Отель «Бэйсайд» был старомоден и разместился на самом изгибе бухты. Он смотрел прямо на знаменитый Кобб — огромный каменный палец, простиравшийся далеко в море. Здесь стояла Мерил Стрип, мрачная, в черной накидке с капюшоном, снимаясь в «Женщине французского лейтенанта». Иви нравилось все, что она видела в окно своего (оплаченного для нее!) такси. На удивление маленькие, милые домики жались к круто спускающимся к бухте дорогам, а далее виднелись ровные ряды рыбацких домиков, магазины, торгующие рыбой и чипсами, и отель.
Иви не привыкла к отелям. B&Bs
[13]
больше соответствовали ее стилю. Она надеялась увидеть отель в стиле самого современного модерна, минимализм, последний писк. Гостиная была большая, обитая панелями, с настоящим камином (при такой-то жаре!), украшенная завитушками, изображающими поникшие бутоны — стиль 1950-х. Была там и высокая деревянная конторка с бронзовым колокольчиком и книгой учета в кожаном переплете. Тишина нарушалась лишь тиканьем часов, которые на десять минут опаздывали.
Этот колокольчик подействовал на Иви удручающе. Она должна позвонить в него? Или это стилизация? Насколько она помнила, люди звонили в колокольчики только в пьесах Агаты Кристи.
Она решилась. Результатом мелодичного позвякивания стало немедленное появление дородной женщины.
— Да? — обратилась она в знак приветствия.
— Я — Иви Крамп и, думаю, мне зарезервирован номер студией «Джем продакшн».
— Да, — служащая отеля с официальным видом заглянула в книгу и добавила: — да, да, — для большей убедительности. — Распишитесь, пожалуйста, здесь.
Иви нацарапала свое имя, и ей сообщили, что ее комната номер тридцать четыре и что если ей что-нибудь понадобится, нужно набрать номер сто один.
— Хорошо, — сказала Иви, и добавила: — Да, — стараясь завоевать ее расположение. Она нагнулась было к своей сумке, но чья-то рука ее опередила. Другой представитель обслуживающего персонала появился точно так же неожиданно, по-видимому, из какой-нибудь кладовки.
— Позвольте мне.
Носильщик был примерно ее возраста, с простым, но дружелюбным лицом, и Иви послушно последовала за ним к лифту.
В лифте всегда заговорить непросто. Иви решила придерживаться общепринятой тактики и уставилась на зажигающиеся поочередно номера этажей; можно подумать, что здесь ее ожидал какой-то сюрприз.
Носильщик провел ее по узкому, оклеенному обоями коридору к комнате тридцать четыре и отошел назад, пока она открывала дверь. Это была маленькая, простая, но довольно приятная комната в том же стиле, что и гостиная внизу, но розовая и приветливая.
«О Боже! — подумала Иви, когда носильщик поставил сумку и с улыбкой повернулся к ней. — Чаевые». С этим у нее всегда была проблема. Она никогда не знала, сколько нужно давать, и, как в кошмарном сне, пыталась с помощью каких-то подсчетов представить себе размер суммы.
Решив сохранять хладнокровие и элегантность, как и положено актрисе при съемках на натуре, она сунула руку в свой огромный замшевый рюкзак, и, сама того не ожидая, сразу попала на кошелек. Она извлекла из него монету в один фунт (достаточно ли этого? Или очень много? Не будут ли его дети голодать из-за ее невежества и жадности? А может, он расхохочется за ее спиной, когда увидит, какую сумму она ему выложила за то, что он донес ее совсем не тяжелую сумку до лифта?), протянула ему, улыбаясь, и сказала:
— Большое спасибо.
Носильщик стоял и смотрел. О Боже! Он почувствовал себя оскорбленным. Теперь он расскажет всему персоналу гостиницы, и они станут плевать в ее суп и сморкаться в ее занавески.
Но он совсем не казался обиженным. Он улыбался. Приветливой улыбкой, от которой смеялись его зеленые глаза.
— Кажется, мы не совсем друг друга поняли. Меня зовут Аден. Я помощник режиссера. — Он протянул руку и взял монету. — И все же большое спасибо.
Дверь за ним закрылась. Иви опустилась на кровать и зарылась лицом в подушку. Да, бывают глупые ситуации, но до тех, в которые попадает она, им далеко.
Бинг поинтересовался по телефону:
— Одет-то он был как носильщик?
Поскольку носильщики не ходят в джинсах с рубашкой, ее ответ был отрицателен. Она посмотрела в свою памятку. Вот он, Аден Блэк, помощник режиссера. Важная фигура во время съемок. Помощники режиссера делают все, чего не хочет делать важный главный режиссер. А сюда входят и расстановка актеров, и освещение, и беготня за ними по сцене, и проверка видеокамер, и связи с нужными людьми, и прочее, и прочее. Их работа сложна и чрезвычайно важна для актеров, если последние хотят, чтобы освещены они были выигрышно, чтобы направляли их в нужное русло и обращались с ними как с людьми, а не как со скотом.
Он кажется приятным человеком, думала про себя Иви, подкрашивая губы и готовясь к «Предварительной встрече участников» в гостиной, как было указано в ее памятке. Не похож на тех, кто обижается, когда их принимают за носильщиков. В конце концов, мне плевать, что он какой-то там помощник режиссера. Помада размазалась по подбородку.
Может, он даже и не сказал никому, успокаивала Иви себя в лифте. Когда двери открылись, то среди шума толпы, приналегшей на бесплатные напитки, первым, кого она увидела, оказался, как это было ни ужасно, Дэн.
— Донести ваши сумочки, мисс? — сказал он на исключительном кокни, и все рассмеялись.
Иви, должно быть, выглядела глуповато. Дэн устремился к ней и обнял ее так, будто они были знакомы всю жизнь.
— Извини. Не мог устоять перед соблазном. Рад тебя видеть, дорогая, — хрипловато прошептал он ей прямо в ухо. Затем запечатлел поцелуй на ее щеке. Он был исключительно теплый и на какое-то время лишил Иви дара речи. «Что бы я ни делала, — подумала она, — я не должна пить».
С извиняющейся улыбкой Аден протянул ей стакан вина, и она осушила его так, как будто последние сорок дней и ночей провела в пустыне.
* * *
У них подобралась хорошая компания, ну просто замечательная, решила Иви, когда они рассаживались в столовой за столом. Однако любая компания покажется замечательной, если рассматривать ее через призму стеклянного бокала. Слабый голос разума все-таки победил, надоумив Иви закрыть свой бокал рукой, когда официант разливал напитки.
А причина, пробудившая этот голос, сидела рядом с ней. Дэн был эталоном мужчины, сопротивляться которому Иви была не в состоянии. Это были не только завораживающие взгляды, дьявольская улыбка и заразительное веселье. В нем были и уверенность, и чуткость. Хуже всего было то, что он ее все время смешил. Он действительно был очень опасен. Мимолетный секс (если бы о нем шла речь) был в высшей степени соблазнительным. А вот серьезные отношения… Как можно представить себе серьезные отношения с человеком, при виде которого ты покрываешься испариной страстного желания и который к тому же заставляет тебя все время хохотать. Итак: «Минеральной воды, пожалуйста».