Царские врата - читать онлайн книгу. Автор: Александр Трапезников cтр.№ 55

— Чего надо? — спросил я шагнувшего ко мне Рамзана.

— Привет! — ответил он вполне вежливо. — У нас с тобой на рынке недоразумение вышло, но ты сам во всем виноват. Зачем драться полез? Не умеешь воевать — не берись. Это ведь наука целая, учиться надо. Сначала разведка, затем проверка боем, артподготовка, обход с флангов, засаду тоже неплохо устроить. Словом, с голыми руками не лезь.

— Еще что? — усмехнулся я. — Ты-то, видать, по засадам мастер. А насчет «голых рук» не волнуйся, найдется и ствол. И «труба» на твою палатку. Разлетится вдребезги.

— Не о том говорим, — покачал головой Рамзан. — Мирно жить надо. Хватит воевать. Я от этого, честно тебе скажу, уже устал. Потому и уехал оттуда.

— Не будем мы никогда с вами в мире жить. Вы обманете. Скажете одно, сделаете другое.

— Зачем так думаешь? Зря. Ты ведь не знаешь, не был там.

— Другие были. Ты что мне на рынке сказал, помнишь? Что мы, русские, исчезнем скоро, что женщин своих защитить не можем, а они нам рожать перестанут. Что подлые мы и трусливые. Ошибаешься. И защитим, и выживем, и потомки наши придут в славе победителями, с Божьим Словом. Так и будет, знай. Не все русские Россию предали. Много сейчас таких — да, которые головы в песок спрятали, а которые и растерялись, не видят впереди ничего, но и иные есть. Зрячие. Сокрушат зубы-то.

— Ты, что ли? — спросил Рамзан, глядя на меня с немалым изумлением. Видимо, не ожидал подобных слов. Желтые глаза его сощурились.

— Павел! — вырвалось у меня, хотя и понимал, что глупо называть имя, которое ему неизвестно. И вообще: в именах ли дело?

— Не знаю, о ком говоришь, — покачал головой Рамзан, озадачившись на пару секунд, но тут же блеснул белыми зубами /фарфоровые они у него, что ли?/: — О пустом толкуем. Это всё Аллах рассудит. Сейчас не о том. Я к тебе по другому делу. Где Даша?

— Ага, Даша. — Теперь мне пришла пора усмехнуться, от всей души. — Потерял, да? А ты ее вообще никогда не увидишь. Забудь. Возвращайся на свой рынок и торгуй помидорами, или чем ты там заправляешь?

— А ты наглый парень, — насупился Рамзан. — Но у меня еще есть немного терпения. Потом оно кончится. Где она?

С него прямо на глазах лоск стаял. Все два высших образования испарились вместе с опытом комсомольской деятельности. Вот теперь он походил на настоящего чеченского волка с подрагивающим от злобы кадыком. Наверное, таким он был в своем истинном образе, когда головы русским солдатам резал. Но мне было чихать. Я на своей земле.

— Отвали! — произнес я и пошел прямо.

И тут он посторонился. Видимо, опять не ожидал от меня подобного. Лишь проскрипел в спину:

— Если завтра ее не будет на рынке — ей конец. И тебе тоже.

Я ему ничего не ответил, так и ушел, ни разу не обернувшись.

Меня мало волновали его угрозы. Я уже почему-то чувствовал, что Даша будет спасена. И теперь мчался на Речной вокзал, чтобы поскорее встретиться с нею. Но первым, кого я увидел на пристани — был Заболотный. Он только что подъехал на такси и сейчас расплачивался с шофером. Уж не теми ли денежками, которые стибрил у Татьяны Павловны? В этом я ничуть не сомневался, поскольку лицо у Мишани было самого настоящего наевшегося курятины котяры.

— А-а, это ты? — ласково сказал Заболотный. — Решился-таки приехать? И правильно, развеешься. Сюрпризцы тут будут, нутром чую. А я там, в квартире, всех разогнал, Танюшку Павловну спать уложил, почивает, как дитё малое.

— Врешь! — коротко отозвался я. — Ладно, пошли к сходням.

Было пасмурно, но еще достаточно светло, а на красавце-теплоходе уже включили всю иллюминацию. Огни горели на верхней и нижней палубах, из кают-компании неслась музыка. По корме прогуливались нарядные люди. Слышался смех. У трапа стояли два охранника, вначале они не хотели нас пропускать, но вопрос уладился, когда появился сам Игнатов. Я сразу понял, что он на взводе, видимо, уже крепко принял. Штормило, что называется, в штиль. Он зачем-то обнял меня, Заболотного, потащил на палубу, да тут и бросил, подхватив кого-то другого под руку, продолжая говорить.

— Сергеи Сергеевич! — крякнул ему вдогонку Мишаня. — А именинник-то тута? Али ждем-с?

Игнатов махнул рукой и скрылся. К нам приблизился капитан теплохода. Его багрово-мясистое лицо выражало презрение ко всему происходящему. Но одет он был в новый белоснежный китель и даже источал запах одеколона.

— Филипп Данилович скоро подъедет, — угрюмо сказал он. — Еще не все собрались. Шли бы вы пока в салон, что ли. Чайку испейте. Там самовар кипит. Или чего покрепче, коли надобность есть.

— Надобности таком у нас нету, мы люди тверёзые, — заявил Мишаня. — А вот вы нам, Тарас Арсеньевич, лучше разъясните: будет кораблишко Борису Львовичу продан или нет? Торги состоялись?

— Ничего я не знаю, не мое это дело, — ответил капитан, плюнув за борт. — Ваш Борис Львович также еще не приехал. У него и спрашивайте.

Я, признаюсь, даже обрадовался. Потому что не знаю, как бы себя повел при встрече с Борисом Львовичем и чтобы ему мог сказать или наговорить. Я еще не решил, не думал об этом. Но может быть, лучше бы нам было сейчас и не видеться. Капитан дыхнул цыгаркой в лицо Заболотному.

— Тут этот, юродивый шляется, — сказал он. — Проповедник хренов. Который честит всех налево и направо. Утопят его скоро, попомните мое слово.

— Тарас Арсеньевич Иерусалимского имеет в виду, — подмигнул мне Заболотный. — У них вражда старая, неистребимая. Тот как-то со всем своим «братством» теплоход зафрахтовал, поплыли до Астрахани, а по дороге, естественно, чудить стали, антихриста выискивать. По каютам да в трюме шарили — не нашли, так начали в каждом приволжском городке остановки делать, крестные ходы устраивать да вещать в громкоговоритель, что погибель скоро, пусть-де жители готовятся, сухари сушат и почему-то жён своих и девок прочь гонят, а отхожие места заколачивают. Там-то антихрист и прячется… В Костроме, кажется, их крепко побили, — добавил со смехом Мишаня. — Я ведь был с ними, сам едва уцелел.

— Сволочь, — резюмировал капитан. — Чуть корабль не спалили из-за них, — и он вновь смачно сплюнул за борт.

Солнце уже садилось, небо было озарено каким-то ржаво-красным цветом, словно над нами висели сгустки крови, а вокруг теплохода надрывно кричали чайки. И неслась музыка из нижней кают-кампании. По палубе сновали люди, весело разговаривали, смеялись. Никого из них я не знал. Но Заболотный приветствовал многих, изображая на лице угодливую улыбку. Я всё высматривал Дашу, но ее нигде не было. А Павел? Может быть, они оба в салоне?

Мне не терпелось уйти с кормы и отправиться на их поиски. Но какая-то странная тяжесть лежала на сердце, предчувствие чего-то. Капитан рассказывал о предстоящем рейсе по Волге, а я слушал, хотя мне было совершенно неинтересно. Заболотный похохатывал, сумерки всё сгущались, птицы продолжали жалобно кричать и никто, никто на всём теплоходе «Святитель Николай» не знал, что менее чем через два часа здесь произойдет убийство… Нет, возможно, что один человек был в этом уверен.