Привет, Ангел - читать онлайн книгу. Автор: Глафира Душа cтр.№ 51

– Спасибо, Марина!

– За что?!

– За то, что позволила почувствовать себя вновь мужиком. Знаешь, я ведь много лет приличных женщин могу только видеть, а уж дотронуться, а уж прикоснуться губами – это даже не мечта, это только воспоминания из былой жизни, самые потрясающие и самые болезненные. Давай отъедем, если можешь.

Марина, нарушив все и вся, через две сплошные, переехала на встречную, благо была возможность никому не создать помех. Она все больше и больше удивлялась – сначала ухоженности, чертам породистого лица, теперь – хорошо поставленной речи, умному взгляду.

На обочине она открыла дверь, повернулась к нему лицом, спросила:

– Можно до тебя дотронуться?

Он только грустно улыбнулся, прикрыл глаза и еле-еле кивнул. Она прикоснулась к его голове, погладила, пробежалась пальцами по вискам, по щекам. Он поймал ее руку и опять принялся целовать, но уже не осторожно, не с немым вопросом и сомнениями, а страстно, с упоением поднимаясь губами от ладони к запястью и выше, к изгибу…

– Послушай, неудобно… на нас все смотрят… – Она испытывала и волнение, причем совершенно ярко выраженное физиологическое волнение, и чувство стыда одновременно. Ситуация действительно не вписывалась ни в одну, известную ей. Это было сродни экстриму.

– Да, извини. Это у меня вся жизнь на глазах у людей. А ты – человек из другого мира. Извини.

Он одернул себя, он как будто внутренне застегнул себя на все пуговицы, нет, даже на молнию застегнул – быстро и жестко.

Взгляд изменился, и только не до конца восстановленное дыхание выдавало его недавнее волнение.

– Послушай… – Марина понимала, что сделает сейчас что-то совершенно новое в своей жизни. Сейчас она назначит свидание мужчине впервые за свои двадцать шесть лет. Нет, нет, не впервые. В семь лет она назначила мальчику со своего двора быть в пять часов у ее подъезда с санками, чтобы кататься вдвоем с горки, а он не пришел. Она стояла с пяти до шести, думала, он перепутал время, замерзла, боялась зайти погреться в подъезд, а вдруг именно в эту минуту он придет, не увидит ее и уйдет, спрашивала у каждого входящего и выходящего из дома время, и когда поняла, что все напрасно, вернулась домой и плакала горько-горько. Могла бы и с девчонками побежать кататься, и свои санки взять – вон стоят. Так нет.

С тех пор она охотно принимала приглашения или не принимала, могла опаздывать, могла забыть, иной раз прийти раньше, спровоцировать мужчину, чтобы он назначил встречу, но никогда не назначала сама. И вот сейчас чувство даже не жалости к этому человеку, а, наверное, желание, самое простое, примитивное, первобытное, сексуальное желание заставило ее сказать:

– Послушай, будешь здесь вечером?

Я приду.

– А зачем? Все бессмысленно…

– Я хочу тебя. – Она сказала это так просто, почти шепотом, даже не голосом, а животом, что ли, или сердцем, или какими-то другими внутренними органами, но так, что он, наверное, впервые за долгие годы почувствовал себя счастливым. Еще ничего не было. А ощущение счастья – уже.

– Давай в семь. У меня есть где. – Сказал и покатился, не оборачиваясь.

Как она отработала, что она говорила, зачем она делала то-то и то-то, сказать об этом она бы не смогла, потому что и перед обычным свиданием она, как правило, бывала не в себе, а уж перед таким …

Поблагодарила Елену Евгеньевну за гадалку. «Ну что она сказала?» – «Ой, потом, потом…» Ну в самом деле, не про белочку же с рудиментами рассказывать. Забежала в аптеку. Это святое. Потом поняла, что ей хочется купить ему что-то в подарок. Что? Духи? Да. Она купит ему дорогие изысканные духи. И даже если он не сможет их использовать на работе (в самом деле, человек милостыню просит, а сам благоухает Versaсe? С другой стороны, он ничего не просит. Ему сами дают), то капля на запястье будет напоминать ему о ней целый день.

Нет, нельзя сказать, что Марина не пыталась остановить себя, задуматься, вернее, одуматься. Она пыталась. Все-таки женщина развитая, с высшим образованием, с немалым количеством поклонников и довольно приличным любовным багажом не могла не сомневаться во всем этом приключении. Но кто же откажется от свежего чувства? Кто в состоянии проигнорировать зарождающуюся страсть? Кто способен убить в себе желание? Единицы. К этим единицам Марина себя не причисляла. Короче, она готовилась. В мысленно составленном списке дел она против слова «аптека» поставила плюс, духи – плюс. Да, белье. Постельное белье. Он сказал: есть где. А как? А на чем? Какие условия? С другой стороны, не везти же его к себе домой. Белье тоже надо купить. На всякий случай.

Пригодилось все – и белье, и духи, и аптечные товары. Он встречал ее с розой, что уже вызвало у нее спазм в горле. Это было настолько трогательно, что она еле справилась с подступившими было слезами, но сдержалась. Комната его была неподалеку, во дворах, на первом этаже, убогая, конечно, но даже лучше, чем она себе представляла. Белье постелили новое, розу поставили в пустую бутылку. Он предложил выпить. «Нет, нет, я же за рулем». – «Ну за рулем ты когда еще будешь, а расслабиться тебе надо сейчас». – «Да, наверное, надо». Они выпили, что-то съели. Потом он стал целовать ее. Она – его. В ее ласке было столько же женского, сколько и человеческого. То есть она понимала, что может дать обделенному человеку полноценное счастье. Не полноценному человеку полноценное счастье, а инвалиду, ущербному, убогому, обиженному судьбой – полноправное, всеобъемлющее, глубинное наслаждение.

Тело его было сильным, упругим, чистым, белье вполне удовлетворительным. Удивляться было некогда, но мозг отмечал эти приятные моменты. Периодически она вспоминала, что так и не спросила его имя, но как вспоминала, так и забывала, потому что … да, понятно почему.

Трудно сказать, сколько времени прошло, она понимала, что пора собираться. Он сказал: «Извини. Я отъеду ненадолго». Это, видимо, означало – выйду. Но поскольку он не ходил, а ездил, то «отъеду» она и поняла соответственно. Она счастливо потянулась и уже решила вставать, но в этот момент какой-то здоровый бугай вошел в комнату и, без зазрения уставившись на Марину, прорычал:

– Ну что, добровольно платить будешь? Или как?

– За что платить?

– Не придуривайся! Бабки давай!

– Какие бабки?

– Как какие? Штуку зелени гони!

Если бы не Маринино счастливое мироощущение момента, если бы не ее удовлетворенно-умиротворенное состояние, она бы, наверное, быстрее смогла включить мозг в работу, а тут она глупо удивилась:

– За что?

– Как – за что? – Теперь бугай казался искренне удивленным. – Инвалидов трахать забесплатно? Где ты такую экзотику еще найдешь? Думаешь, вся расфуфыренная, на иномарке, тьфу – кому ты нужна, раз по бомжам таскаешься?

Марина аж задохнулась от такой трактовки вопроса. Нет, она, конечно, смотрела фильм с Чуриковой. «Плащ Казановы», кажется, называется. Про Венецию, про мужчину-проститутку, про богатых дамочек, про нашу дурочку. Но то Венеция. А она здесь, у себя в родном городе. И как развели! Боже мой, как ее развели! Ну что ж, молодцы. Тысячи долларов, конечно, у нее нет с собой, хотя удовольствие того стоило. Она поймала себя на том, что это приключение до момента появления детины принесло ей и вправду не испытанные ранее приятные ощущения. Ну что ж – платить так платить. А что остается делать. Милиция? Наверняка в доле. К знакомым обратиться? На первом же вопросе: а как ты к нему в дом попала? – она проколется. Ловко придумано.