– Лучше скажите так.
– Анализ положительный. – Джейк не мог сдержать улыбку. Он был готов летать от счастья. – Я отец Маделин.
Энни откинулась на спинку стула.
– Я это знала.
– Я тоже, но анализ подтвердил это с точностью до девяносто девяти целых и девяти десятых процента.
Энни медленно кивнула.
Джейк посмотрел на нее, пытаясь понять выражение ее лица.
– Вы… вас это расстроило? Вздохнув, Энни положила локти на стол.
– Не знаю. Неделю назад я бы решила, что это конец света. Но вы были так добры во время моей болезни… – Потянувшись к стакану с водой, она отпила из него, глядя через край на Джейка так, как будто пыталась заглянуть ему в душу. – Я понимаю, конечно, что это служит вашим интересам.
Джейк помрачнел:
– Что вы имеете в виду?
– Вы ведь хотите склонить меня на свою сторону, чтобы я согласилась на совместную опеку над Маделин.
Ее прямота обезоружила – полная противоположность тому, к чему он привык в суде. Джейк решил ответить так же откровенно:
– Ну и как я действую?
К его облегчению, она усмехнулась:
– Вообще-то неплохо.
Джейк в ответ тоже улыбнулся. Между ними опять возникла сексуальная волна, перекатывавшаяся от одного к другому. С Энни Холлистер всегда можно знать истинное положение дел. Это ему нравилось. Очень нравилось.
Она взяла еще один пакетик крекеров.
– Но это не означает, что я готова подписать какие-либо документы. – Энни протянула открытый целлофановый пакет Маделин. – Я по-прежнему мало что о вас знаю.
– И что вы хотели бы знать?
– Да все.
– Весьма расплывчато.
Энни крутила в руках пакет от крекеров.
– Ну, расскажите мне для начала о вашей семье. У Маделин будут родственники? Дяди, тети, кузены?
Джейк прислонился к виниловой спинке стула.
– Я единственный ребенок. Что касается семьи, то вообще-то она состоит из меня одного.
– Расскажите мне о родителях.
– Они были невропатологами. Энни приподняла брови:
– Оба? Джейк кивнул:
– Они просто жили и дышали своей профессией. Оба были исследователями. Изучали тайны человеческого мозга.
– Значит, дедушка и бабушка Маделин были гениями. Джейк грустно усмехнулся:
– Вроде того. Иногда я думаю, что они произвели меня на свет для того, чтобы, соединив свои гены, родить абсолютно совершенного невропатолога.
– А почему вы не пошли по их стопам?
– К науке меня нельзя было и близко подпускать. Я чуть не взорвал в школе химическую лабораторию, а бедная лягушка, которую я препарировал в лаборатории на уроке биологии, выглядела так, как будто ее освежевал сам Джек-потрошитель.
Энни улыбнулась.
– Они старались не показать этого, но я знаю, что мои родители разочаровались во мне.
– О нет.
– Уж поверьте мне. Так и было. – В глазах Энни появилось что-то подозрительно похожее на симпатию, и Джейк решил поменять тему: – А какой была ваша семья?
Энни опустила глаза и вздохнула:
– У нас вообще не было того, что называется счастливой семейной жизнью. Родители существовали как кошка с собакой. Как это часто бывает у детей, я винила во всем себя. Они не расходились из-за меня, но были несчастны.
– Ну, после жизни в такой семье вы бы и на пушечный выстрел к алтарю не подошли.
Энни сухо улыбнулась:
– Если бы так! Я вышла замуж, едва закончила колледж, находясь еще в том возрасте, когда стараются ублажить родителей. Я думала, что сделаю их таким образом счастливыми. Нейт им обоим нравился. Он был умен, прекрасно образован, из хорошей семьи… – Энни посмотрела на пакет от крекеров. – Как потом выяснилось, он в то время был влюблен в кого-то и таким образом пытался то ли забыть, то ли отомстить. Он разделался с девушкой, которая бросила его, а попутно и со мной.
Джейк нахмурился:
– Пройти через такое, наверное, было нелегко. Она кивнула:
– Мы и года не прожили вместе. Он сказал, что наш брак ошибка, что он не любит меня так, как я того заслуживаю. – Энни слегка улыбнулась. – Он был, конечно, прав, но мне легче от этого не стало.
– Вы любили его? – Ему почему-то стало грустно при этой мысли.
Энни пожала плечами.
– Считала, что да. – Она стала скручивать пакет в трубочку. – Когда прошло какое-то время, я поняла, что любила просто идею дома, корней, которых у меня никогда не было, спокойных, мирных взаимоотношений. Нейт казался мне хорошим спутником, потому что мы никогда не ссорились. Однако мы никогда и не разговаривали по душам. Я старалась не раскачивать лодку. – Она грустно улыбнулась. – И сейчас беседую с вами более свободно, нежели когда-либо говорила с ним.
Прежде чем Джейк понял, радует это его или тревожит, она перевела разговор на него.
– А вы? Каким был ваш брак? Джейк беспокойно пошевелился.
– Великолепным.
Положив подбородок на руки, она вздохнула:
– Не многим так везет.
– Сейчас уже этого не скажешь. Энни серьезно посмотрела на него:
– Да, пожалуй. А сейчас у вас кто-то есть? Вопрос покоробил Джейка.
– Нет.
– Почему?
– Не вижу в этом смысла. Другой Рейчел не будет.
– Но может же быть кто-то еще.
– Это уже второй сорт.
Энни долго молча смотрела на него.
– Значит, вы не собираетесь связывать себя с кем-то?
Джейк покачал головой.
– Ну, а как же… ну, вы… понимаете…
– Что «как же»?
Энни исподтишка бросила взгляд на ребенка, который был занят крекерами, и наклонилась к нему.
– Как насчет секса? – прошептала она. Джейк изумленно уставился на нее:
– Что насчет секса?
– Ну, вы что… собираетесь так и прожить без него всю оставшуюся жизнь?
Ну и вопрос!
– Я… э… не думал об этом в таком плане. – Скорее, не думал до сих пор. Ну что она привязалась? Он приехал сюда таким счастливым.
– А что же вы делаете, когда… ну понимаете?
Бог мой, как она любопытна… Джейк решил поставить ее на место.
– Когда я сексуально возбужден?
Она должна была покраснеть, но не покраснела. – Да.
– Я нахожу решение, – сказал он воинственно. – А вы?