Клеманс и Огюст. Истинно французская история любви - читать онлайн книгу. Автор: Даниэль Буланже cтр.№ 56

После моего возвращения из пансиона мадам Бонифацио Шарль принял меня в своем кабинете, в своем крохотном и тесном логове в самом сердце издательства (которое можно было сравнить с черным пестиком благородного цветка), где проходили переговоры, проводились пресс-конференции и устраивались коктейли.

— В конце-то концов, — сказал он мне, — разве вам для отдыха действительно так уж нужна машина? Франция так прекрасна, когда смотришь на нее из окна поезда. К тому же в вагоне можно подремать в свое удовольствие… Вот вы открыли глаза… или только один глаз… поезд идет вдоль реки, а вам кажется, что река сопровождает вас; а вот вам и новая забава: перед вашим взором предстает словно только что нарисованная на картине деревушка… А дальше открывается вид на озаренные солнцем долины, где все в природе поет и радуется… Вы имеете какое-нибудь представление о Ванкувере?

— Весьма смутное… Я видел какой-то фильм, в котором действие происходило в Ванкувере…

— Ну так вот, теперь познакомитесь получше, дорогой Огюст. Действие «Возьмите меня за руку» начинается в Ванкувере, продолжается в провинции Саскачеван, провинции Манитоба, около озера Гурон и заканчивается в Квебеке. Как и следовало ожидать, Гленн Смит перевозбудился до предела. Он купил кинокомпанию «Канадиен Муви», съемки фильма уже начались. Кстати, он сообщил мне кое-что о Клеманс, можно сказать, хорошие, даже превосходные новости…

— Но при чем здесь Ванкувер? «Возьмите меня за руку» — это история девушки с фермы в Морване, в самом сердце Франции. Действие происходит в пятнадцатом веке, припомните, Шарль. Героиня отправляется на свадьбу двоюродного брата в соседнюю деревню, по дороге ее похищает главарь шайки разбойников, но нет, он не главарь разбойников, а капитан отряда, направляющегося ко двору одного лотарингского князя; девица станет фавориткой сестры князя, а потом на ней женится сам князь, и над этим браком будет витать дух кровосмешения.

— Ну, Гленн Смит все переделал в соответствии с запросами сегодняшнего дня, Огюст. Короче говоря, девица с фермы превратилась в продавщицу программок в цирке в Ванкувере; она работает временно, заменяет подругу, ушедшую в кратковременный отпуск из-за аборта. Ее замечает хозяин цирка, только что вернувшийся из Африки с группой леопардов, которые должны стать гвоздем новой программы. Патрон влюбляется в героиню до беспамятства, и в финале фильма она предстает под звуки торжественных фанфар с кнутом в руке в центре арены… да, забыл сказать, на ней ничего нет, кроме весьма своеобразного «купальника», сотканного из нитей бриллиантов.

— Да, понимаю, — протянул я, — но ведь это не имеет никакого отношения к первоисточнику, это нечто совсем другое.

— Гленн Смит, которому я посмел высказать кое-какие замечания по сему поводу, быстро заткнул мне рот, да так, что мне и возразить было нечего, потому что он прав. Он сказал: «Блестящая карьера, жизнь, приведшая человека к триумфу, по моему мнению, есть не что иное, как неожиданно свалившаяся невесть откуда награда, орден, усыпанный жемчугом, или драгоценное колье, если речь идет о женщине». Он сказал мне также, что Маргарет Стилтон просто очарована, она наверху блаженства. Кстати, по его словам, ей очень нравится и новое название, короткое и звучное, как свист бича; звучит это по-английски «Go!», но означать может и «Давай!», «Валяй!», и цирковое «Алле!». Смит сказал, что Маргарет Стилтон попросила его только об одном одолжении: взять на роль декоратора некую Пенни Честер, весьма интересную особу, владелицу превосходного антикварного магазинчика, в котором она хозяйничала на пару с одной миленькой девицей, но та тотчас же ее покинула, как только появилась наша Стилтон. Гленн завершил свою речь так: «Мир женщин столь же суров и жесток, как и наш мир, мсье Гранд, в нем бушуют такие же сильные, бурные страсти».

— Клеманс, Клеманс… — прошептал я.

— У вас не будет никаких затруднений, если вы пожелаете увидеть ее, мой дорогой Огюст. Самолет Гленна Смита будет в нашем распоряжении накануне выхода фильма на большой экран. Премьера состоится в Квебеке, в торжественной обстановке, при стечении массы публики из высших слоев общества. Вам придется подождать всего несколько недель, и мы полетим в Канаду вместе.

— Нет, это выше моих сил! Я не могу!..

— Сегодня, разумеется, не можете. Но вы сможете, сможете… Время все излечивает, оно берет нас за руку и уводит за собой.

И так оно все и произошло. На экране под оглушительные звуки фанфар медленно гасли огни цирка. Я находился в партере и вынужден был задирать голову, чтобы взглянуть наверх, туда, где медленно-медленно загоралась большая люстра под аккомпанемент дружных аплодисментов.

Клеманс Массер и Сюзанна Опла, сидевшие рядышком в первом ряду балкона, встали со своих мест, чтобы поприветствовать и поблагодарить публику; их прекрасные глаза метали опасные стрелы, гораздо более опасные, чем яркие всполохи фотовспышек.

Мы с Шарлем Грандом сидели среди журналистов, аккредитованных для освещения столь знаменательного события. Их восторг был так невероятно велик и так единодушен, что они, словно сговорившись, увенчали свои сообщения на всех языках мира следующей шапкой, единственной, показавшейся им подходящей для данного случая, хотя, признаться, довольно избитой и пошловатой. Итак, сообщения начинались заголовком «Исторический вечер».

В каком-то смысле этот вечер действительно был историческим, хотя бы для моей любви. Увы, моя любовь, как оказалось, была для Маргарет Стилтон всего лишь временной гаванью, куда она ненадолго зашла во время длительного плавания. Теперь, возвратившись в свой «порт приписки», она возвышалась над массой восторженных почитателей; я видел, как она подняла руку, на которой сверкало кольцо, подаренное ей ее первой и самой нежной подругой, чтобы благословить эту толпу. Быть может, этот изящный жест был в какой-то мере адресован и мне, быть может, он содержал какой-то тайный знак, был последним проявлением «Милосердия Августа», кто знает…

Ле Ом, лето 1999