Вся ночь впереди - читать онлайн книгу. Автор: Тереза Вейр cтр.№ 64

Марк сглотнул.

– Габриэль, ни к чему это все…

Он знал, что ему лучше всего отвернуться от нее или предложить ей удалиться, но не сделал ни того, ни другого. Продолжал смотреть на нее словно завороженный.

Между тем она стащила с себя шорты и трусики, после чего покрутилась во все стороны, позволяя лучше себя рассмотреть. Потом, не спрашивая у Марка разрешения, залезла к нему в постель и потянулась к «молнии» у него на джинсах…

Марк перекатился на спину и лежал, устремив глаза в потолок, чувствуя, что реальность медленно от него ускользает, уступая место слепому желанию.

«Ну и что? – подумал Марк. – В конце концов, это всего только секс. Будь проще и смотри на происходящее под этим углом. Тогда и угрызений совести никаких не будет».

– Вот это да! – восхищенно сказала Габриэль, рассматривая то, что открылось ее взгляду. – Да и сам ты тоже ничего. Симпатичный…

Хотя Марк, если не считать расстегнутых брюк, был все еще полностью одет, Габриэль, ничуть этим не смутившись, вынула из упаковки презерватив и сказала:

– А теперь я тебя поимею… Уж очень хочется.

Она не лгала. В глазах ее светилось желание, а дыхание из ее уст вырывалось быстрыми, короткими толчками.

А потом она опустилась на него и увела в заповедный край, где не было места мрачным мыслям и рассуждениям о судьбоносных моментах жизни, но царило одно только наслаждение.

Для Габриэль Марк был ценной добычей. Она хотела его, добивалась того, чтобы он тоже ее захотел, и наконец получила желаемое. Более того, подсознательно стремясь низвести Марка до своего уровня, она преуспела и в этом, ибо он, бывший скромник и аскет, вкусив от ее прелестей, довольно быстро превратился в ярого поклонника сексуальных удовольствий. Теперь они занимались сексом постоянно и всюду – даже, казалось бы, в совершенно не приспособленных для получения чувственных удовольствий местах. Они занимались любовью на кухне, в коридоре, в подъезде дома, когда, чтобы сохранить равновесие, приходилось упираться руками и ногами в голые, обшарпанные стены. Но любимым устройством, предназначенным для извлечения физических наслаждений, стал для них тренажер, который Марк приобрел, чтобы поддерживать себя в форме.

Когда Марка не было дома, Габриэль погружалась в эротические фантазии, изобретая все новые способы для удовлетворения своей чувственности. Когда же Марк возвращался с работы, они воплощали эти фантазии в жизнь.

За годы своей беспутной жизни Габриэль пришла к выводу, что большинству мужчин нравится разыгрывать из себя опытных любовников, которые знают о сексе все. Но Марк к их числу не относился. Он задавал вопросы, хотел все познать и всему научиться. И она его учила. Тому, к примеру, как сделать женщине приятное, продлить для нее удовольствие, заставить ее стонать от наслаждения и выкрикивать в экстазе его имя.

У Габриэль было множество мужчин, но так уж получилось, что только в объятиях Марка она познала истинное наслаждение. По этой причине она в буквальном смысле не могла от него оторваться. Он стал для нее своеобразным наркотиком. Чем больше она с ним трахалась, тем больше ей его хотелось.

– Дай затянуться, – попросил Марк, откидываясь в изнеможении на подушки после более чем трехчасового любовного марафона.

– Ты же не куришь?

– Не курил. Впрочем, мне и требуется всего-то одна затяжка. Чтобы выпустить колечко дыма.

Габриэль, не сказав больше ни слова, протянула ему сигарету. Она ни в чем не могла ему отказать.

Он сделал затяжку, выпустил к потолку голубоватое кольцо дыма, потом затянулся снова.

– Марк!..

Подумать только, тот самый Марк, который запрещал ей курить в открытой машине и читал ей лекции о вреде никотина, закурил!

Габриэль попыталась отобрать у него сигарету, но он не позволил ей этого сделать. Вместо этого Марк прикурил новую и протянул ей.

Вернувшись на следующий день с работы, он первым делом бросил на стол две пачки сигарет и сказал:

– Одна – тебе, другая – мне.

Потом Марк запустил руку в коричневый бумажный пакет, который принес с собой, и извлек оттуда две упаковки пива – по шесть банок в каждой.

– Как утверждает Бобби Голдсборо, после занятий любовью начинает томить жажда.

– Что? – в удивлении спросила Габриэль, поднимая на него глаза.

– Да так, ничего особенного… Просто услышал по радио какую-то глупую песенку…

Он был пьян. Габриэль прежде никогда не видела его пьяным. Да что там пьяным! Она даже ни разу не видела, чтобы Марк употреблял алкоголь.

– Хочешь пивка? – Не дожидаясь ответа, он всунул ей в руку банку с пивом, после чего откупорил другую и, закинув голову, одним глотком ее ополовинил.

Ну вот, свершилось. Она, втайне желавшая хотя бы самую малость измарать его в грязи, чтобы приблизить к себе и сбить с него то, что она называла спесью и фанаберией, своего добилась.

Но Марк, как человек цельный и увлекающийся, никогда ничего не делал наполовину. Упав с вершины, он, не совершая никаких попыток задержать свое падение, безоглядно летел на самое дно пропасти.

Озеро Голубая Луна.

Остин выбрал это место, потому что ему понравилось название: озеро Голубая Луна, Миннесота. Как он позже осознал, в этих словах заключалась определенная символика.

Прозрачная, с голубоватым отливом вода плескалась вокруг выдававшейся в озеро маленькой пристани. Из радиоприемника доносились тягучие звуки песенки, рассказывавшей о знойных радостях лета. Жаркое солнце припекало спину даже сквозь плотную, из джинсовой материи рубашку. Остин стоял на шаткой деревянной пристани и, осваивая навыки обращения с рыболовной снастью, раз за разом забрасывал поплавок в воду, потом подтягивал его за леску к себе и повторял операцию снова. В ветвях росших на берегу деревьев голосили птицы.

Чувствовалось приближение осени.

Хотя листья кленов были еще зелены, а солнце по-прежнему грело жарко, все-таки это было не совсем то солнце, что в разгар лета. Оно чуть ниже висело над горизонтом и чуть иначе освещало землю. Поэт наверняка бы сказал, что его свет сделался более меланхоличным, чем прежде.

Ничего удивительного: сентябрь был не за горами.

Мимо проплыла, поднимая волну, моторная лодка. Сидевшие в ней люди смеялись и махали Остину руками. Остин тоже помахал им в ответ.

Поднятые лодкой волны достигли низеньких деревянных мостков, на которых примостился Остин, лизнули его босые ноги, а потом снова вернулись в свою родную стихию.

Когда волны улеглись, Остин снова забросил удочку. У него это получилось не слишком изящно, но все-таки значительно лучше, чем два дня назад. Когда он забросил свою снасть в первый раз, ему не удалось даже закинуть поплавок в воду – он упал на доски настила прямо ему под ноги.