— Да, но сейчас он болтается где-то с Кимберли, или Керсти, или кто там она нынче, а от нее у меня мурашки по коже, — сказал Ноу Йоу. — Странная она. Вечно смотрит на меня так, будто я ни на один вопрос не могу ответить.
— Ее братец говорит, она, по всему судя, через год в университет поступит, — сообщил Бигмак.
Ноу Йоу пожал плечами.
— Чтобы быть странным, не обязательно быть тупым, — сказал он. — От лишних мозгов странностей только прибавляется. Ведь именно мозги заставляют суетиться и искать, чего бы такого сделать. Это мое мнение.
— Ну, Джонни-то тоже странный, — сказал Бигмак. — Ну… типа да. У него в голове такие офигительные вещи творятся — с ума сойти. Может, он и есть немного того.
— Офигительные вещи творятся не внутри его головы, а поблизости, — поправил Холодец. — Просто он…
Где-то в пассаже что-то с грохотом обрушилось. Поднялся крик.
По проходу мчалась магазинная тележка. Покупатели разбегались, чтобы не попасть под колеса. На носовой части тележки красовалась пластиковая оконная рама, украшенная размазней из квазикартошки. Джонни и Керсти цеплялись за прутья в корме тележки. Джонни помахал друзьям, крикнул:
— Помогите нам выкатиться через дальнюю дверь!..
…и пронесся дальше.
— Это же была тележка миссис Тахион, верно? — спросил Ноу Йоу.
— Да какая разница! — крикнул Бигмак. Он положил свой недоеденный бургер на бортик фонтанного бассейна (Холодец не преминул под шумок сцапать закуску) и рванул вслед за тележкой.
— За нами гонятся! — выпалил Джонни, когда остальные догнали их.
— Блеск! — возликовал Бигмак. — А кто?
— Какие-то люди в большой черной машине, — ответил Джонни. — Только… они исчезли.
— А, так это большая невидимая черная машина, — закатил глаза Ноу Йоу.
— Ништяк, я их постоянно вижу, — сказал Бигмак.
— Вы тут весь день собрались торчать? — возмутилась Керсти. — Может, эта машина оснащена каким-то маскировочным экраном. Бежим!
Не то чтобы тележка была особенно тяжелой, хотя наваленные на нее пакеты основательно прибавляли ей веса. Но вот с управляемостью у нее было плохо. Даже несмотря на все усилия присоединившихся к ним Холодца, Бигмака и Ноу Йоу (или, как Джонни потом заподозрил, как раз благодаря этим усилиям), чем больше они старались удержать тележку на прямой, тем больше ее швыряло и болтало в разные стороны.
— Через дальний выход мы попадем на Хайстрит, — пропыхтел Джонни. — Тележка там не проедет, там ведь всякие ограждения и тумбы…
— Жаль, что со мной нет моего пятимегаваттного лазерного ружья! — посетовал Бигмак, пока вся компания вместе с тележкой пыталась вписаться в поворот.
— У тебя же нет лазерного ружья! — сказал Ноу Йоу.
— Знаю. А жаль.
— Мяяяуууу!!!
Холодец отпрыгнул назад.
— Он меня укусил! — завопил он.
Позор высунул голову из-под груды пакетов и зашипел на Джонни.
К ним уже стекались сотрудники службы безопасности. Пятеро подростков препираются вокруг магазинной тележки, причем один из них — Бигмак, а другой, как не преминул бы указать Ноу Йоу, — черный. Такие вещи привлекают внимание.
— Может статься, эта тележка — машина времени, — сказал Джонни. — А те люди в черной машине… Керсти считает, они явились за ней. В смысле, за мной. В смысле, за нами.
— Класс, а как она запускается? — спросил Бигмак.
— Машина времени, — проговорил Ноу Йоу. — Угу. Конечно.
— А куда подевалась та невидимая тачка? — спросил Холодец.
— Нам не удастся выбраться через заднюю дверь, — ровным голосом сообщила Керсти. — Там двое охранников.
Джонни уставился на один из черных полиэтиленовых пакетов для мусора. Потом схватил его и чуть ослабил шпагат, которым тот был перетянут. На мгновение его пальцам стало холодно, а воздух наполнился неразборчивым шепотом.
Пассаж исчез.
Исчез впереди, вокруг… и снизу.
Вся компания провалилась на метр вниз, образовав кучу-малу на траве. Тележка приземлилась последней, увенчав пирамиду. Одно из колес пребольно ударило Джонни пониже спины. Пакеты высыпались, а Позор не упустил возможности цапнуть Бигмака за ухо.
Вокруг было тихо — если не считать воплей Бигмака.
Джонни открыл глаза и обнаружил, что лежит на дне небольшой ямы. Поверху ее росли низкие кустики.
— Если б я спросил, что произошло, — раздался голос Ноу Йоу откуда-то из-под Бигмака, — что бы ты мне ответил?
— Возможно, мы переместились во времени, — сказал Джонни.
— Ни у кого не было такого ощущения, будто током дернуло? — поинтересовался Холодец, несколько раз клацнув зубами. — Ну, типа зубы дыбом встали и все такое?
— А в когда мы переместились? — спросил Ноу Йоу все тем же научно-исследовательским тоном. — Нам придется иметь дело с динозаврами или с роботами-мутантами? Мне бы хотелось знать это, прежде чем открывать глаза.
Керсти застонала.
— О господи, ну и приключение! — прошипела она, переводя себя в сидячее положение. — Как раз то, о чем я всю жизнь мечтала: влипнуть в историю в компании с четырьмя недоумками. О господи. Боже! Хорошо еще, что с нами нет собаки. — Она села и отряхнула с себя налипшую траву. — У кого-нибудь есть хоть какие-нибудь предположения насчет того, куда нас занесло?
— Угу, — сказал Ноу Йоу. — Тут трава. Значит, динозавров не будет. Я в кино видел. Во времена динозавров травы еще не было.
Джонни встал. Голова болела. Он доковылял до края неглубокой ямы, куда они свалились, и огляделся.
— В самом деле, — говорила Керсти. — Хоть кто-то обратил внимание. Значит, осталось понять, в каком именно из последних шести миллионов лет мы очутились.
— У нормальных путешественников во времени есть нормальные приборы, на которых все цифрами высвечивается, — проворчал Холодец. — Говоришь, не было травы? А что же тогда ели динозавры?
— Цифрами — это только в американских машинах времени, — вмешался Бигмак. — А я вот видел кино про машину времени из викторианской Англии, так там были только маленькие лампочки. А ели они других динозавров, что ж еще?
— Их больше нельзя называть динозаврами, — сказал Ноу Йоу. — Это видизм. Теперь их надо звать лицами донефтяного пребывания.
— Ага, — сказал Бигмак. — Миллион лет после нашей эры. Дошло? Был такой фильм «Миллион лет до нашей эры», а…
У Керсти уже давно отвисла челюсть.
— Слушайте, вы что, всегда так? А впрочем, да. Всегда. Я уже замечала. Вместо того чтобы посмотреть фактам в лицо, вы начинаете болтать о всякой чепухе. Когда мы очутились?