Ласковый дождь - читать онлайн книгу. Автор: Роберта Лэтоу cтр.№ 6

Ты не перестаешь удивлять меня, Мирелла, – продолжал он. – Долгие годы мы счастливы тем, что даем друг другу, а ты хочешь превратить нашу связь в нечто банальное и мещанское, в фикцию.

Пол вдруг почувствовал, что она напряглась и даже похолодела в его объятиях. Он накрыл ее простыней и только тогда взглянул ей в глаза.

Она раздражала его, но вместе с тем поражала в самое сердце своей исключительной сексуальной красотой и проникновенным взглядом фиалковых глаз, которые он называл зеркалом ее неугомонной души. Пол Прескотт любил Миреллу Уингфилд за эти два достоинства, но больше ни за что. Более того, он ненавидел ее за то, что она радостно и охотно отдавала ему эти сокровища, ничего не требуя взамен, и поэтому он ощущал себя пленником, согласившимся принять бесценные дары.

Мирелла вздохнула. Это был тяжелый, сокрушенный вздох смирения и покорности. Она надеялась, что он не станет продолжать. Ей было жаль, что он сказал так много. Но это сожаление не могло сравниться с той болью, которую вызвали пустота его взгляда и холодность его сердца.

Только его руки, прикосновение пальцев, которыми он перебирал ее волосы цвета воронова крыла и дотрагивался до губ, повторяя их чувственный контур, заставляли ее верить в то, что он по-прежнему хочет обладать ею.

Она не могла ни улыбнуться ему, ни рассердиться на него. Она думала только о том, что он единственный мужчина в ее жизни. И тогда она призвала на помощь ту самую «женскую рациональность», которая была так отвратительна Полу, вспомнив, что она свободная женщина и вправе разорвать отношения, если они перестают ее устраивать. Именно так она и поступала на протяжении последних десяти лет.

Мирелла решительно отняла от своей щеки руку, которая ее ласкала, и, поцеловав ее, спокойно и холодно взглянула ему в лицо:

– Ты по-прежнему обладаешь способностью очаровывать языком.

– Только языком? – Он насмешливо приподнял бровь.

– Не только. Давным-давно, еще в колледже, это был не только язык, но еще сердце и мужская сила. Впрочем, с языком и мужской силой у тебя все в порядке, а вот сердцем ты оскудел. В тебе чувствуется душевная скаредность, Пол, которая портит темными прожилками безупречный мрамор твоего сердца.

– Понятно. Значит, по-твоему, у меня мраморное сердце?

– Да. Потому что ты эгоистичен и злобен. Ты становишься все злее с течением времени. Как странно, что я не разглядела этого раньше. Интересно, насколько твой эгоизм и злобность успели разрушить мою душу? Кто знает, может быть, очарованная тобой, я в какой-то степени стала похожа на тебя, чтобы как-то выжить.

Он запрокинул голову и рассмеялся от души, как умел делать это только он. Озорной огонек мелькнул в его глазах, и он, сжав плечи Миреллы с такой силой, что она поморщилась, приподнял ее с подушек и сказал с улыбкой, все еще дрожавшей на его губах:

– Ты с ума сошла, да? Ты действительно хочешь затеять драку? Что ж, у тебя ничего не выйдет, потому что я не собираюсь с тобой сражаться. К тому же у тебя нет никаких оснований вызывать меня на бой. Скажи честно, неужели ты не довольна своей жизнью, не счастлива? Неужели ты не получаешь удовольствия от того, что самостоятельна, умна, красива, преуспеваешь в жизни, занимаешь серьезный пост в ООН, и от того, что мужики сходят по тебе с ума? Неужели тебе надоела материальная независимость и еще то, что от мужчины, с которым ты проводишь время, тебе нужны лишь сексуальное удовольствие и эмоциональная близость? Брось, Мирелла, я не поверю, что ты не довольна жизнью, которую сама себе создала.

Он стиснул ее плечи с такой силой, что она едва не закричала от боли, но заставила себя сдержаться. На глаза ее навернулись слезы. Он тряхнул ее за плечи, побуждая ему ответить.

– Ну, что же ты молчишь? Ответь мне. Не можешь?

Это было последней каплей. Мирелла собрала все силы и вырвалась. Она встала на колени и оттолкнула его так, что он упал на подушки, а потом набросилась на него с кулаками. Он рассмеялся, схватил ее за запястья и тоже сел. Они оказались лицом друг к другу.

– Я люблю тебя, когда ты такая. Я обожаю, когда ты теряешь контроль над своими эмоциями и оказываешься беззащитной передо мной. Я восхищаюсь тобой, когда ты пытаешься скрыть пламя противоречия, которое бушует в твоей груди. Но больше всего мне нравится то, что я единственный мужчина, перед которым ты раскрываешься полностью.

– Когда-нибудь… я…

– Что? – Он перебил ее, рассмеявшись. – Мирелла, твоя жизнь устроена и определена. У нас за плечами целая история, а ты всего лишь тридцатидевятилетняя женщина, которая мечтает о семье. Но ты боишься перемен и больше не веришь в счастливый шанс. Наши отношения устоялись. Ты никогда не оставишь меня, потому что довольна своей жизнью и достаточно разумна, чтобы ее не разрушать.

Пол выпустил ее руки и чмокнул в нос, словно ставил все точки над «i» или завершал логическую выкладку. Он ставил ее на то место, где ему было удобно ее видеть, отдавая дань традиционному представлению мужчин о том, что женщины – существа неразумные.

– Эгоист! Злобный самоуверенный тип! – с усмешкой повторил он, вылезая из постели.

Он прошел к окну, не стесняясь своей наготы, по мягкому ковру из Исфахана, который покрывал отполированный до блеска паркет, задержался у шезлонга и снял с него ее горчично-желтый халат, который она раньше сбросила с себя. Из внутреннего кармана своего синего, «в елочку» пиджака, аккуратно сложенного и висящего на подлокотнике кресла, он достал какую-то бумагу.

Мирелла была заворожена самоуверенной манерой Пола, тем, как он одной фразой определил смысл всей ее жизни. Как странно, что она только теперь, спустя столько лет, разглядела как следует своего любовника, того, кто был ее первой и единственной любовью в жизни, человека, с которым она когда-то была помолвлена, но который бросил ее, чтобы через годы приворожить ее вновь.

Она окинула его оценивающим взглядом, следя за каждым его движением. В свои сорок пять он все еще оставался тем сильным, умным мужчиной, в которого она когда-то влюбилась. Его атлетическое телосложение по-прежнему ее привлекало, но он утратил обаяние молодости, часть волос, а главное – ту сердечную мягкость и поэтичность души, которыми когда-то так щедро с ней делился. Тщеславие и успех всегда взимают жестокую плату.

И только в постели, когда он был обнажен и корчился в агонии страсти, она узнавала его прежнего. В остальное время она, к собственному изумлению, видела в нем всего лишь заурядного, богатого и процветающего биржевого маклера, живущего в большом доме в Скарсдейле с добропорядочной женой и двумя детьми.

Пол вернулся к Мирелле, которая продолжала стоять на коленях посреди огромной кровати с балдахином. Он сел рядом, положил документ на простыню между ними и помог Мирелле набросить халат. В том, как он прикрывал ее наготу и завязывал пояс на талии, чувствовалась особенная мягкость, почти нежность. Он поцеловал ее в кончик носа, и она снова смиренно вздохнула.