Русский купидон - читать онлайн книгу. Автор: Саша Майская cтр.№ 13

Шаги по песку. Тихий скрип калитки. Шаги по асфальту. Ближе, ближе. Остановились. Шуршание бумаги. Скрежет ржавого железа. Тишина. Поскрипывание, тоже железное. О, а вот это уже интересно. Скрип ЕГО собственной калитки. Осторожные шаги по каменным плитам… Макс стремительно прильнул к перилам — и даже умилился при виде открывшейся ему картины.

Ленка Синельникова, всклокоченная и разрумяненная, в каком-то немыслимом ситцевом халате, застегнутом по самые уши, в растоптанных кедах на босу ногу, которые шлепали при каждом шаге, изображала из себя Чингачгука, болеющего церебральным параличом. Она передвигалась странными птичьими подскоками, то и дело тревожно озираясь, а в руке сжимала белый конверт. Потом она на некоторое время скрылась из поля зрения Максима, потому что поднялась на крыльцо. И это охотничий пес, мимоходом посетовал Сухомлинов. Дрыхнет — а враг у ворот.

Тем временем Ленка вновь появилась в поле зрения, но теперь конверта у нее уже не было. Тут особой дедукции не требовалось. Макс проводил Ленку взглядом, спрятавшись за перилами балкона, а потом вернулся в кресло и стал жевать последний пирожок, задумчиво и нежно улыбаясь своим мыслям.

Всю неделю бедная девочка боролась со своими чувствами, потом он застал ее врасплох, она наделала глупостей, решила взять реванш, устроила это ночное шоу — кстати, чувство юмора у нее великолепное, артистизм тоже развит — но потом ее замучила совесть, а то и боязнь, что он обидится и уедет. Но дев… женская гордость не позволяет ей в глаза ему сказать о своей любви, и вот она пишет письмо, робкое признание в том, что чувства не остыли, что она готова начать все сначала.

Макс зевнул и допил пиво. Небо стремительно заливалось жидким золотом нового дня, обещая новый температурный рекорд. Максу вдруг страшно захотелось спать. Он заберет письмо попозже, сейчас неохота тащиться вниз…

Ему снилась Ленка Синельникова и трое их с ней детей. Два мальчика и одна девочка. С хвостиками и курносым носом.

В одиннадцать часов утра Васька потерял всякое терпение и прыгнул мирно спавшему хозяину прямо на живот. В результате погулять захотелось и Максу, так что пришлось проснуться и спуститься вниз. Он распахнул двери и с удовольствием потянулся всем телом, зевая и жмурясь от яркого солнца. Потом опустил взгляд — и не сразу, но вспомнил.

Белый конверт. Ленка. Признание в любви. Максим Сухомлинов наклонился и взял конверт, торчавший из кроссовки. Из ЛЕВОЙ кроссовки.

После прочтения первых же строк Макс заерзал на стуле и невольно задышал глубже. Вот это да! Ну, Ленка! Ей бы не поваренные книжки, а эротические романы писать. Сандра Мэй, одно слово.

«Сегодня ночью я видела тебя во сне. Я не уверена, что приличной женщине стоит признаваться в таком, но… в этом сне, впрочем, я была отнюдь не приличной женщиной. Мне снилось, ты вышел ко мне из темноты. На твоем обнаженном теле играли блики лунного света, и тогда я шагнула тебе навстречу. Мне приснилось, или я действительно целовала тебя? Если снилось — то почему вкус твоих поцелуев до сих пор горит у меня на губах? А потом мы оказались в моей постели, и это меня совсем не удивило — ведь именно об этом я в глубине души мечтала все эти годы. Спасибо за те поцелуи — ведь теперь не нужно ничего объяснять словами. Ты знаешь, чего я хочу. Не можешь не знать. Я хочу быть твоей, хочу, чтобы ты владел мной. Во сне твои руки ласкали меня, трогали, доводили до изнеможения — но почему же тогда и наяву пылает мое тело, и я до сих пор содрогаюсь от удовольствия? И откуда мне знать блаженную тяжесть твоего тела, если это всего лишь сон?

Как ты думаешь, а сегодня ночью он опять мне приснится?»

Макс дочитал и остолбенело уставился на вернувшегося Ваську. Это что ж такое-то, а? Анонимное письмо от Ленки Синельниковой!

— Вот паршивка! Она меня до полового истощения доведет своими штучками! И ведь на вид — тихоня тихоней, а сама носит неприличные ночнушки… и пишет такие письма, что скорей бы уж воду дали! Васька! Не смей к ней ходить, понял? Она ведьма.

Чуть позже Макс сварил себе кофе, по густоте напоминавший деготь, а по крепости — чистый спирт, и уселся подумать.

В отношениях с женщинами он всегда стремился к равенству. Другими словами, не командовал своими партнершами, но и им не позволял садиться себе на шею. Хороший секс, полноценные оргазмы, нейтральные подарки — никаких фокусов. К тому же его привлекали — он всегда так думал — раскованные и прямолинейные девчонки, не стеснявшиеся воплощать свои фантазии в жизнь. Если чего хотели в койке — так и говорили, туману не напускали. Другими словами, секс у него был полноценный, но незатейливый. Без интриги. Без тайны.

Впервые в жизни он столкнулся с женщиной, которая облекает свои тайные желания в слова. В буквы, черт возьми!

И что теперь с этим делать? Прикинуться, что ничего такого не получал? Пойти, перелезть через забор и прямо спросить у Ленки, что она имела в виду?

В первом случае он трус, во втором — дебил. Учитывая ночную роль маньяка-извращенца — отличный набор.

Остается и третий ход. Прийти к ней сегодня ночью… и сделать с ней то, о чем она мечтает. Все по порядку.

При этой мысли мятежная Максова плоть, подвергшаяся за последние сутки тяжким испытаниям, немедленно, как писали раньше, восстала и потребовала сатисфакции. Образ ведьмы-Ленки в голубой ночнушке запорхал перед глазами, и Макс поспешно схватил холодную пивную бутылку. Охлаждение любым способом! Да, и надо отдать тарелку из-под пирожков…

Он сунул бутылку с пивом себе в шорты и сомнамбулически поплелся к живой изгороди, где и принялся тоскливо голосить:

— Лен! Ленка-а! Елена Васильна! Синельникова!!!

Откуда-то с земли донесся удивленный Ленкин голос:

— Ты чего орешь? Я здесь.

— О! А! Не заметил, извини. Вот, тарелочку возвращаю. А ты чего это делаешь?

— Клумбу восстанавливаю. Хороню останки физалиса.

— Ну да. Это, как его… Бог в помощь!

С этими словами Макс протянул Лене тарелку. Именно этой же рукой он машинально придерживал все это время спрятанную в шорты пивную бутылку, охлаждавшую его распаленные чресла. Лишившись поддержки, бутылка устремилась вниз через ближайшую штанину, Макс попытался поймать ее коленями, но не сумел, раздался звон, шипение разлитого пива — и мрачное резюме Синельниковой:

— Извращенец, нахал, бабник — и алкоголик. Поздравляю, Сухомлинов. Поедешь по магазинам — купи клей «Момент».

— Зачем?

— Освоишь токсикоманию. Или ты уже?

— Дура ты, Синельникова.

— Сам дурак.

На этой трогательной ноте они расстались. Макс вернулся домой и некоторое время размышлял, что бы это все значило.

Нет, бабы все умеют притворяться, но уж больно это хорошо у Ленки выходит! Такое письмо написала, под дверь подложила — а в глаза изображает зануду в белом.