Соло для влюбленных. Певица - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Бочарова cтр.№ 20

Он взял из дрожащих Валиных рук ящик, поставил обратно на галошницу и повторил как можно мягче:

– Ну чего ты? Не бойся, она больше не выйдет. Иди, куда хотела.

– Н-нет, – будто через силу выдавила Валя, – Я, пожалуй, пойду.

– Куда? – изумился Артем. – Ночь ведь. Ты на часы глядела? Небось часа два или три. Метро уже закрыто.

– Я машину возьму, – Валя цепко взялась за дверную ручку.

– А с чего такая спешка? Ты же говорила, у вас целые сутки?

– Я передумала. – Она смотрела на него, точно затравленный зверек.

Что с ней? Вспомнила о бригадире поезда? Боится, что тот приревнует? Кажется, в их проводницкой компании с девчонками не церемонятся, если исходить из слов тощей крашеной Вики.

– Ну, как знаешь, – он пожал плечами.

Девушка юркнула за дверь. На лестнице раздался дробный стук каблучков, сменившийся тишиной.

Артем вернулся в комнату, взглянул на будильник: так и есть, два тридцать. Дуреха, ей-богу. Наверное, не надо было ее отпускать. А впрочем, не маленькая, сама сюда напросилась, сама и убежала. Кажется, она не так уж плохо ориентируется в Москве для своего первого раза.

Артем лег обратно в постель, закрыл глаза, пытаясь снова погрузиться в мир детских впечатлений. Но сон больше не шел. Проворочавшись с боку на бок до пяти утра, Артем окончательно распростился с надеждой уснуть и включил телевизор. Большинство каналов не работало, по одному шел какой-то американский боевик, который он и просмотрел машинально до той поры, пока стрелка на часах не Достигла семи.

Приняв душ и позавтракав, Артем отыскал в телефонном справочнике телефон больницы, куда отвезли Богданова, позвонил. Ему сообщили, что у больного состояние средней тяжести, что в данном случае являлось нормой.

Повесив трубку, Артем сходил в коридор, принес оттуда ящик, аккуратно развязал веревку, которой он был перевязан. Внутри плотными рядами, одна на другой, лежали лаковые, расписные шкатулки.

Артем взял одну из них в руки, повертел, разглядывая. Что ж, неплохой товар. Неизвестно, почем брала его в Астрахани богдановская сестра, но в Москве на рынке он, Артем, видел такие шкатулочки и по пятьсот рублей, и даже дороже. Наверное, от такого бизнеса получается неплохая выручка.

Он аккуратно закрыл ящик, снова завязал веревку, оставив неупакованной одну шкатулку, ту, которую только что разглядывал. «Оставлю на память», – решил Артем, полагая, что Женька не будет против такой платы за его услуги. Потом он кликнул Стешу, минут двадцать погулял с ней во дворе, после чего собрался и отправился в театр.

Богданов пробыл в больнице четыре дня, а на пятый его выписали. За эти дни Артем один раз навестил Евгения. Ничего серьезного у того, слава богу, не оказалось, выглядел он гораздо лучше, правда, желтизна с лица еще сошла не полностью, но по палате и по коридору Богданов передвигался без труда.

Артем поспешил сообщить ему о своей поездке на вокзал. Честно говоря, он ожидал, что Женька обрадуется больше. Кажется, Богданов остался даже недоволен его, Артема, помощью. Во всяком случае, по его постному лицу и молчанию, которым он встретил сообщение Артема, можно было сделать вывод, что для Богданова лучше было бы, если бы ящик с сестриной посылкой отправился обратно в Астрахань, не найдя адресата.

Артем несколько удивился такой реакции на проявление дружеской помощи, но списал это на счет болезни и плохого богдановского самочувствия.

Впрочем, Евгений к концу пребывания Артема в больничной палате и сам, видно, понял, что проявил невежливость, и принялся благодарить его за услугу. Прежде чем Артем ушел, они договорились, что он привезет посылку к Богданову домой, как только того выпишут.

Свое обещание Артем выполнил в ближайший вторник. С утра погулял со Стешей, поработал над партией, а после поймал возле дома машину и поехал к недавно выписанному на больничный Богданову.

Евгений жил в кирпичном пятиэтажном доме сталинской постройки, мрачноватом, сером, но выстроенном некогда на совесть. И тепло, и звукоизоляция в квартирах были на высоте. Несмотря на жару, в доме царила прохлада, а из-за стен не долетало ни единого постороннего звука от соседей, что было удивительным для Артема, привыкшего к постоянному шуму сбоку, снизу и сверху в своей панельной семнадцатиэтажке.

На сей раз Богданов встретил его преувеличенно вежливо и радушно, как бы стараясь загладить свое поведение в больнице. На ящик, который Артем втащил в прихожую, Евгений едва взглянул, а сразу пригласил гостя в комнату пить чай.

Было видно, что он готовился к приходу Артема. В большой комнате на низеньком, овальном столе стоял изящный поднос с чашками, затейливым фарфоровым чайником в виде домика и сахарницей. Кроме того, здесь же стояли ваза с фруктами и плоская плетеная тарелка с разнообразным печеньем.

– Присаживайся, – пригласил Артема Богданов, осторожно опускаясь в широкое, мягкое кресло с деревянными подлокотниками. – Угощайся, чем Бог послал. Столько хлопот из-за меня, просто не знаю, как благодарить.

– Ерунда, – Артем улыбнулся и уселся в такое же кресло напротив.

Он никогда раньше не заходил к Евгению и теперь с интересом осматривал квартиру. Надо сказать, здесь было на что посмотреть. Комната, в которой они сидели, оказалась очень просторной, не меньше двадцати двух метров. Отделка и весь интерьер тщательно выдержаны в строгих, сдержанных тонах, причем господствовал серо-голубой цвет. Его имели и обои, которыми были оклеены стены, и обивка мягкой мебели, и плотные портьеры на больших, чисто вымытых окнах. Комнату украшали разные симпатичные мелочи в виде маленьких столиков с расставленными на них безделушками, фотографиями и подсвечниками, небольшого фонтанчика с подсветкой, фикуса в кадке у окна и прочих вещей, не имеющих практического значения, но создающих в. жилье неповторимый уют.

В нише мебельной стенки Артем заметил пару иконок в золотых окладах и подумал, что, имея такое благосостояние, Богданов вполне мог бы помогать сестре совершенно безвозмездно. Речь о нужде тут явно не шла. Напротив, по всему было видно, что хозяин квартиры привык жить с комфортом и даже некоторой роскошью.

Евгений, в это время не спеша помешивающий ложечкой в чашке, заметил взгляд Артема, устремленный на иконки, и улыбнулся:

– Это от родителей. Как и все здесь, что ты видишь. Стараюсь не разбазарить накопленное предками. О том, чтобы приумножить, конечно, и разговору нет, с нашими-то доходами.

– А кто были твои родители? – полюбопытствовал Артем.

– Отец был физиком, весьма крупным в советское время и засекреченным. А мама просто домохозяйкой. Помню, она ежедневно протирала здесь каждую статуэтку, мыла подоконники и накрывала к обеду вон там, – Евгений указал на высокий дубовый стол в углу, окруженный четырьмя тяжелыми, монументальными стульями. – Это было традицией. Мы никогда не обедали на кухне, только здесь, в гостиной.