Не мешайте палачу - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 42

Но предлог не понадобился, Изотов вышел в туалет. Как только он встал из-за стола и двинулся к выходу, официантка через служебный ход добежала до сидящего тихо, как мышка, Асатуряна.

– Пошел, – бросила она на ходу и снова умчалась.

Гарик вскочил и быстрыми шагами двинулся навстречу Изотову. Тот зашел в туалет, Асатурян последовал за ним, дождался, когда тот выйдет из кабинки, и осторожно тронул за плечо.

– Леонид Михайлович, можно вас на два слова?

– Что, прямо здесь? – высокомерно вскинул брови депутат.

– Нет, зачем же. Давайте выйдем.

Они вышли, и Асатурян жестом показал на то место, где только что провел три мучительно долгих часа. Он знал, что здесь им почти наверняка никто не помешает.

– Ну? Что вам угодно? – нетерпеливо спросил Изотов, бросая взгляд на часы.

Гарик сосредоточился. Он наблюдал за Изотовым почти полдня до того, как тот пришел в ресторан с женой, и успел заметить, что Леонид Михайлович относится к категории так называемых кинестетиков – людей, воспринимающих окружающий мир, в том числе и своих собеседников, через восприятие жестов. Для работы с кинестетиками существовала своя методика, отличная от работы с другими категориями – аудиальщиками и визуальщиками, воздействие на которых нужно было осуществлять соответственно вербальным путем либо через зрительный ряд. Асатурян уже понял, какие жесты и позы Изотова соответствуют состоянию доверия и подчиненности, и умело их копировал, произнося при этом заранее подготовленный текст, из которого можно было сделать вывод, что он договаривается с депутатом о развернутом интервью, но в который были искусно вкраплены слова-сигналы, направленные на подавление его воли. Через несколько минут Гарик почувствовал, что Изотов «готов».

– А теперь, с этого самого момента, – заговорил он медленно, но не меняя интонации, – вы будете слушать только меня. У вас больше не будет собственных мыслей и побуждений, вы будете слышать только мой голос и делать только то, что он прикажет.

В отличие от Михаила, более щедро наделенного природой, Гарику для работы нужно было произносить формулу целиком, чтобы ввести Изотова в гипнотический транс, и на это ушло некоторое время. Наконец он подошел к главному.

– Вы сейчас вернетесь к жене и будете вести себя, как будто ничего не произошло. Если она спросит, почему вы задержались, вы ей скажете, что встретили знакомого, коллегу по старой работе. Вы посидите в ресторане еще полчаса, потом пойдете домой. Если жена предложит вам поймать такси, не соглашайтесь. Вы много выпили, в зале накурено, у вас разболится голова и вы захотите пройтись пешком до метро «Тверская». Пойдете по Тверской, не спеша. Нервничать не надо, все будет хорошо. Когда дойдете до «Пицца-хат», скажете жене, что передумали и хотите поймать машину. Выйдете вместе с ней на проезжую часть и толкнете ее под быстро мчащийся автомобиль… После этого вы выйдете из транса, но про меня и про наш разговор никогда не вспомните. Не вспомните и никому не скажете.

Теперь оставалось ждать. Изотов вернулся в зал, а Гарик зашел в комнатушку, где переодевались официантки, забрал свое пальто и вышел на улицу. После интенсивной работы голова становилась немного тяжелой, и он с удовольствием прогуливался по тротуару, вдыхая сухой морозный воздух. Супруги вышли через тридцать пять минут, и Асатурян с удовлетворением отметил, что пока все идет по плану, формула была произнесена правильно.

– Давай возьмем машину, – донесся до него голос жены депутата.

– Пойдем лучше пешочком, пройдемся по Тверской, – ответил Изотов. – Мы с тобой так редко гуляем. И голова гудит от выпитого.

– Пойдем, – охотно согласилась женщина, подхватывая мужа под руку.

Они медленно шли по направлению к станции метро «Тверская», а Гарик Асатурян следовал за ними на почтительном расстоянии. Поравнявшись со зданием, на котором горело название «Пицца-хат», пара неожиданно остановилась. Теперь Изотов стоял лицом к Гарику, и Асатурян не стал подходить ближе, отступил в тень и затаился. Отсюда ему не было слышно, о чем они разговаривают, но было видно по их лицам, что спорят. Изотов настаивал, его жена стояла к Гарику спиной, но по тому, каким резким жестом она перевесила сумочку с одного плеча на другое, он понял, что женщина недовольна внезапным решением мужа. Наконец они вместе вышли на проезжую часть, обогнув припаркованные у края тротуара автомобили. До перекрестка было далеко, и движение на этом участке было интенсивным. «Ну же, – мысленно подталкивал его Гарик. – Ну, давай, толкай ее, чего ты медлишь! Толкай!»

Ему казалось, что время остановилось, хотя на самом деле с того момента, как Изотов и его жена сошли с тротуара, прошло всего три-четыре секунды. Гарик понимал, что депутат, следуя программе, ждет наиболее удобную машину, которая проедет совсем близко от него. Асатурян отвернулся и зажмурился, такое напряженное ожидание всегда причиняло ему почти физическую боль.

И в этот момент раздался глухой стук, визг тормозов и истошные вопли прохожих.

* * *

Самое легкое задание Павел поручил Рите. Он предварительно посмотрел на всех, перечисленных в списке Минаева, и выбрал человека, для работы с которым требовалось минимальное усилие. Просто удивительно, думал Сауляк, что этот тип до сих пор жив. По нему могила давным-давно плачет.

Для этого человека не существовало правил, даже самых элементарных, соблюдение которых подсказывает не законопослушание, а здоровый инстинкт самосохранения. Он постоянно садился за руль пьяным и гнал машину с невероятной скоростью, курил на бензозаправках и делал множество других столь же глупых и опасных вещей. Кроме того, он был невероятно внушаем и неустойчив, легко поддавался на любые провокации, позволял втягивать себя в авантюры, обожал заключать пари и не умел отстаивать собственную точку зрения, при малейшем нажиме переходя на сторону оппонента и во всем с ним соглашаясь. Это был человек, для которого проще было сказать «да» в ответ на самое невероятное предложение, чем говорить «нет» и объяснять причину отказа. Он просто боялся любого интеллектуального усилия. Напряжение мозгов казалось ему делом столь же трудным и невероятным, как подъем груза весом в тонну голыми руками.

– Пусть в интервале от шести до семи вечера на полной скорости свернет с Садового кольца на Сретенку и проедет пятьсот метров, – говорил Павел Рите. – Потом остановится, выйдет из машины и ждет, когда к нему подойдут.

Рита, как обычно, никаких вопросов не задавала. Раз надо, чтобы вышел и стоял, – значит, надо. Павлу виднее.

– Память блокировать?

– Обязательно. Ты будешь разговаривать с ним днем, не нужно, чтобы он рассказывал кому-нибудь о вашей встрече. Его появление на Сретенке должно выглядеть для заинтересованных людей как его собственная инициатива, а не выполнение чьей-то просьбы.

Рита послушно кивнула.