Счастье жить - читать онлайн книгу. Автор: Стелла Чиркова cтр.№ 5

Утром все стало понятно. В больницы и морги Илья не поступал. Тесть нашел его сидящим на лестничной клетке у дверей Дашиной квартиры — помятым, растрепанным, вымазанным помадой и пропахшим сексом. Тесть презрительно осмотрел Илью с ног до головы, замахнулся дать ему пощечину, но на полдороге остановил руку и пошел к лифту.

— Что случилось? — растерянно залепетал Илья.

— Даша в роддоме, — ответил тесть.

Это была последняя фраза, которую он сказал Илье в жизни. Ни при каких обстоятельствах, невзирая ни на какие уговоры жены и дочери, он не соглашался видеться с зятем или говорить с ним. Хотя Даша и простила мужа, но прожили они вместе недолго — пока Валерке не исполнилось четыре года. Разводились как-то вяло, по обоюдному желанию — ни любви, ни доверия в браке не оставалось. Илья почему-то не винил Иветту в крахе семейного счастья.

Зато вся остальная родня обвиняла, и еще как. Те, которые раньше звонили Иветте по десять раз в день, предлагая помощь и приглашая в гости, перестали объявляться. Иветта звонила сама — кто-то вешал трубку, кто-то отделывался междометиями и ссылками на неотложные дела. Иветта хорохорилась и уверяла мать (естественно, мать тоже все узнала, правда, особой трагедии в случившемся не увидела, увидела только досадное недоразумение), что ей наплевать, хотя на самом деле ей было очень стыдно и гадко.

Иветта решила реабилитироваться постепенно — купила шикарный подарок к юбилею одной из тетушек и надеялась скромным поведением постепенно дать понять, что получилось, конечно, некрасиво, но ничего страшного. Возможности реабилитироваться ей не предоставили — ее просто не пригласили на торжество.

Иветта рыдала всю ночь, ощущала себя преданной окончательно и безвозвратно. Сначала погиб Саша. Теперь от нее отвернулись родственники. За что? Всего лишь за то, что она занималась сексом с женатым мужчиной, а по нелепому стечению обстоятельств его жене в это время неожиданно приспичило родить. Но она же не уводила Илью из семьи. Не пыталась как-то обидеть его беременную жену — она даже не знала о ее существовании, не заметила кольца на пальце Ильи. И вообще, это не она обнародовала факт измены, не от нее Даша обо всем узнала. Если бы отец Даши был умнее — он бы понял, что мужчины полигамны и всякое в жизни случается — и не обязательно «радовать» правдой только что родившую дочь.

Иветта искала оправдания. Оправдания находились — разумные, логичные, взвешенные и правильные. Но несмотря на все эти правильные оправдания, чувствовала она себя сволочью.

Тогда она еще раз позвонила по телефону доверия.

— Из-за меня у человека проблемы в семье.

— А что случилось?

Иветта поняла, что не в силах рассказать, что именно случилось, и повесила трубку. Потом подумала, что идеальный для нее вариант самоубийства — это смерть от голода. Не страшно, не больно и будет ощущение, что всегда можно отступить.

Через четыре дня стало понятно, что насчет не больно она сильно погорячилась. Живот скручивало, как во время приступа аппендицита, в глазах темнело и двоилось.

Позвонила Лилия и начала в своем обычном возвышенном стиле вещать в трубку что-то про старинный город Переславль-Залесский. Иветте трудно было сосредоточиться на словах матери, у нее кружилась голова и ломило все тело.

— Тебе нравится?

— Что?

— Ты меня не слушаешь! — обиделась Лилия. — Я вырастила дочь, которой наплевать на мать! Я не спала ночами, сидя у твоей кроватки, а ты даже не можешь уделить мне пять минут.

Дальнейший монолог про материнские лишения и выбор в пользу ребенка, стоивший карьеры, Иветта знала наизусть. С годами Лилия добавляла в него новые трагические подробности о непонимании, жертвах и пути бесконечных страданий, но суть не менялась. Иветта просто держала трубку недалеко от уха и под размеренный голос матери (годы на сцене подарили ей прекрасную дикцию) погружалась в сон.

— В общем, ты там собирайся, я завтра приеду проводить тебя.

— Куда?

Иветта резко села на кровати, с трудом сдержав крик от неожиданной боли в висках.

— Как куда? — удивилась Лилия. — Я тебе уже полчаса рассказываю, что ты едешь в Переславль-Залесский. Это потрясающий город, я как-то была там лет в шестнадцать и всю жизнь мечтала вернуться туда снова. Там такие церкви, такая тишина, и знаешь, мне там было своего рода откровение — я…

— Зачем меня туда понесет? — грубо оборвала Иветта, не желая десятиминутного монолога на вторую любимую тему Лилии — осознания ее высокого предназначения, плавно переходящего в сетования о завистниках, неоцененном таланте и надежде на высшую справедливость.

— Как зачем? — снова удивилась Лилия. — Тебе сейчас нужно сменить обстановку, отдохнуть, увидеть мир. Я подумала, что лучшее решение — поехать именно в этот город. Я уже забронировала для тебя номер в отеле, столик в ресторане и заказала несколько экскурсий. Пусть это будет моим подарком… ну, к чему угодно.

— Мама, я перезвоню тебе позже, хорошо?

Иветта на ватных ногах добралась до холодильника, залила кипятком бульонный кубик, помешала, выждала пару минут и, обжигаясь, жадно выпила пиалу до дна. Она знала, что после голодовки нельзя набрасываться на еду.

Желудок слегка успокоился, виски отпустило. Иветта подумала, что очередная идея Лилии не так уж плоха. В конце концов, работу девушка бросила, на лекции давно не ходит (может быть, ее уже отчислили), целыми днями сидит дома, перебирает то воспоминания, то фотографии. И воет по Саше, и грызет себя за историю с чужим мужем. В Переславле ей явно хуже не будет.

Иветта ошиблась — в Переславле было хуже. Намного хуже. Переславль соответствовал описанию Лилии — красивый, тихий и уютный, и в этой красоте, тишине и уюте Иветта постоянно понимала, что Саши с ней нет. Она видит все эти древние храмы, она поднимается на звонницу и смотрит вдаль, она расписывает матрешки в доме Берендея, она перебирает утюги в музее утюгов и кидает монетки в ботик Петра, строго правой рукой через левое плечо, как научила смотрительница — а Саша никогда не сможет всего этого увидеть и сделать. Потому что Саша мертв, и для него совсем ничего не будет.

В одной из церквей закончилась служба, и Иветта порывисто подошла к священнику.

— Простите, пожалуйста.

— Что случилось, дочь моя? — спросил пожилой батюшка с уставшими запавшими глазами.

Иветта заплакала.

Священник вывел ее из церкви, сел рядом с ней на скамейку у ограды.

— Саша… мой жених погиб, а я осталась жива. И мне кажется, что это несправедливо. Я приехала сюда, смотрю в музее вышивки и картины, а он лежит в снегах и уже ничему не радуется.

— Это тело лежит в снегах, — ласково сказал священник, — а душа его уже с Богом и радуется высшей радостью, нам недоступной. А ты не должна предаваться унынию, иначе его душа будет печалиться о тебе. Бог не случайно посылает нам испытания. Тебе он послал смерть жениха — значит, такой у тебя крест. Тебе нужно ходить в храм, молиться за его душу и жить дальше.