Мужчины, за которых я не вышла замуж - читать онлайн книгу. Автор: Дженис Каплан, Линн Шнернбергер cтр.№ 59

Больше я не могу прогуливать работу и начинаю одеваться. Кевин просыпается. Ему явно полегчало.

— Ты уходишь? — Он недоверчиво смотрит на меня.

— Ненадолго, — отвечаю я. — Обойдешься без няньки. Я думаю, все будет в порядке.

— А можно, мы сначала позанимаемся любовью? — интересуется он. — Я здесь уже три дня, а мы ни разу…

Да, на закуску.

— Всего лишь потому, что тебя так выворачивало, — говорю я и целую его. — Оставайся в постели. Я приду, как только освобожусь.

— Все равно это очень долго. — Он гладит мою щеку и садится. — Послушай, я проголодался. Можешь приготовить мне что-нибудь?

— Конечно. Что ты хочешь? — Я тревожно смотрю на часы и надеюсь, что Кевин попросит мюсли, а не блинов.

— Не знаю… А ты как думаешь? Пару яиц вкрутую или омлет.

— Что угодно! — Я пытаюсь казаться любезной.

— Хм. Или овсянку. Или французский тост с кленовым сиропом. Или булочку с сыром. — Он задумчиво перебирает все, что может вспомнить. — А еще я обожаю бельгийские вафли. У тебя есть вафельница?

— Разумеется, — отзываюсь я с легким раздражением и наконец теряю терпение: — А в шкафу у меня прячется кухарка, которая специализируется на приготовлении вафель! Господи, это всего лишь завтрак. Просто скажи, что тебе приготовить.

Кевин оскорблен.

— Я не хочу быть тебе обузой, — ворчит он. — Но я перевернул все свое рабочее расписание, чтобы приехать и повидать тебя. А ты не можешь пожертвовать хотя бы одним днем, чтобы побыть со мной.

— Мне уже и так пришлось пожертвовать больше, чем днем, чтобы побыть с тобой, — говорю я.

— И что ты хочешь этим сказать?

— Если мы собираемся жить вместе, мне придется менять всю свою жизнь. Бросить все и переехать на Виргин-Горда.

— Подумаешь! Нью-Йорк, ах, какое замечательное место! Неблагодарная работа. Кучка самовлюбленных идиотов. Слюни над дурацкими картинками, которые может нарисовать и трехлетний ребенок! Отвратная еда. Действительно, тебе есть чем дорожить!

— Ты забыл еще кое-что. — Голос у меня дрожит. — Мои дети. И друзья. Мне показалось, что эта выставка была интересной. По крайней мере необычной. И я, представь себе, люблю свою работу и хочу сохранить ее!

— Тогда все ясно, — сердито говорит Кевин и встает. — Я не хочу тебе мешать. Я просто уеду.

Мы стоим друг против друга, и ни один из нас не собираемся уступать. Кевин ничуть не изменился. Если его обидеть, он уходит. Но на этот раз я не позволю ему так просто отделаться.

Я подхожу к нему и обнимаю его.

— Не уходи, Я люблю тебя, Кевин. И если ты меня любишь, пожалуйста, будь дома, когда я вернусь.

Он гладит меня по голове, но не отвечает. Я слышу, как бьется мое сердце. Если я вернусь и обнаружу, что Кевина нет, то не переживу.

— И потом, ты не можешь уехать прямо сейчас. У тебя билет только на завтра. Если ты проведешь эту ночь со мной, тебе не придется платить неустойку — по-моему, оно того стоит. — Я пытаюсь шутить.

Кевин вздыхает:

— Я останусь. Конечно, останусь. Если я уеду прежде, чем мы проведем хотя бы одну ночь вместе, я себе этого не прощу.

Вместо того чтобы, войдя в вагон, открыть «Нью-Йорк таймс», я принимаюсь смотреть в окно и думать о Кевине и о том, что мы скажем друг другу, когда увидимся.

— Можно? — спрашивает Стефи и подсаживается. И добавляет, демонстрируя свое знание дорожного этикета: — Нам не обязательно разговаривать. Можешь спокойно читать.

— Я не читаю, если ты заметила.

Впрочем, не важно. Мужчина может сесть рядом со знакомым, с головой погрузиться в газету и не обменяться с соседом ни единым словом, кроме «Здравствуйте». И ничего более. Но женщины, оказавшись на одной скамейке в вагоне, обязаны болтать. Добираясь до города, где нам предстоит управлять фирмами и принимать важные решения, мы тратим тридцать пять минут на обмен сплетнями о новом маникюрном салоне, о чеддекском мяснике (у него интрижка на стороне, а главное — он обвешивает) и о том, что учительница по рисованию в детском саду слишком много задает на дом.

Но достаточно одного взгляда на Стефи, и я понимаю, что ее беспокоит нечто иное, нежели нечестный мясник или машинка для прокалывания ушей. Глаза у нее опухшие, она выглядит так, как будто совсем не спала. Стефи лезет в сумочку, равнодушно достает шоколадку, снимает обертку и сует в рот сразу три квадратика. Ого! Если женщина ест шоколад с утра, это может означать лишь одно…

— Ричард сказал, что уходит от меня. — Стефи всхлипывает. — Я не виновата. У нас был счастливый брак, но ему хочется попробовать еще разок.

Я в изумлении смотрю на нее. То же самое сказал Билл. Неужели он проложил дорожку Ричарду, или у каждого мужчины это заложено где-то в подкорке? Может быть, они все-таки разговаривают в поезде, прикрывшись «Уоллстрит джорнал»?

— Стефи, мне жаль, — говорю я, беря ее за руку. — Я бы очень хотела тебе помочь.

— Ты и так мне помогла. Я каждый день о тебе думаю. Ты даешь мне надежду. — Она достает носовой платок.

Я распрямляю плечи и преисполняюсь гордости. Я неплохо справилась со своими проблемами! Говорят, пережить развод — как пережить чью-то смерть. Ты проходишь те же стадии: протест, депрессия и примирение. Я рада, что Стефи может брать с меня пример; мне следует открыть ей, что на самом деле этапы таковы: хрен с ним, хрен с ним, хрен с ним, хрен с ним и «какого черта, плевать я на него хотела».

— Всегда есть надежда. Жизнь продолжается. Когда пройдет первоначальный шок, ты испытаешь приятное возбуждение оттого, что можешь начать все сначала, — ободряюще говорю я. — Мы сами можем планировать свое будущее, каким бы оно ни было.

— Легко тебе говорить! — отзывается Стефи. — Билл сказал Ричарду, что они с Эшли расстались.

— Это меня не касается! — фыркаю я.

— Потому-то я и надеюсь, — говорит она. Моя моральная стойкость явно впечатляет ее меньше, чем недавняя сплетня. — Если Эшли покинула сцену, вы с Биллом могли бы снова сойтись.

— Нет, не могли бы! — взвиваюсь я. — Я не такая дура! Один раз Билл ушел; значит, может уйти опять. Не к Эшли, так к Кэнди, Рэнди или еще кому-то.

— По крайней мере ты бы не осталась одна. У тебя был бы муж.

— Но не тот, которого бы мне хотелось! И кроме того, у меня есть друг.

Стефи роняет платочек.

— Друг? Это звучит так по-детски…

— Поверь мне, это серьезно!

— Ты с ним спишь? — Несмотря на смущение, Стефи распирает любопытство.

— Разумеется, — беспечно отвечаю я. Пусть даже (сначала — из-за расстояния, потом — из-за расстройства желудка) мы с Кевином уже давным-давно не занимались любовью. Но по крайней мере сегодня вечером я сосредоточусь именно на этом.