Переступая грань - читать онлайн книгу. Автор: Елена Катасонова cтр.№ 101

"Может, положено дать чаевые?" - смятенно думал он, чувствуя себя в какой-то другой жизни, известной ему лишь по книгам и фильмам. Но Валя уже исчезла.

Женя распаковал свой скромный багаж и еле удержался, чтобы не усесться за рукопись - только она и спасала от жизни. Но вместо этого подошел к окну. Голубое и зеленое широко и привольно расстилалось до самого горизонта: синее небо, юный, светло-зеленый лес, поблескивает серебром узкая речка. Пахнет травами и простором. "Как здесь, должно быть, работается! - подумал Женя и взглянул на часы. - Нет, сегодня уже не придется: скоро ужин, а потом... Нельзя быть таким уж неблагодарным!"

В ванной все сияло и благоухало. Даже бритвенный прибор был приготовлен. В туалете лежала розовая бумага, ноги тонули в коврике, приглушенный свет тоже был розовым. "А ведь тебя покупают, - подумал Женя. - И ты продаешься... Почему же Таня, как назло, так непонятно сдержанна? Молча наблюдает со стороны. И о море больше - ни слова. Как она плакала еще недавно, осенью, что в праздники всегда одна, а теперь как будто не огорчилась. И в командировку поверила сразу, и опять же не огорчилась. Да какие, к черту, нынче командировки? Какие такие лекции? Кому это нужно? Кто все оплатит? Нет, надо быть такой наивной, как Таня, чтобы поверить во всю эту галиматью!"

Властный гонг призвал Женю к ужину. Он сразу спустился: нехорошо заставлять себя ждать. Шторы были задернуты; горели ароматные свечи. Надя встретила гостя в японском шелковом кимоно, в красных, с бисером, парчовых туфельках.

- Прошу! - светски указала на кресло. Столик на колесиках стоял рядом. - Наливай. За что пьем?

- За нас, - как положено, ответил Женя.

- За нас, - согласно кивнула Надя.

Тонкий французский коньяк шел хорошо, и после третьей рюмки все уже казалось нормальным, вполне естественным: Надя в вышитом кимоно, Валя, неслышно менявшая блюда, ликер, пахнувший миндалем и приятно ударявший в ноги. А потом Женю взяли за руку и увели к себе - спокойно, уверенно, без всяких ненужных слов. А он и не думал сопротивляться, потому что коньяк вызвал желание, и он впервые ответил тем же на смелые ласки Нади - правда, скорее из вежливости. И тут же ему стало противно.

- Нет, ты как хочешь, - пьяно ухмыляясь, сказал он, - а я - пас. Старый дедовский способ лучше.

- Ах ты, пьяница, - ласково шепнула Надя, и больше Женя ничего не помнил, потому что заснул.

Утром его разбудил запах черемухи и щебетание птиц. Осторожно, чтобы не проснулась Надя - о вчерашнем старался не вспоминать, - Женя пружинисто встал, неслышно ступая босыми ногами, прошел по ковру, выглянул в распахнутое настежь окно. Белым-бело было окрест, и пахла каждая пушистая веточка. "Значит, похолодает", - подумал Женя и посмотрел на спящую, абсолютно ему чужую женщину. Приоткрыв рот, она чуть похрапывала. На спинке кресла висел приготовленный для него халат, точь-в-точь такой, как купила на Новый год Таня. "Но этого не может быть! - взмолился насмешливым богам Женя. - Зачем же так меня мучить?" Не сводя взгляда с халата, он быстро натянул брюки, накинул рубаху и вышел, тихонько прикрыв за собой дверь. Ужасно хотелось пить, но он не пошел в гостиную, а поднялся наверх, к себе, огляделся, потянул ручку, торчавшую из стены. Так и есть - бар! А там, кроме спиртного, огромная бутыль кока-колы. Вот и славно!

Через пять минут Женя уже сидел за столом и работал. Он хорошо знал это давно не посещавшее его состояние духа, когда строчки ложатся сами собой, одна фраза влечет за собой другую, и четко вырисовывается связь времен. Болезнь и смерть Леры прервали работу над монографией - иногда казалось, что навсегда, - но после долгого перерыва словно прорвало плотину, идеи хлынули, как из запруды, и Женя наслаждался свободой, легкостью изложения, возвращением к любимому предмету, бегством из плена Надиной фирмы.

Мысль о Наде только мелькнула, когда раздался звук гонга - Женя отмахнулся от него, как от мухи, - и пропала, утонув в работе. "В конце концов, для мужчины это самое главное..."

До обеда его деликатно не беспокоили. А к обеду, наработавшись и проголодавшись, Женя спустился сам.

- Вроде бы звучал гонг? - спросил, наклоняясь к Наде, целуя ее в макушку.

Надя подняла голову, взглянула так благодарно, что Женя смутился: "Мало же ей надо..."

- Звучал, - подтвердила она, и глаза ее светились мягким светом. Часа три назад.

- Я работал, - объяснил Женя.

- Я поняла, - уважительно сказала Надя и вдруг прижалась губами к его руке.

Ни разу не видел Женя такой Нади! Жесткая, быстрая, ироничная, она была теперь совсем другой - домашней и ласковой.

- Не зови свою Валю, - попросил он.

- Хорошо, - послушно согласилась Надя, встала и пошла на кухню, принесла на подносе буженины, ветчины, сыра, а к ним красного вина и кофейник с кофе.

Они пообедали молча, спокойно, как давно живущие вместе супруги. Надя мирно хозяйничала, а Женя наслаждался отдыхом, поглядывая на нее, только сейчас открывшуюся. "Просто у нее так сложилось: все сама да сама. Станешь, пожалуй, жесткой", - подумал он и виновато погладил Надину руку.

И она снова схватила ее, прижала к лицу, и он почувствовал на своей руке слезы.

- Ты только меня не бросай, - всхлипывала, задыхаясь, Надя. - Можем жить так, а хочешь - сразу поженимся! Все здесь будет твоим!

Уж лучше бы она этого не говорила! Словно кипятком обожгло Женю. Он резко встал, отбросил от себя Надю.

- Покупаешь, да? Поэтому и привезла? За кого же ты меня принимаешь?

- А нищим, значит, быть лучше? - сузила глаза Надя. - Воспитали вас в нищете...

- Кого, интересно, "вас"?

- Ну, нас. Но я-то из советского дерьма выбралась и тебя, глядишь, вытащу.

- А меня тащить никуда не надо, - прошипел Женя. - Я уж сам как-нибудь.

Он встал и заходил по комнате, повернувшись спиной к Наде. Они ссорились опять-таки как супруги - с такой же внутренней яростью, - и Надя была ему странно близка, как когда-то была близка Лера, когда в молодости они бранились и бушевали по пустякам. Но тут речь шла о самом главном.

- Ладно, хватит, - опомнился Женя, подошел к окну и невидяще уставился на волшебное царство черемухи.

- Пошли погуляем, - обняла его сзади Надя.

- Пошли, - смущенно согласился Женя.

И они отправились наслаждаться весной...

Вечером он опять работал, и в этом просторе, на свежем воздухе, с полной свободой от быта - есть незаметная и неслышная Валя и какой-то там еще Сергей, есть машина, шофер, и не надо ломать себе голову, как добираться до города, есть, черт побери, на все это деньги - честные, не ворованные, заработанные нелегким трудом, - писалось легко, плодотворно, и мысль, что так может быть до конца его дней, возникала снова и снова.

Он гнал ее прочь, а она возвращалась на мягких лапах, и наконец Женя устал бороться - да и наработался всласть! - спрятал рукопись и, закинув руки за голову, отдался своим думам. "Мне уже здорово за пятьдесят, и я остался совсем один. Но мужчина один жить не может, нужна жена - и не просто женщина, а хозяйка. А какая Таня хозяйка? Для нее самое главное - ее больные и клиника, мама и дочка, и она привыкла в быту жить кое-как. У Нади же - никого, кроме меня, и простая справедливость требует..." Женя встал, подошел к бару, налил себе кока-колы. "Какая там справедливость! сморщился он и осушил залпом стакан. Речь идет об остатке жизни!" Он швырнул пластмассовый стаканчик в корзину для бумаг, захлопнул дверцу бара. Щемящее чувство утраты охватило его: "А как же любовь? Господи, почему мы любим не того, кого надо? Перед собой ведь не притворишься..." Женя бухнулся на тахту. Что уж там... Он любит Таню и не любит, хоть умри, хозяйку этого шикарного дома. Надя выгонит его сейчас же, если он уйдет к Тане, сбросит со своего корабля назад, в нищету. Что может он предложить Тане? Только себя, со своей жалкой институтской зарплатой. Нет, невозможно! Она сама ему, когда опомнится, не простит.