Наше лето - читать онлайн книгу. Автор: Холли Чемберлен cтр.№ 29

– Это не выпивка? Можно опрокинуть рюмочку? – спросила Джинси.

Я вздохнула. Может, зря я пригласила ее сюда. За столом она одна была в черном. Как пчела среди пастельных бабочек.

– Это чай, Джинси, – шепотом ответила я. – Сейчас не время для коктейлей.

– Знаю, но у меня кое-какие проблемы, – прошипела она. – Во-первых: терпеть не могу чай.

– Могла бы заказать кофе, – резонно предложила я.

– Во-вторых: терпеть не могу ресторанный кофе. Так, подкрашенная водичка с запахом.

– Газировку? Чай со льдом? Все любят чай со льдом.

– В-третьих: никакого чая со льдом. В-четвертых: мне все до смерти надоело. Я не знаю миссис Счастливую Мамашу. Зачем я здесь, Клер? Думаешь, меня интересуют хлопчатобумажные одеяльца? Да и что это вообще такое, черт побери? Самое малое, что они могли бы сделать, – обеспечить алкоголем одинокую женщину.

Почему, Боже, почему, я не попросила Даниэллу пойти со мной?

Я наскоро оглядела двенадцать улыбавшихся женщин. Мои коллеги: Тара, молодая мамочка, Рита, учительница третьеклашек, и Алана, преподаватель рисования: в свои пятьдесят восемь бабушка троих внуков. Остальные – подруги и родные Тары.

К счастью, никто не обращал особого внимания на мою недовольную «иногороднюю» приятельницу.

– Ну, – прошептала я в ответ, – думаю, можно попросить у официанта…

Джинси патетически закатила глаза.

– «Манхэттен»? Чтобы все глазели на меня, посчитав алкоголичкой? Нет уж, спасибо. Лучше постараюсь улыбаться во весь рот и жевать… кстати, а что это?

– Печенье к чаю, – объяснила я. Иногда мне казалось, что Джинси родилась и воспитывалась в пещере.

– Неужели! И ни одного бейгеле на столе! А сливочный сыр? Ты не видишь сливочного сыра?

– Это не завтрак, а чай.

– Еще птифуров? – спросила мать Тары, предлагая мне прикрытое салфеточкой блюдо с крошечными пирожными.

Я вежливо улыбнулась, положила одно на тарелку и передала блюдо Джинси. Та нахмурилась и буквально швырнула блюдо соседке справа.

– Я уже сказала, – прошипела Джинси мне в ухо, – это Америка, а не чертова старая Англия. И я имею право получить бейгеле и сливочный сыр, когда захочу. Не эти маленькие квадратные штучки.

Наверное, настала пора положить конец нашим общим мукам.

«Кроме того, – подумала я, – семестр только что закончился. Мне не придется встречаться с коллегами до самого сентября. Надеюсь, к тому времени они забудут о моей странной маленькой подруге.

– Послушай, – предложила я, делая вид, что вытираю губы салфеткой. На самом деле я прикрыла рот, опасаясь, как бы за столом не нашелся кто-то, умеющий читать по губам. – Как насчет того, чтобы улизнуть сейчас? Скажем, что одной из нас вдруг стало дурно, и отправимся… ну, не знаю… в какое-нибудь местечко для холостяков. Там и выпьем. Заметано?

Джинси с некоторым удивлением уставилась на меня.

– Значит, тебе тоже все осточертело? – ухмыльнулась она. – Господи, до чего ловко ты меня одурачила! Я-то воображала, что ты веселишься на всю катушку!

– Джинси, – призналась я, – меня так и подмывает вонзить вилку себе в глаз. Да еще и повернуть.

– В таком случае, зачем ты сюда притащилась, да еще и меня за собой приволокла?

В самом деле, зачем?!

Я встала и извинилась, сказав, что нам срочно понадобилось в дамскую комнату.

Выйдя из зала, мы дружно ринулись к выходу на улицу.

Джинси позвонила Даниэлле на сотовый по пути в «Джоуз».

– Она придет, – со смехом объявила Джинси, захлопывая крышечку мобильного. – Говорит, что умирает от желания надеть новые босоножки. Сплошной ветер в голове.

– Ну, не совсем, – возразила я.

– А, не важно. Просто не хочу снова везти ее в больницу. Пришлось трижды принимать душ, прежде чем руки перестали пахнуть мокрой марлей. А я ведь вообще не касалась никакой марли.

Едва мы устроились в баре наверху, вбежала раскрасневшаяся от жары Даниэлла.

– О’кей. Я-то знаю, почему это небольшое общество так меня достало, – сообщила Джинси. – А вот почему ты полезла в бутылку? Клер?

Хороший вопрос.

Вряд ли это была зависть. Я помолвлена. Ношу на пальце массивное кольцо – престижная вещь в мире, где размер камня имеет такое значение. Скоро я, как в свое время мамочка, поселюсь в удобном загородном особняке, с беседкой и бассейном.

Тогда что же?

Страх.

Боязнь материнства? Беременности? Родов?

Или все-таки я испугалась самого первого шага?

Замужества.

А если это не страх, то… колебания?

Может, я просто не готова к замужеству?

Может, не готова к браку с Уином?

Но я приняла его предложение. Неохотно, но приняла.

Как же объяснить свои ощущения Джинси и Даниэлле, если сама не способна в них разобраться?

И тут слова вдруг сами посыпались с языка.

– Не знаю, – выпалила я, разрывая салфетку в клочья. – Просто не знаю. Сегодня я одинока и хочу танцевать до рассвета в бостонском клубе. Не то чтобы я была завсегдатаем ночных клубов, честно говоря, в жизни не была ни в каком клубе… ну, вы понимаете, о чем я. А завтра – я уже на девятом месяце и делаю ванночки для отекших ног. Это просто…

– А я думала, ты хочешь детей, – перебила Джинси, окинув меня проницательным взором.

– Хочу! Только не…

– Сейчас, – закончила Даниэлла, тоже пронзив меня взглядом.

Они словно пригвоздили меня к месту.

– Не знаю, – пробормотала я, не в силах ни солгать, ни уклониться. – Не знаю, что ответить: «не сейчас» или не «от Уина». Может, это одно и то же.

Джинси и Даниэлла продолжали выжидающе таращиться на меня.

Я глубоко вздохнула и приготовилась признать то, о чем никогда и никому словом не обмолвилась.

– Понимаете, – выдохнула я, опуская глаза, – Уин мой первый настоящий бойфренд. То есть я больше вообще ни с кем не спала. Понимаю, это звучит старомодно…

– Это звучит жалко, – отрезала Джинси. – Прошу прощения.

За что она извинилась? В самом деле, прозвучало жалко. Мне и самой так казалось.

– Знаю, – кивнула я. – И теперь не могу не гадать, что же я все-таки упустила. И имеет ли то, что я упустила, какое-то значение.