Целуй и танцуй. В поисках любви в Буэнос-Айресе - читать онлайн книгу. Автор: Марина Палмер cтр.№ 33

Теперь, оглядываясь назад, я уже не понимаю, какая сила занесла меня тогда в этот проклятый автобус. Водитель, казалось, не подозревал о том, что у него есть педаль тормоза. Однако в отношении педали газа он придерживался другой тактики. Пожалуй, эпитеты «беспечная» и «сумасшедшая» наиболее точно охарактеризуют манеру езды. Невозможно не прийти к любопытному заключению: по всей видимости, автобусная компания поощряет тех водителей, кому удается первым пересечь финишную ленточку. Впрочем, какова бы ни была причина гонки и тряски, позвоночникам несчастных пассажиров пришлось туго. Особенно тех из нас, кто пытался стоять прямо. Просто удивительно, почему лишь немногие потеряли равновесие, когда нас отбросило вперед к кабине водителя, а затем без конца швыряло из стороны в сторону, кидало туда и обратно при ускорении и переключении скорости. Но в конце концов наступил спасительный миг: сто-о-о-оп! Держу пари, мы не упали лишь потому, что падать было некуда. В кои-то веки я обрадовалась ужасающей тесноте.

Над головой водителя я заметила изображение Мадонны. Похлопав одного из попутчиков по плечу, я поинтересовалась, что это за иконка. Он сказал, что это покровительница водителей автомобилей.

Если время от времени использовать тормоза, то не понадобится так часто обращаться к молитве, подумала я, хотя никто моего мнения не спрашивал.

В конце концов мужчина, любезно поведавший мне о Святой Деве, слегка подтолкнул меня и напомнил, что сейчас моя остановка. Выйдя из автобуса, я увидела, что многие пассажиры машут мне из окон, и помахала в ответ. Столь дружелюбное отношение с лихвой компенсировало полученную мной душевную травму. Но меня все еще колотила дрожь. Да так сильно, что я умудрилась забыть, зачем вообще поехала на калле Флорида. И поэтому прогулялась до «Гаваны», надеясь, что альфа-хор освежит мою память.

17 июня 1999 года

Странное дело: на вечеринках я никогда не запоминаю имен. И вечно переспрашиваю, к своему стыду и раздражению, имя человека, которого мне представили всего пять минут назад. Но что касается танго… Я помню каждого парня, с кем когда-либо танцевала на милонге. А их было немало. Я уже потеряла счет, но сейчас число должно уже перевалить за сотню. Конечно, помогает то, что одну половину из них зовут Пабло, другую — Хуан, Хорхе или Луис. Да и милонга — это совсем не вечеринка. И вообще не развлечение, что бы там ни думали мои друзья и родные в Нью-Йорке. Милонга — это работа. Трудная и напряженная. Я не шучу.

Во-первых, на милонге вы оттачиваете свое мастерство. Во-вторых, именно там можно завести полезные связи. Между двумя танцами парень, если, конечно, ему понравится ваша манера танцевать (и/или ваша попка), предложит вам попрактиковаться с ним, а это можно считать шагом к возможной перспективе долгосрочного партнерства. На милонге есть возможность завязать «дружбу» с другими танцорами, обсудить происходящее, узнать, какие компании проводят пробы, кто в городе ведет мастер-классы и так далее. Итак, даже под флером фривольного веселья милонга тем не менее является местом, где люди занимаются весьма важными и серьезными делами.

А работа, случается, бывает приятной. Назову две профессии, из которых я выбрала одну, где рабочий процесс предполагает получение наслаждения. (Мои родители могли бы с облегчением вздохнуть, что я остановила свой выбор на танго.)

Прошлым вечером я трудилась со значительно большим удовольствием, чем обычно. Мне выпало потанцевать с неким молодым человеком — он, едва я вошла, сразу же устремился ко мне с другого конца переполненного танцпола, и я словно наяву услышала, как лавина золотых монет со звоном высыпается из игрового автомата. Похоже, мне удалось сорвать джек-пот! Парень удивительно походил на Джеймса Дина [44] — и даже показался мне несколько более привлекательным, чем прототип. Он был настолько красив, что я едва не потеряла сознание от его великолепия, ощутив, как кровь сначала бросилась мне в голову, а потом отлила от лица. Когда же я наконец пришла в себя и совершила попытку сдвинуться с места, ноги отказались мне повиноваться. И все же, преодолевая дрожь, я пришла в себя. Для начала мы обменялись несколькими ничего не значащими фразами. Его звали Гильермо, и он был из мира моды. Поначалу я почему-то решила, что он собирается стать моделью — ошибка вполне объяснимая, и ее совершил бы любой, у кого нет проблем со зрением, — но, как оказалось, этот молодой бог оказался подающим надежды дизайнером.

Когда я в первый раз заглянула в его глаза, то механически, вскользь, подумала, что нужно было захватить с собой купальник: это были два бездонных омута с сине-зеленоватой водой, и мне показалось, я даже заметила водяные лилии на их поверхности.

Пока мы стояли и терпеливо ждали первых музыкальных аккордов, я уже распланировала ближайшие пять лет нашей совместной жизни. Мы с Гильермо совсем скоро станем партнерами и таким образом осуществим мою мечту: наконец-то любовь и танго соединятся для меня раз и навсегда. Конечно же, мы станем жить вместе, а через год или два (то есть в рекордный срок) начнем совершать турне по всему миру — днем проводить мастер-классы (они будут пользоваться необычайным спросом), а ночью исполнять танго в «Una noche de tango» [45] . Однако профессиональные успехи не помешают нам создать семью. Я подарю ему самых прекрасных в мире деток, со светлыми волосами, причем у сына будут глаза Гильермо, а у дочки — мои (у меня тоже красивые глаза — во всяком случае, все так говорят). Наши мальчик и девочка начнут танцевать вместе, прежде чем научатся ходить. Все будет на диво превосходно!

Заиграла музыка, оборвав мою сказку, и я жестоко, немилосердно перенеслась из будущего в настоящее. А точнее — из заоблачной выси рухнула на бренную землю. Мое сердце сжала тоска, словно при воспоминаниях о чарующем прошлом, когда оно уже ушло в далекое небытие. Всхлипы скрипки в соединении с рыданиями бандонеона полностью захватили меня, и я словно падала в какую-то пропасть… Но в тот самый миг, когда я готова была разбиться насмерть, меня вдруг пронзила простая и трезвая мысль: да этот Гильермо вообще не умеет танцевать! Ну ладно, «вообще не умеет» — все же небольшое преувеличение, но танцором он действительно оказался никудышным. Нет, конечно же, если говорить объективно, его манеру вполне можно было назвать приличной, но — не для мирового турне по Европе, Японии и США в паре со мной, когда у нас уже подрастают дети, чтобы стать достойной сменой… Грубое вмешательство действительности в мои планы оказалось просто непереносимым. Само собой, я задумалась, тщетно пытаясь склеить осколки разбитых ожиданий. (Всего лишь немного практики — думаю, трех-четырех лет будет достаточно, — и он, возможно, сумеет достичь некоторого приличного уровня.) Мой внутренний голос шептал, что к тому моменту мне уж точно потребуются костыли. Я грустно покачала головой и вздохнула: нет у меня столько времени. Надо начать планировать будущее как можно скорее. Пускай все вокруг уверены, что мне двадцать один, но мне-то прекрасно известно, насколько глубоко они заблуждаются.