При вспышке молнии - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Босуэлл cтр.№ 77

Но тут появился официант, и Кевин, убрав руку, вежливо стал в обсуждать с ним заказ.

Рейчел улыбнулась. Ничего, она призовет на помощь все свое терпение. У них с Кевином впереди целая ночь.

Уэйд сидел на диване перед телевизором вместе с Бобом и Мери Шилли, но леденящий душу фильм о нападениях акул на доверчивых купальщиков не отвлекал его от тревожных мыслей.

Было уже начало одиннадцатого, а он все еще не знал, где Дана. Не знали и ее родители, однако, когда он заводил об этом разговор, они проявляли демонстративное спокойствие. Впрочем, и заговорить-то ему удавалось только во время рекламных пауз, потому что Боб и Мери были, похоже, по-настоящему захвачены зрелищем. Когда Уэйд пытался их отвлечь, на него шикали — как на ребенка! — и ему снова приходилось ждать подходящего момента.

— Вы обещали, что она вернется рано, раз ушла с Ричем Викером. — Уэйд старался говорить как можно непринужденнее и веселее.

— Обычно так и бывает, — ответил Боб. — Наверное, пошли куда-нибудь после ресторана. Кино или что-нибудь такое.

— А она не должна была бы вас предупредить? — Уэйд уже не улыбался.

— Дане двадцать шесть, — напомнила ему Мери. — И еще даже нет одиннадцати.

На экране снова появились акулы, и разговор закончился. Уэйд поплелся на кухню. Там Эмили собирала себе перекусить, прижимая плечом телефонную трубку. Увидев Уэйда, она отняла трубку ото рта.

— Только что вклинился Шон, — Эмили была явно возмущена дерзостью брата. — И просил передать маме и папе, что останется ночевать у своего друга Чеда. Вернется утром. Ты им скажешь? У меня важный разговор. — Она повернулась к Уэйду спиной и как ни в чем не бывало продолжила беседу.

— У Чеда, значит. — Уэйд усмехнулся, нисколько не сомневаясь, что Шон не у Чеда, если таковой вообще существует. Он вообразил их с Мисти в обширном особняке Тилденов и не стал фантазировать дальше.

— Я не стану ничего говорить твоим родителям, Эмили. Скажи сама, если хочешь.

Эмили зашипела на него не хуже змеи. Уэйд решил, что это последняя капля.

— Я пошел, — объявил он, ни к кому конкретно не обращаясь, поскольку Эмили что-то шептала, хихикая, в телефонную трубку, а Боб и Мери как завороженные следили за похождениями калифорнийской акулы, питавшей слабость к серфингистам. Больше никого не было.

Уэйд сел за руль своей машины — которую так любил, которой так гордился, — и пожалел, что сегодня он не за рулем какого-нибудь другого транспортного средства, необузданного и опасного. Вроде черно-серебристого «Харли-Дэвидсона», который всегда выбирают мятущиеся бунтари во всех фильмах про мятущихся бунтарей. Он представил себе, как несется по шоссе без шлема, и ветер обдувает голову. Быть может, развеялись бы все мучительные мысли.

День выдался чудовищный, невыносимый, его следовало вычеркнуть из календаря. И кто же виноват? Не Кевин Кормак, хотя он явно поставил себе целью самолично сокрушить «Саксон и компаньонов». Не заносчивые Тауны Тилдены, не хитрая лисичка Мисти, не даже наглая Синтия.

Нет, виновата одна Дана Шилли, любовь всей его жизни, как недавно выяснилось.

Уэйд перебрал в голове все несчастья. Дана отказалась говорить с ним, словно он какой-то настырный надоеда. Дана проводит вечер с занудой Ричем Викером, а он кукует один.

Как она могла так с ним обойтись, особенно после прошлой ночи? Она же не могла не понять, что он влюблен в нее.

Уэйда вдруг осенило. А что, если в этом-то все и дело? Дана знает о его чувствах, но не разделяет их. Возможно, просто она ищет развлечения, а не любви? Но ему-то нужно и то, и другое. И только с ней. Он хочет прожить с ней всю свою жизнь, хочет жениться и завести детей. Тогда он официально станет членом семьи Шилли. У него потеплело на душе. Теперь Уэйду казалось, что ему судьбой было предназначено полюбить Дану еще тогда, когда он познакомился с Тимом.

И вдруг все его мечтания разлетелись вдребезги от одной жуткой мысли. А что, если Дана вовсе этого не хочет?! Она хорошо его знает — быть может, даже слишком хорошо. Он всегда был с ней самим собой; ей были отлично известны все его недостатки. Можно ли ее винить, если она подумала и решила: «Уэйд Саксон? Нет уж, благодарю покорно».

Уэйд вдруг ощутил пронзительную боль. Внезапно стали понятны заезженные романтические выражения вроде «сердечные страдания», «разбитое сердце»: грудь ныла так, словно сердце действительно разбилось. Господи, он словно превратился в Героя какой-нибудь душещипательной песенки, над которыми всегда потешался.

Хуже того, он достаточно давно знал семейство Шилли, чтобы не сомневаться: затруднительное положение, в которое попала Дана, непременно станет предметом оживленных обсуждений, по крайней мере среди ее братьев и сестер. Он вообразил себе картинку: Дана мучительно раздумывает, как себя дальше вести, а все Шилли часами висят на телефонах, обсуждая последнюю катастрофу. Роман Шона с Мисти Тилден побоку. Теперь нужно решать, как бы поделикатнее объяснить этому болвану Уэйду Саксону, что его никто не принимает всерьез. Что, отдавшись ему, Дана совершила страшную ошибку, о которой теперь глубоко сожалеет.

Тим, разумеется, будет неприятно поражен тем, что лучший друг соблазнил его сестру, и не станет ему сочувствовать. Разве что сострадательная Мери, как старшая сестра, предложит щадить чувства бедного Уэйда, а менее милосердная Триша посоветует держаться с ним холодно и отчужденно.

Чем подробнее он воображал себе, что его ждет, тем омерзительнее себя чувствовал. Уэйд понял, что нельзя ехать домой, где горе и одиночество, перемешавшись с горько-сладкой памятью о прошлой ночи, превратятся в невыносимую пытку.

На душе было так отвратительно, что захотелось учинить какую-нибудь пакость. Окунуться в пучину порока. Подвергнуться смертельной опасности. Он стал глядеть по сторонам в поисках чего-нибудь подходящего — вернее, неподходящего, и вдруг понял, что едет по 70-му шоссе.

Это был необычный для него маршрут, и ему показалось, что судьба забросила его сюда неспроста. По обе стороны шоссе тянулась вереница убогих питейных заведений, из тех, где постоянно работает телевизор, транслирующий какие-нибудь спортивные события, а клиенты сражаются с игральными автоматами, перебраниваются и устраивают потасовки.

Все это никуда не годилось. Ни одна из этих жалких забегаловок не была достаточно порочна. А вот наконец и нечто вроде того, что он искал. Притон под названием «Кукольный домик». Вывеска гласила, что это мужской клуб, хотя ни один уважающий себя мужчина со вкусом не переступил бы его порога, кроме как на спор. Афиша обещала разнообразные развлечения, в том числе танцовщиц. «Кукольный домик» по виду ничем не уступал своим мерзким собратьям на бульваре Адмирала Уилсона, к тому же до них было далековато. На замусоренной автостоянке среди нескольких облупленных развалюх высился огромный черный «Рейндж-Ровер» — не от Петерсена ли? Все откровенно говорило о том, что перед вами низкопробный бордель.