Оборотень - читать онлайн книгу. Автор: Александр Трапезников cтр.№ 54

— И еще мне кажется, что я уже была здесь.

— Там же, в теремке, наверное, и вся его живность, все эти Бетеэрчики, Птурсы, Нурсы…

— Тим, я была здесь! — воскликнула Глория.

— Ну конечно, — согласился он. — Помнишь, мы приезжали сюда после веселой ночки на постоялом дворе? Когда нас сначала чуть не изрубили садовой тяпкой в капусту, а потом пытались поджарить на газовой горелке.

— Нет, Тим, — остановила его она. — Мы были не здесь. Мы были в том домике, в теремке. А сюда я даже не заходила.

— Что ты имеешь в виду? — сразу же насторожился Тероян.

— А то, что мне все здесь знакомо. И эта винтовая лестница наверх, и круглые стены, и чучела животных. Все. Я вспоминаю. Вот, смотри! — она подошла к голове муфлона и взялась за левый рог, повернув его на себя. Одна из книжных полок отодвинулась и образовался проход, где слабо мерцал неоновый свет.

Глория вошла внутрь, и Тероян последовал за нею. Между наружной стеной и внутренней было полутораметровое пространство, а пол косо уходил вниз. Они спускались все ниже, обходя цилиндр по спирали, пока не оказались в подвальных помещениях. «Юнгов вырыл себе здесь целое бомбоубежище», подумал Тероян. С изумлением он шел вслед за Глорией, а она открывала одну комнату за другой. Столовая, кухня, комната, где стояла детская кроватка, а эта комната походила на операционную, с различными хирургическими инструментами, еще одна — где были развешаны резиновые маски чудовищ и монстров, на которые было страшно смотреть, словно они были живые и могли наброситься на них, просмотровая комната, где стоял видеомагнитофон и лежало множество кассет…

— Вот здесь, — сказала Глория. — Вот здесь я стояла… — она потерла рукой лоб, вспоминая. — Да. Я включила видео… и… — она нажала на кнопку. И они увидели, как камера наезжает на лицо мальчика, — это был Алеша, но уже изуродованный, обезображенный хирургической операцией, с застывшими от страха глазами, в которых таилась немая боль. Тероян выключил телевизор. Он был не в силах смотреть на это.

— В детстве родители называли его не Георгий, а Юра, — глухо произнес он. — И так же он называл себя потом, когда знакомился с девушками. Это он был с тобой в тот день, Глория.

У Терояна было такое ощущение, будто его тело залили гипсом. Нет, свинцом. Его окунули в серную кислоту и вырвали все внутренности. Он сжал зубы так, что они затрещали.

— Не Глория, — сказала девушка. — Нет… Сейчас. Только не Глория… Мария?

— Правильно, тебя зовут Мария, — напомнил за спиной чей-то голос. Они обернулись. На пороге стоял Юнгов, улыбался и держал в руке пистолет. — Вот видишь, стоило тебе сюда попасть, и ты начинаешь все вспоминать. Тим мог не мучиться с тобой так долго, я бы решил твою проблему за пять минут. Скоро ты вспомнишь всю свою биографию. Только жаль, — и он тяжело вздохнул, — она тебе уже больше не понадобится. Как, впрочем, и тебе, Тим. Уж извините, вы теперь люди без будущего. Но я похороню вас с почестями, не сомневайтесь. И даже Стингер будет рыдать на ваших могилах в моем саду, за компостной кучей. Вы были все время вместе — вместе и останетесь.

— Зачем ты это делал? — спросил Тероян, пропуская мимо ушей его болтовню.

— Помнишь, ты как-то сказал Карпатову, — он поделился со мной твоей версией, — что Квазимодо может калечить детей потому, что и у него самого какое-либо физическое отклонение. А в детстве был еще и какой-то разлад в семье, с родителями. Ты умный, Тим, ты догадался. Не учел только одного. Сам Квазимодо может быть физически абсолютно здоров. Но он может мстить за самого близкого ему человека.

— Сестра, — догадался Тероян.

— Да, Лариса, — усмехнулся Юнгов. — Верно. Я люблю ее больше всех на свете. И как сестру, и… чего уж теперь скрывать? И как женщину. И началось это очень давно, когда мы еще были совсем юными. А родители мои хотели расстаться, ты знаешь эту историю, слышал, наверное. Они уснули в машине, наглотавшись выхлопных газов. А если бы они разошлись, смогла бы Лара пережить эту трагедию, смогла бы понять своей маленькой головкой? Но стоило лишь присоединить трубку к салону машины и включить двигатель… Так неужели ты думаешь, что я, не пощадивший своих родителей, буду испытывать снисхождение к чужим детям, да еще из благополучных семей? — губы Юнгова дрожали, а в глазах что-то блеснуло, похожее на слезу.

— Ты сумасшедший, — произнес Тероян.

— Конечно, — согласился Юнгов. — И ты тоже. Разве нормальный человек стал бы связываться с бредущей неизвестно куда, потерявшей память девушкой? Признаться, я не думал, что ей встретишься именно ты. Что ты остановишься, посадишь ее в машину, привезешь домой и начнешь это дурацкое расследование, чтобы вернуть ей память. Какого черта тебя занесло в тот день на проселочную дорогу? Что тебе, негде было покататься? Лечил бы свой «бадахшанский синдром» где-нибудь в Ногинске. Впрочем, наверное, действительно существует судьба, — он вздохнул. — И существуют роковые стечения обстоятельств. А насчет безумия — так весь мир уже давно подвержен этой болезни. Но больше всего она поразила Россию.

— Ну продолжай, продолжай, — сказал Тероян, видя, что он замолчал.

— Что ж, послушайте напоследок. На этой безумной земле родится еще много монстров и чудовищ, которые расползутся по всему миру, на его же горе. Что до меня, то… Я просто немного увеличивал их число. Стерильная хирургическая операция, — ты не забыл, что я учился вместе с тобой в медицинском? — это уже сильный шок… потом еще один шок, связанный с ужасом… Видели мою комнату смеха? У меня еще и не то есть. Но сестра моя большая мастерица… Какие только штучки она не выдумывает. Очень смертью любит наряжаться. Впечатляет, скажу я вам. Весьма. Вон, на Марию сильно подействовало. Правда, Машенька?

— Подонок, — отозвалась она.

— Ну зачем же так грубо? Я же не хамлю? Так вот, жаль, что вы уже не успеете поглядеть на театрализованное представление моей Ларисы. Ну да ладно. О чем я? Ах, дети. Дети от всего этого лишались разума. Я ведь не убивал их? Я и Марию не убил, хотя мог это сделать. Когда я понял, что она потеряла память, я просто отпустил ее на все четыре стороны, даже подбросил до проселочной дороги. Я даже не переспал с ней, так что она может на меня не обижаться и не сверкать так своими чудесными синими глазами. И шикарным платьем снабдил, поскольку свое она изорвала от страха. Вот только кармашки не проверил в этом платье, с визитками. А платьишко-то носила девушка, которая побывала у Хашиги, — Юнгов вдруг засмеялся. — Здорово мы его кокнули, да? Ну ладно… Девушка потом пошла в склеп к Серому, ну а потом к нутриям, а платье у Серого я купил. Для Ларисы. Видишь, Машенька, сколько хозяюшек у него было. Так что носи теперь на здоровье. Впрочем, чего это я? Зачем оно тебе теперь нужно, в яме-то?

— Для тебя Серый похищал детей? — спросил Тероян.

— Когда он, а когда и я сам, с Ларой. А здорово я тебя разыграл с телефонным звонком от Квазимодо? И Олега тоже, — Юнгов снова засмеялся, а Тероян отметил, что речь его становится какой-то бессвязной, он постоянно перескакивал с одного на другое. — Помнишь, мы приехали к тебе играть в преферанс, а ты уже тогда нянчился с Машкой? Когда ты рассказал о ней, я почему-то тотчас же подумал, что эта девушка — та самая. Ну только такой идиот, как ты, мог на нее наткнуться! Пошел в комнату, поглядел, точно она. Потом стали эти дурацкие улики из сумочки разглядывать. Здорово же я потешался. Но нет худа без добра. Смотрю: моя фотография с оторванной головой и число на календаре. Я понял сразу — Серый хочет меня убить именно в этот день, наверное, он что-то наврал про меня Хашиги. И сорвать с него бабки.