Бестолковая любовь - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Лобановская cтр.№ 44

— А сейчас куда?

— Сейчас, юноша, искать вашу любовь. То есть не вашу, а вот его! — И дама торжественно указала на Севу.

На самом деле искала Нину именно одна Арбузова, за что Ниночка оставалась ей благодарной и старалась с тех пор не думать плохо о великой писательнице. Хотя получалось с трудом.

Хотя нашли Нину довольно просто.

Через три дня после ее исчезновения, когда весь маленький город стоял на ушах, и все уже сбились с ног, и бродили потерянные и перепуганные, Наталья Ильинична наткнулась возле магазина на привычно-грязного цыганенка и жестко схватила его за руку.

Арбузова была женщина тренированная, каждое утро стояла на голове, чем раньше выводила из себя дочку Наташеньку, пока та не вышла замуж и не переехала к мужу. Потому что при этом «стоянии» писательница, конечно, не молчала, а поливала на чем свет стоит правительство в целом и министров в частности, особенно налегая на здравоохранение, Пенсионный фонд, железные дороги, авиацию и господина Чубайса. Ну, этого в России ругает даже неграмотный.

— Слово «Чубайс», по-моему, скоро станет нарицательным. Кинь в меня помидором, если я не права, — нередко утверждала Арбузова. — Это будет обозначение чего-то зловещего и мрачного, от чего мурашки бегут по спине, что прячется где-то в темноте… Некий иррациональный символ зла, от которого всех передергивает, а с некоторыми даже случаются истерики. Словом «Чубайс» станут пугать непослушных детей. Будут говорить капризулям, что за такое поведение не «чертяка тебя утащит», а «Чубайс тебя утащит!».

Ната выслушивала все это рассеянно, вполуха — слышала слишком часто.

Однажды детективщица заявила в некотором раздумье:

— Че Гевару называли «товарищ Че», а как назвать Чубайса? Что ты думаешь по этому поводу, Наталья-вторая? Я считаю, что товарищ Чу. В последнее время в России слишком частенько оправдывают негодяев, прямо с завидным постоянством! И объясняют все их выверты болезненным состоянием и аффектами. Но эти оправдательные приговоры — очевидное послабление и потворство, и к добру они не приведут. Никогда! Они деморализуют народные массы, чувство справедливости у всех нас притупилось, так как все привыкли видеть порок безнаказанным. Оттого что бандитье постоянно оправдывают в судах, убийств стало только больше. И вообще я выступаю за революцию! Вот раньше законы были строгими и справедливыми, и тогда директора банка вполне могли отправить в тюрьму наравне с другими преступниками.

Дочь возразила:

— Мама, конечно, положение в стране всем нормальным людям ясно и понятно, но нужна ли нам кровь? Приведет ли она к хорошему?

Писательница парировала:

— А крови, Наталья-два, не будет. Девушка, давайте рассудим логично, трезво, исходя из современной реальной ситуации. Вы, стало быть, боитесь гражданской войны, так? Так. Но найдется ли хоть один мало-мальски разумный человек, который всерьез пойдет защищать олигархов? Конечно нет. Ни один здравомыслящий на их защиту не встанет. Потому и никакой гражданской войны быть не может, блин! Ура! Но революция быть должна и обязана!

— Мама, что ты бесишься? — возмущалась дочь. — Тебе ли жаловаться? Ты совсем недавно летала в Лондон, а чуть раньше — в Германию на книжную ярмарку. И вообще тебя каждый год приглашают за рубеж. И книги переводят. И издают миллионными тиражами.

— А пенсия? — кричала Арбузова, стоя на голове. — Ты помнишь, Наташка, какая у меня пенсия?! Это что, нормально?! Кругом одно ворье! И даже не просто ворье, а магнаты! Магнаты воровства!

— Да ты живешь не на пенсию! — справедливо возражала дочь. — Тебе до нее и дела нет!

— А люди?! — орала Наталья Ильинична, воительница за справедливость. — О людях кто подумает?! О своем народе?!

Схватив замызганного вонючего мальчонку за ухо, она в очередной раз задумалась о людях. О человеке. Ниночке, в частности.

— Отвечай мне, мерзкое создание, только быстро! Где та девушка, беленькая, в кудряшках, которую вы украли? Что вы с ней сделали? Засажу! — страшно заорала детективщица, перепугав даже видавшего виды мальчишку. — Всех вас, негодяев, за решетку отправлю, блин! Вы у меня там попляшете свои цыганские танцы! Попоете свои романсы! Где девушка в кудряшках?!

— Да ей ничего не сделалось, — захныкал мальчишка, тщетно пытавшийся выдернуть красное и пылающее болью ухо из цепких пальчиков неизвестной ему дамы. — Тетенька, отпустите меня… Я все скажу…

— В милиции! — грозно отрубила писательница-спортсменка.

В отделении, куда она приволокла мальчишку за ухо, на нее глянули с удивлением и нескрываемой тоской. Наталья Ильинична уже стала и тут знакомым человеком до таких мельчайших подробностей, что от нее мечтали лишь поскорее избавиться.

— Нет! — громогласно вскричала она, хорошо представляя себе опасные желания и гнусные настроения стражей порядка. — Вам так просто от меня не отделаться! Сначала допросите вот этого поросенка!

— Я все скажу! Отпустите меня, тетенька! — ныл цыганенок. — Ухо отвалится…

— Главное, чтобы язык у тебя не отвалился! — топнула ногой Арбузова. — Выкладывай всю правду, а то пытать буду! Огнем и бичом! И я тебе никакая не тетенька, а бабушка!

И она приблизила к мальчишке багровеющее гневом лицо.

Парень перепугался не на шутку и с мольбой глянул на вялого дежурного милиционера, хотя еще три дня назад удирал от него резвым олененком.

— Вы что-то перебарщиваете, мамаша! — нехотя заступился дежурный. — Пацан-то здесь при чем?

— Я сама знаю, что делаю, сыночек! — отрезала детективщица. — Бери бумагу и пиши протокол допроса!

— Чего-о?! — вытаращил глаза мент.

— Он даст показания! — торжественно выкрикнула Арбузова.

И цыганенок их действительно дал.

Нину нашли в тот же день, здоровую, но в невменяемом состоянии: она ничего не помнила, ни на что не реагировала и на вопросы отвечала с трудом. Даже родных узнала не сразу.

— Опоили! — вскричала Арбузова и прижала Ниночку к своей мощной груди. — Наркоманку хотели из тебя сделать, Нинон! И продать в бордель! Конечно, такую красавицу! Всюду на земле продают женщин в гаремы, а негров — в гарлемы. Плантаторы проклятые! Ничего, у меня есть отличный врач-нарколог. Он все последствия уберет. Ну, погодите у меня, смуглолицые!

Но «годить» оказалось некому. Нину нашли в безлюдном месте, которое, правда, указал цыганенок. И сам паренек, на которого, надо прямо сказать, милиция не сильно обращала внимания, исчез без следа. Он дал стрекача, едва детективщица ослабила за ним свой контроль.

— Упустили! — закричала она, обнаружив пропажу. — Главного свидетеля преступления проморгали! Работнички! Ботвы не рубите!

— Вы, мамаша, поаккуратнее выражайтесь, — равнодушно посоветовал один из милиционеров. — Упустили… Работнички… Ботвы… Толку с него, с пацана этого…