Самая шикарная свадьба - читать онлайн книгу. Автор: Анна Богданова cтр.№ 67

– Машенька, как же так, любимая, дорогая?! Я без тебя с ума схожу! Пиши в своих книгах все, что тебе заблагорассудится и…

– Влас, если ты решил меня спасать, не теряй времени! Я тут сижу в сарае с крысами, они уже сожрали мои туфли и скоро примутся за пятки!

– Я выезжаю немедленно! Лечу! – крикнул он на прощание.

Душа моя ликовала! Я ходила по свинарнику кругами, подпрыгивая от радости и предвкушения близкого спасения. Радовалась я около часа. Представляла опрокинутые физиономии Эльвиры Ананьевны с сыном, когда они обнаружат сарай пустым. Шурик, наверное, скажет: «Говорил я, что нужно было ее в речке потопить!» Потом увидела сидящих их в суде за решеткой. В зале полно народу: я – как жертва, мама с Николаем Ивановичем, наша соседка Попова (эта уж ни за что не пропустит такого события, а потом всем косточки перемоет на своем ломаном языке), Шурочка – она сидит вся в слезах, Влас, который постоянно вскакивает и, перебивая адвоката, кричит, что защищать тут некого и эти нелюди за решеткой заслужили самого сурового наказания, конечно же на суд приедут все мои друзья ну и прочие.

Внезапно радость и ликование исчезли из моей души, и я около двух часов сомневалась в правильности своего поступка. Теперь Влас возомнит, что я без него и чихнуть не могу, что первая пошла на мировую… А ведь это он бросил меня! И я унизилась до того, что сама позвонила ему, да еще молила о помощи. Хотя, с другой стороны, у меня просто не было выхода! И этого может не понять только очень ограниченный человек! Вот такие противоречивые чувства овладели мною в период второй фазы томительного ожидания.

В период третьей фазы я вдруг подумала, что Шурик в любой момент может обнаружить пропажу и вернуться. Это только теперь пришло мне в голову, и я начала по-настоящему нервничать и трястись от страха. Что тогда будет? Одно из двух: либо вдовица с сыном перепрячут меня, либо привяжут на шею камень «потежельше» и утопят в речке. Я заметалась по сараю, шепча: «Скорее бы приехал Влас, скорее бы он приехал!»

Прошло очень много времени с тех пор, как мне удалось найти в дырке стены нужную волну и я дозвонилась до Власа. По моим подсчетам, он должен быть уже здесь. И тут я задумалась о том, как ужасно, как отвратительно, должно быть, выгляжу сейчас. Это, конечно, понятно – плен, крысы, издевательства, но не мешало хотя бы соблюсти элементарные правила личной гигиены. Сегодня мне было не до этого! Столько переживаний!

Наконец наступило время их выполнить. По утрам помимо прогорклой овсянки мне ставили кувшин с водой – вода была ледяная, из колодца, но что ж делать! И стоило мне только присесть, чтобы выполнить правила, как снаружи с диким лязгом был сбит замок, дверь открылась… Передо мной стоял Влас – я сидела на корточках (ужас!).

– Любовь моя! Машенька, что ты там делаешь?

– Крысы обступили меня плотным кольцом, спастись от них можно сидя на корячках, не шевелясь, – нашлась я.

– Кошмар! Изверги! Что они с тобой сделали! Бежим отсюда немедленно! – Влас подхватил меня на руки и бережно усадил в машину, и мы поехали к маме с Николаем Ивановичем.

– Тебе не звонила моя мама? – поинтересовалась я, после того как назвала наш деревенский адрес.

– Нет, но она, наверное, не знает мой сотовый и номер рабочего телефона, а дома меня не бывает.

– Почему? – спросила я, решив, что у него наверняка кто-то появился.

– Потому что не могу находиться в квартире, где мы с тобой жили, хоть и недолго. Мне там все напоминает о тебе. Зачем ты положила обручальное кольцо в горшок с хемеропсом? Это ведь подарок.

– Если ты так мучился, то почему ни разу мне не позвонил?

– Я считал, что поступил правильно, а когда перестал так думать, ты уехала.

– А ты перестал так думать? – допытывалась я, получая при этом ни с чем не сравнимое удовольствие.

– Я понял лишь одно – без тебя я жить не могу, – выдавил из себя Влас, и мы подъехали к нашему дому.

На обочине дороги стояла машина отчима и (вот кошмар-то! они точно с мамашей заодно!) грузовик семейства вдовицы.

– Тихо, – шепнула я Власу.

Мы пробрались к забору, на котором повисли мама, Николай Иванович и совершенно незнакомый мне мужчина; все они затаив дыхание наблюдали за тем, что происходило на нашем огороде. Они так были увлечены, что не заметили, как мы с Власом встали неподалеку и тоже стали наблюдать. А происходило на нашем огороде следующее.

В центре между туалетом и клубничными грядками была установлена нефтяная вышка – та, что я видела у вдовицы во дворе. Вокруг нее сновали какие-то мужики, видимо, бурильщики, Шурик стоял рядом, с любопытством глядя в землю, Шурочка притулилась на бревне, Нонна Федоровна Попова что-то объясняла рабочим – она пыталась перекричать скрежет бурильной машины, и, естественно, Эльвира Ананьевна – эта скакала по клубничным грядкам в состоянии крайнего возбуждения и орала:

– Глубже! Первые поисковые скважины бурят на максимальную глубину! Лоботрясы!

И тут произошло нечто, что не поддается никакой логике! Из скважины вдруг с силой взвилась струя, а потом забил фонтан темной бурой жидкости высотой в метр.

– Нефть! Нефть! Нефть! – кричали все, но громче всех слышался восторженный голос вдовицы – она не знала, куда деть свою радость и что с нею делать, поэтому ничего лучшего, чем закрутиться в неистовом диком, перемежающимся то «яблочком», то кадрилью танце, не придумала.

Эльвира Ананьевна, одетая все в ту же допотопную трехъярусную юбку и школьный пиджак с пионерским значком на лацкане, плясала, подбегала к фонтану, умывая лицо бесценной жидкостью, крича во всю глотку:

– Нефть! Нефть! А вы не верили!

Она с наслаждением подставляла под струю ладони и ноги, запрокидывала клокасто подстриженную голову, выкрашенную «перышками» – так, что через две минуты вдовица стала похожа на негра.

Фонтанчик на глазах терял силу, делаясь все меньше и меньше, и наконец превратился в тщедушный булькающий ручеек.

– Будем бурить глубже! – в экстазе воскликнула «шоколадная женщина».

– Чо я вама говорила! Чо я говорила! Неуть у них тута! Неуть! – закричала Попова своим базарным, переходящим в визг голосом, обнажив гнилые, торчащие в разные стороны зубы, что тот забор, который я лицезрела не знаю сколько дней, будучи в плену.

Тут моя мама наконец уверенно открыла калитку и стремительно зашагала к клубничным грядкам.

– Я не понимаю, что здесь происходит? – спросила она у «нефтяников», и я мгновенно поняла, что родительница моя пребывает в полном неведении и немало слез пролила в поисках единственной и любимой дочери (то есть меня).

– Поленька, здравствуйте, ну как, Машеньку нашли? – спросила Эльвира Ананьевна маму.

– Нет, не нашли. В Москве ее нет. Мы привезли с собой друга Николая Ивановича, он частный детектив. Так я все-таки не понимаю, зачем вы перерыли весь огород?