Стриптиз в кино - читать онлайн книгу. Автор: Нэнси Бартоломью cтр.№ 65

— Обними меня, Гордон, — попросила я. — Прикоснись к моей груди. Положи на нее голову, как на грудь матери… сестры.

Он был мерзок, противен, и было безумно жаль его. Я прижала его лицо к моей груди правой рукой, левой нажала на кнопку ножа, ощутила его острое, как бритва, лезвие у себя на ладони. Я не знала, что делать дальше, как обезоружить его; попыталась опрокинуть на постель, и в эти минуты до нас донесся отдаленный вой полицейских сирен.

Гордон оттолкнул меня и прислушался.

— Это они, — проворчал он. — Ты не хотела делать, как я говорил. Лори тоже не хотела. Ты их позвала.

Не слушая ответа, он вскочил, прижал меня к кровати, наклонился надо мной. Его лицо исказилось от ненависти. Козлиная бородка противно дрожала.

Тряслась и рука с пистолетом, который он направил сначала в свою голову, а потом в мою.

Я непроизвольно дернулась и что есть силы ударила его ногой. Он тяжело упал на меня, пистолет выстрелил с оглушительным хлопком. Мы начали бороться.

Я старалась не дать ему возможности поднять еще раз руку с оружием, делала все, что могла: била его руками, ногами, царапала, кричала — в надежде, что кто-нибудь услышит. Я напрочь забыла, что у меня нож, и думала только о пистолете в его руке.

Маньяк тоже, видимо, забыл о своем оружии, потому что я вдруг ощутила, как он еще сильнее навалился на меня и обхватил мое горло обеими руками. Я начала задыхаться, перед глазами поплыли круги. В туманящемся сознании возникло лицо Нейлора, его голос произнес: “Ты должна уметь защищаться, знать болевые точки противника… ”

Последним усилием я приподняла слабеющие руки — одну с ножом — и ударила его. Не знаю куда…

Ударила, почувствовала, что хватка ослабла, оттолкнула его, вскочила с кровати и выбежала в другую комнату. Он кинулся за мной, воя, как раненый зверь, оторвал меня от двери, опять бросился в спальню. Дверь была заперта, я не знала, как открыть, у меня не было времени, я подбежала к окну. Схватив со столика вазу с желтыми розами, я зыбила стекло, и в это время он снова вбежал в комнату. В руке опять был пистолет. Вторая его рука кровоточила.

— Не уходи! — закричал он. — Мы вместе…

Но я уже протискивалась в окно. Я свалилась в траву, не чувствуя боли от порезов, и бросилась бежать к калитке. Позади хлопнул выстрел. И еще один. Я не видела, куда бежала, просто спасала себе жизнь. Слава Богу, уже сгустились сумерки.

— … остановись наконец, — услышала я чей-то голос. Кто-то схватил меня, потащил к большому джипу, стоявшему неподалеку.

— Господи, Кьяра…

Теперь я поняла: это был Нейлор.

На меня внезапно навалилась полная тишина. Либо я оглохла, либо все в природе умолкло на какое-то время.

Тишину нарушил резкий противный голос Паки Коццоне.

— Эй, люди! Не бойтесь! Я подстрелил этого гребаного убийцу. Сберег ваши патроны.

Да, Паки был в своей стихии — лишь бы кого-нибудь подстрелить.

Нейлор отдал необходимые распоряжения и повернулся ко мне.

— Ты опередила нас, — сказал он, и в его тоне я не уловила никакого одобрения, не говоря о восхищении. — Мы вышли на парня, которому Гордон платил, чтобы тот привозил тебе цветы. Поймали на доставке наркотиков. Я звонил тебе полдня, чтобы сообщить. Но дело сейчас не в этом. В доме кто-то может еще быть?

— Он был один, — сказала я, — но из спальни дверь ведет куда-то, она заперта. Мне показалось… там…

Нейлор не дослушал меня и приказал осмотреть весь дом. Вообще я чувствовала, он очень недоволен мной. И, возможно, на этот раз был прав. Хотя могут быть и другие мнения. В том числе мое собственное…

Мы с Винсентом тоже двинулись к дому за Нейлором и копами из его команды.

Прошли по всем помещениям — никого. Остановились перед дверью, за которой мне почудилось движение или голос. Все тихо. Я начала кричать так, что чуть не сорвала голос, — звала Марлу. Винсент всей своей массой ударил в дверь, она сорвалась с петель, он первым, оттолкнув полицейского с “кольтом”, ворвался в полутемную каморку.

Когда туда протиснулась я, Винсент стоял на коленях возле койки, на которой среди всякого рванья лежала окровавленная, вся в синяках, но живая Марла. И что вы думаете? Глаза у этого борова были полны слез. А улыбка… Какая ангельская улыбка играла на его толстых губах! Марла открыла глаза, у нее не было сил говорить, но она смотрела на него так, словно увидела в первый раз и поразилась, до чего же он хорош. Когда ее уносили, девушка сумела поднять руку и стереть скупую слезу с его мясистого лица.

И даже произнесла несколько слов:

— Все будет в порядке, Вине. Бомбардировщик вернется на сцену.

Чем мне нравится наш Юг — он точь-в-точь как моя родная Филадельфия, только в несколько раз чище. В нашей Филе, когда я была ребенком, мы жили в низеньком кирпичном с тесовой обшивкой доме, передний двор залит бетоном, а на заднем у нас был участок размером с почтовую марку, на котором росли трава, цветы и даже большое старое ореховое дерево.

В летнюю пору старики, то есть наши родители, бабушки и дедушки, вытаскивали зеленые металлические стулья и усаживались под дерево. По субботам ма добавляла к стульям карточный столик, накрытый потертой белой скатертью, и начиналась игра. Они играли дотемна, освещая стол свечами, вставленными в старые бутылки из-под кьянти. Игра кончалась, когда свечи сгорали дотла. Помню, как я лежала уже в постели и через открытое окно до меня доносились голоса взрослых, смех; помню ощущение, что я в безопасности, любима. Тогда я была уверена, что весь мир — счастливое и защищенное от всяческих напастей место…

Мой трейлер сейчас тоже стоит возле дерева — чахлого дуба, по старой привычке еще пытающегося протягивать свои поредевшие ветви как можно дальше над жухлой травой. И под ним тоже стоят стулья, которые я вытаскиваю из своего дома, а также одалживаю у соседей. Мы любим посиживать летними вечерами, когда есть время, с Рейдин и Пат, прислушиваясь к шелесту листьев, жужжанию ночных насекомых, вдыхая аромат цветов, деревьев и лимонный запах масляных факелов, которые я зажигаю и втыкаю прямо в землю.

В одну из суббот после смерти Гордона, когда все волнения уже улеглись, мы так же собрались возле моего трейлера, но было нас намного больше, чем обычно. Хотелось этим сказать себе и другим, что несчастья не длятся вечно и что все хорошо, что хорошо кончается.

Стол был побольше, чем у нас в Филадельфии, а в центре на почетном месте тоже возвышалась бутыль кьянти. Почти все захотели что-то приготовить сами или на худой конец принести. Даже Фрэнсис вознамерился воссоздать знаменитые фрикадельки нашей ма, но они у него позорно развалились во время приготовления. Зато Пат принесла семислойный салат и рыбу, жаренную на рашпере, а Рейдин извлекла из холодильника свою прославленную овощную запеканку.