Коллеги - читать онлайн книгу. Автор: Лариса Уварова cтр.№ 21

Алексей чувствовал, что впервые за эти дни его сердце начало оттаивать. Волна тепла медленно‑медленно поднималась от руки, за которую держалась Лилечка, по локтю, по плечу и вливалась в сердце, которое стало биться сильнее. А потом новая волна, и еще, и еще…

А Лилечка доверчиво прижимаясь к Алексею, думала о том, как это необычно и приятно — ощущать рядом крепкое мужское плечо, вдыхать его запах: смесь ароматов лосьона после бритья и хорошего табака.

Дуэт двух соловьев, сирени цвет, Улыбка вечера, надежды капель двадцать, Цветаевой строфа — готов рецепт, Чтоб жить, и не грустить, и не сдаваться.

Дурацкое стихотворение! Лилечка как‑то еще в школе сочинила его, в том самом возрасте, когда чуть ли не все поголовно исписывают корявыми виршами о любви целые тетради, а потом, пройдя через подростковый период, безо всякой жалости их выкидывают. Но почему эти строчки пришли ей на ум именно сейчас?

А у него такая широкая и теплая ладонь! Лилечка закрыла глаза, чтобы хорошенько запомнить и прочувствовать это. Вот сейчас они дойдут до ее дома, может быть, даже поднимутся до ее квартиры — и… сказка кончится!

На глаза Лилечки навернулись слезы — они уже дошли до ее дома.

— Ну, мне пора, — тихим и каким‑то сдавленным голосом произнесла она, поднимая на Алексея потухшие глаза.

— Да, пора. Мне было очень приятно познакомиться с вами.

«Может быть, пригласить его к себе? Чаем угостить? — подумала Лилечка. — Да нет, решит, что я набиваюсь продлить наше знакомство. А потом опять поматросит и бросит. Не надо, надоело мне обжигаться на одном и том же».

«Вот сейчас все и закончится», — пожалел Алексей, а вслух, чтобы хоть еще на минуту оттянуть расставание, предложил:

— Может быть, мне проводить вас до квартиры? А то, знаете, столько хулиганов в подъездах, колются, пьют…

— Да‑да, — тотчас же с готовностью подхватила Лилечка. «Ну ты и дура, — со злостью подумала она про себя. — Сразу же и проглотила наживку!»

— Вот мы и пришли, — с деланной легкостью объявила она через минуту, ужаснувшись про себя, как легко у нее сорвалось с языка это «мы». — Надо прощаться. — Однако глаза ее так и просили, чтобы эта сказка продлилась еще хоть одну секунду.

«Пора уходить, — сказал себе Алексей. — А то хорош же я буду: вернул ей кольцо, а сам потащился за ней. Испугается, подумает, что сексуальный маньяк».

— Надо попрощаться, — попыталась твердо произнести Лилечка, но голос ее внезапно сел. Алексей взглянул в ее синие глаза и прочел в них то, что Лилечка не смела сказать вслух. И тогда медленно, словно боясь испугать, он привлек ее к себе. «Как у него сердце бьется», — подумала Лилечка, и в ту же секунду их губы слились…

Дверь в квартиру открылась и через секунду захлопнулась за обоими.

Было раннее утро, когда Алексей вернулся домой. Он знал, что в это время Анна или уже не спит, собираясь на работу, или еще не спит, проведя всю ночь за чтением очередных материалов, и набрал ее номер. В трубке что‑то щелкнуло, потом голос Анны сказал: «Здравствуйте, это Анна. Меня сейчас нет дома. Если вы хотите что‑то сообщить мне, сделайте это после гудка. Счастливо!» Раздался гудок, надсадный, громкий. Алексей, раздосадованный тем, что Анны не оказалось дома, чуть было не бросил трубку. Он так хотел сказать ей, что она была права, что их роман действительно превратился в нудную привычку, и вот, как назло, ее нет! Тогда, отчаянно нуждаясь хоть в ком‑нибудь, с кем в это время суток можно было бы поделиться своим неожиданно свалившимся на голову счастьем, Алексей вдруг доверительно поведал автоответчику, который говорил с ним таким знакомым голосом:

— Знаешь, вчера вечером я познакомился с женщиной, которая просто создана для меня, — и только после этого положил трубку.

Будильник на тумбочке выдал свою обычную утреннюю порцию дребезжащего треска. И почему все будильники так противно звонят? Или это специально делается, чтобы эффективнее прогнать последние остатки сна?

Сергей нашарил рукой кнопку — треск прекратился. Затем потянулся, сбросил с себя одеяло. В голове шумело, как будто ее долбили отбойным молотком. Он надел халат и прошел на кухню — сварить кофе. За чашкой горячего напитка начал вспоминать, что же он делал вчера.

Та‑ак, точно, с этого все и началось. Шеф вызвал Анну к себе, а потом — наверное, Сонька проболталась — по ТВР потихоньку‑полегоньку пополз шепоток. «Шу‑шу‑шу» — языки знай себе чесались. Дошел слух и до Воронцова.

— Слышал, Ворон? — обратился к нему Георгий Воленко по прозвищу Валет, с которым Сергей ходил в тренажерный зал. — Наша железная женщина опять пошла в гору.

— Да ты что? — усмехнулся он. — С чего бы это?

— Ну да, — подтвердил Валет. — Сегодня нашему шефу звонил этот самый Смирнов, так прямо и заявил: хочет, чтобы интервью у него брала только Черкасова, и никто другой. Вопросы она, видите ли, корректно ставит, а остальные у нас на канале, оказывается, и не профессионалы совсем. — Валет позволил себе язвительно усмехнуться. Звезд с неба он, правда, не хватал, но самомнения у него было хоть отбавляй./

— Вот как? — невозмутимо откликнулся Сергей.

— Ну да! А потом еще сказал, что скоро будет демонстрироваться его новая коллекция, так он хотел бы, чтобы наша «железяка» походила, осмотрелась, сделала бы репортаж о том, как эта коллекция создается, а потом, когда все будет закончено, провела и прямое включение с показа высокой моды. Да, — завистливо вздохнул Валет, — умеют же некоторые устраиваться. Был бы я красивой бабой, куда легче было бы жить!

— Не все потеряно, Жорик, — вдруг совершенно неожиданно для себя сказал Сергей. — Подкопи денежек, сделай операцию по смене пола. Был Георгием — станешь Георгиной.

— Да пошел ты! — беззлобно огрызнулся Валет.

— Заткнись, — оборвал его Воронцов, чувствуя, что начинает злиться.

Борис Алексеевич, встретив Воронцова в коридоре, подлил масла в огонь.

— Слышал про свою коллегу? — спросил он, хлопнув Сергея по плечу. — Ничего не скажешь, молодец, растет человек. А вот ты, Воронов, последнее время не радуешь меня, ой, не радуешь, — Шеф убрал руку с плеча Сергея и погрозил ему пальцем. — Смотри, обскачет она тебя — «А» не успеешь сказать.

— Моя фамилия Воронцов, — закипая, отчеканил Сергей.

— Пусть будет Воронцов, — покладисто согласился шеф. — Вас‑то вон сколько, всех не упомнишь. Вот Черкасову я теперь, понятное дело, ни с кем не спутаю. А тебя… — Шеф махнул рукой и прибавил шагу, делая вид, что страшно куда‑то торопится.

Сергей чуть было не ринулся за ним вслед, но остановился, только кулаки сжал до боли. Ему хотелось крикнуть: «Вы еще меня запомните!» — или нечто в этом роде, но что толку? Вот если он переплюнет Анну, тогда и шеф с ним по‑другому заговорит.

Потом был вечер. Кажется, он куда‑то пошел, много пил, уже нисколько не заботясь о своем имидже журналиста. Потом его долго и мерзко рвало в какой‑то подворотне. А дальше… что было дальше, Воронцов не помнил. Так, носились в голове какие‑то обрывки, но связать их воедино никак не удавалось.