в квартиру позвонили.

— Анна Николаевна? — Вчерашний шофер словно хотел удостовериться, что это на самом деле она. — Можем ехать?

Она, боясь, что голос глупо задрожит, просто кивнула и вышла на лестничную площадку, захлопнув за собою дверь.

Ехали они недолго. От силы минут пятнадцать. Но за это время Анна, сидевшая на заднем сиденье и глядевшая в окно, успела немного успокоиться. В салоне играла негромкая музыка. За стеклом мелькали дома и деревья. Выполненные «под старину» литые фонарные столбы и витрины магазинов. Все яркое, броское, почти праздничное. Возле гигантского супермаркета человек, наряженный клоуном, с рекламными щитами на груди и спине, раздавал прохожим какие-то сверкающие цветные пакетики.

— Не быстро едем? — осведомился шофер. — Вас не укачивает?

— Нет, — ответила она.

И почему-то подумала, что, наверное, смотрится на фоне всего этого «праздника жизни», как скромный «Медовый» крем на зеркальной полочке в шикарной ванной.

На перекрестке свернули направо, проехали вперед метров сто и нырнули во двор. Перед железными воротами водитель притормозил, устало положив обе руки и подбородок на руль. Едва слышно пропищал какой-то сигнал. Ворота разъехались.

— Наш центральный офис, — объяснил шофер, снова распрямляясь и неторопливо нажимая на газ.

Но Анна и сама уже все поняла. Трехэтажный белый особняк с высоким крыльцом и мраморными колоннами смотрел на нее своими стрельчатыми окнами. Слегка колыхались темные тополя, словно боясь слишком растревожить летнюю жару. Бликовали на солнце разноцветные капоты престижных иномарок. У входа прогуливался охранник. Еще один, с мобильным телефоном, стоял неподалеку от ворот.

Водитель вышел из машины, распахнул заднюю дверцу:

— Все, Анна Николаевна. Приехали.

Она опустила ноги в легких «лодочках» на асфальт, подалась вперед, изо всех сил стремясь не выглядеть неуклюжей. Но все же не сумела удержать равновесие: уже выбравшись из салона, качнулась на каблуках вправо, так что шофер вынужден был поддержать ее под локоть. И снова Анне показалось, что за окнами в молчании стоят десятки людей и смотрят на нее пристально, настороженно, холодно. Может быть, даже удивленно. «Чужая, провинциальная, странная. Слишком нескладная, слишком простая для Москвы» Ей вдруг подумалось, что совсем недавно точно так же наблюдали за ней сотрудники «рубашечной» фирмы, когда к самым ступенькам подъехал серебристый «мерседес». Для них она тоже была чужой и странной, но совсем по другой причине.

Правда, здесь времени на долгие раздумья ей не оставили. Дверь в тяжелой дубовой раме распахнулась, и на крыльцо легко выбежал Олег Викторович. Подтянутый, элегантный, в кремовом льняном пиджаке, светлых брюках и белоснежной рубашке. Негромко сказал пару слов водителю, кивнул в сторону большого гаража и протянул Анне руку. Она снова отчего-то смутилась, подала тыльной стороной кисти вверх — словно для поцелуя. Смутилась еще больше, покраснела. Впрочем, Олег Викторович сделал вид, что не заметил неловкости, легонько и коротко пожал ее вздрагивающие пальцы и с улыбкой проговорил: