Любви хрустальный колокольчик - читать онлайн книгу. Автор: Елена Ярилина cтр.№ 23

— Прости меня! Саша, прости!

От зрелища чужого унижения стало совсем муторно. На меня никто не обращал внимания, словно меня здесь и не было. Похоже, даже если они сейчас станут убивать друг друга, я тем более буду здесь лишняя. Юркнула в свою комнату, сбросила халат, быстренько натянула брюки и свитер, потом оделась и вышла на улицу.

На улице было хорошо, низко сидящее солнце придавало всему какой-то умиротворенный вид, и я с удовольствием вдохнула хрусткий морозный воздух. Настроение поднялось. Я прямо-таки внутренне ликовала, смутно предугадывая скорое освобождение. Наконец я перестала глупо улыбаться, стоя без всякой цели на улице. Немного подумав, решила пробежаться по продовольственным магазинам. Продукты дома были, но хотелось чего-нибудь еще, тем более что вчера в издательстве мне заплатили гонорар и я обзавелась-таки деньгами. Я ходила больше часа: зашла в два магазина и накупила всякой всячины: апельсинов, яблок, торт, оливок, зелени, шоколада, а также нежнейшую вырезку. На улице заметно подморозило, и я решила вернуться, очень надеясь, что двум сумасшедшим вполне хватило времени для выяснения их запутанных отношений.

Дверь открывала с опаской, но в квартире было тихо, трупов нигде не валялось. В ванной шумела вода, отчего-то я решила, что там моется приезжая девушка. Но она, словно услышав мои мысли, вышла из Сашиной комнаты. Судя по всему, они только что занимались любовью. На щеке у нее наметился синяк, пока еще красный, а нос, на удивление, распух совсем немного. Но незнакомка была так хороша, что даже это ее не портило. На ней красовались голубые джинсы и красная футболка, под которой просматривалась грудь, впечатляющая и размерами, и упругостью. К этому надо было добавить тонкую талию, широкие бедра и круглую попу, и создавалось полное впечатление, что передо мной ожившая античная статуя. Статуя протянула мне руку и представилась Таней. В ответ я тоже назвала имя, не забыв невзначай добавить, что являюсь хозяйкой квартиры: парочка уже начинала действовать мне на нервы, они вели себя так, будто я — назойливая гостья, и ничего больше. Таня попросила сделать ей кофе. Я решила, что мне тоже не помешала бы кружечка, и поставила на плиту чайник. Пока вода закипала, появился Саша, еще влажный после душа, ни на меня, ни на Таню он не смотрел, но вид имел, конечно же, не виноватый, а какой-то утомленно-отчужденный. Объясниться по поводу приезда Тани он и не подумал. Такое хамское поведение мне не нравилось, но пока я решила не возникать и посмотреть, что же будет дальше, боялась спугнуть начавшееся везение. Я заварила кофе для Тани и Саши: кружек было всего две, но я, как хозяйка, могла подождать. Но Таня не спешила взять протянутую кружку. Сначала она, подняв в недоумении брови, несколько секунд рассматривала ее, а потом, переведя на меня надменный взгляд, спросила:

— Здесь что, посуда как в тюрьме, железная?

Я перевела дыхание, сосчитала до трех, успокоив себя мыслью, что не стоит сердиться на человека, который, сам не ведая того, несет мне спасение.

— Не знаю, какие кружки подают в тюрьме, пока еще, благодарение Богу, там не была. А что касается железа, Таня, то с недавних пор у меня завелся полтергейст. У него очень своеобразный вкус: совершенно не выносит стеклянную и фарфоровую посуду, всю уже переколотил.

Таня смотрела недоверчиво, Саша по-прежнему на нас не обращал внимания, не вмешиваясь в разговор, вроде бы он его и не касался. Ну нет, подумала я, у тебя не получится свалить все на меня, посуду расколошматил ты и девушка тоже твоя, вот и разбирайся с ней как хочешь. Вслух я ничего не сказала, а забрала злополучную кружку, ушла в свою комнату и плотно прикрыла дверь. Когда через несколько минут я снова посетила кухню, в ней уже никого не было, а из Сашиной комнаты доносились раздраженные голоса. Я подумала, что новогодний праздник из-за этой парочки может получиться весьма бурным.

Зазвонил телефон, и я поспешила к нему, решив, что моя Катюшка спешит с поздравлениями. Сестра сообщила, что встречать Новый год собирается не где-нибудь, а именно у меня, причем не одна, а с женихом. Приедут они в десять часов. Когда я, ошеломленная ее натиском, не зная, как сочетать своих разномастных гостей, стала блеять что-то нечленораздельное, она, поняв меня по-своему, посоветовала зря не дергаться — они все привезут с собой. В голове у меня наконец-то просветлело от обилия новых впечатлений, и я заверила Любашу, уже недовольную отсутствием возгласов восторга, что буду просто счастлива ее видеть. Любаша радостно добавила, что для меня они тоже постараются кого-то привезти, и, не слушая моих отнекиваний, повесила трубку.

Отклеившись от телефона, я медленно побрела в комнату, обдумывая, насколько кстати оказалось Любашино предложение. Ведь и в самом деле, вечер с двумя такими неуравновешенными личностями, как Саша и его девушка, представлялся мне весьма тяжким, и очень хорошо уравновесить их кем-то. Прервав мои размышления, в дверь вошел Саша, слегка постучав для приличия. У него было ко мне два вопроса: кто звонил и что делать с посудой, вернее, с ее отсутствием? Первый вопрос меня удивил: даже после приезда его девушки, присутствие которой все еще им не объяснено, он считает возможным следить за мной? Но заводиться я не стала, напротив, с большим удовольствием объяснила, что ко мне вечером приедут гости. Саша побледнел, помявшись, спросил, не лучше ли будет отменить визит.

— Знаешь, Саша, и моему терпению есть предел! Сначала приезжаешь ты на две-три недели, а вместо этого остаешься на неопределенно долгий срок. Потом как снег на голову, без всякого предупреждения, сваливается твоя девушка, а теперь я, оказывается, в своем собственном доме не могу принять гостей, потому что тебе это не нравится. Дудки! Не нравится — уезжай сам, Москва большая, найдешь себе уголок по вкусу!

Его передернуло. На некоторое время воцарилось молчание. Не знаю, о чем думал Саша, а я — о посуде, все ломала голову, как же выйти из положения, и кое-что надумала. Наше тягостное молчание прервала Таня, которая вошла без стука и осведомилась, что мы тут делаем. Наверное, она хотела спросить это игриво, но получилось враждебно. Присутствие этой неотесанной девицы в моей квартире действовало мне на нервы, но я пока не одергивала ее, чтобы не дать Саше повод обвинить меня в ревности, чему он был бы рад. А самое главное, она была моим шансом навсегда избавиться от этого ненормального. Ради такой перспективы можно было немного потерпеть ее дурные манеры, а порой и откровенное хамство. Поэтому я улыбнулась ей так ласково, как только смогла, и объяснила, что нас тревожит проблема посуды и выход из нее я вижу только такой: почему бы им вдвоем не прогуляться по магазинам, пока они еще открыты, и не купить посуду, какая им глянется? Денег я им, естественно, не предложила. Посуда стоит дорого, а Саша просто обязан загладить свою вину и возместить нанесенный им ущерб, пусть сделает мне хоть такой подарок к Новому году. Таню мое предложение настолько возмутило, что она аж подпрыгнула и завизжала:

— Как же это так, вы здесь хозяйка, а перекладываете все на нас! Мы, между прочим, гости и не обязаны ничего делать или идти куда-то. Даже не подумаю никуда идти и Сашу не пущу!

Ого! Я перевела взгляд с девицы на Сашу — он смотрел на меня с издевкой: мол, получила? Надежда на то, что он в самом деле пойдет в магазин за посудой была очень слабая, поэтому я и не огорчилась, когда мой план с треском лопнул.