Встретимся у Амура, или Поцелуй судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Касаткина cтр.№ 75

И ведь даже не у кого спросить, как разлюбить человека, который тебя не любит. Наверно, никто в мире не ответит на этот вопрос. Надо справиться самой. Справиться с собой. Говорят, время лучший лекарь. Надо побольше думать об учебе, читать, что-то делать. Отвлекаться. Как там у Маяковского, вот: «до ночи рубить дрова». Ну, не дрова, так что-нибудь другое. Только чтобы не оставалось времени на эти терзания.

Чем бы заняться сейчас? Завтра воскресенье, родители где-то ходят. Уроки? Что-то неохота. Уберу-ка я квартиру, – решила она, – вымою полы, вытру мебель, пропылесосю ковер. И в своей комнате, и у родителей. Буду убирать до изнеможения, а потом бухнусь в постель.

Когда вечером вернулись родители, она уже заканчивала уборку. Пол блестел, зеркала сияли, а вычищенный «Ванишем» ковер поражал яркостью красок. Под восторженные родительские восклицания дочь, выкрутив тряпку, пошла в ванную отмываться. А проголодавшиеся папа с мамой устремились на кухню, откуда обалденно пахло жареными котлетами.

– Ма, ты же клялась, что после десяти ничего жевать не будешь, – крикнула из ванной дочь. – Забыла? А как же твоя талия?

– А она не жует, она целиком глотает, – отозвался папочка с набитым ртом. – Дочка, бросай свою математику, иди в повара. Ну почему у мамы котлеты никогда не бывают такими вкусными?

– Потому что я мясо два раза через мясорубку пропускаю. И луку надо побольше класть, не меньше двух головок, – а она не может, у нее ресницы текут. Вы смотрите, не слопайте все, оставьте на утро.

Утром позвонила Наташка:

– Насть, ты чего делаешь?

– Ем.

– А потом?

– Алгебру буду делать. Туржанская на неделю с полсотни примеров задала – я только половину решила. Ты почему не являешься? Договорились же делать уроки вместе, а ты все отлыниваешь да отлыниваешь. Смотри, четверть заканчивается – потом будешь пороть горячку.

– Да я с десяток уравнений сама решила. Которые полегче. Если честно, я ждала, когда ты все сделаешь, чтобы потом самые трудные у тебя передрать. Ладно, сейчас приду.

Они провозились пару часов с алгеброй, потом решали задачи по физике, потом занялись химией. В общем, убили на уроки полдня. Наконец Наташка взмолилась: – Все! Стреляйте меня, больше не могу. Ничего не соображаю – смотрю в книгу, вижу фигу. Настя, пойдем на воздух, подышим. Я тебе такое расскажу: ты упадешь.

– Там же дождь и, похоже, на весь день. Вон на небе ни просвета.

– Ну и что? Осень – он каждый день будет лить. Так что теперь, сидеть в четырех стенах? Возьмем зонты.

Они неспешно брели по пустой аллее под шелестящим дождем. Наташка загадочно молчала. Наконец Настя не вытерпела:

– Ну, давай, выкладывай. Что такого сногсшибательного ты хотела сообщить? Опять Никита что-нибудь отчубучил?

– Ты только не ругайся. В общем, я ему рассказала про ваш разговор с твоей матерью, – ну, что у них бывает, когда целуются. Спросила, правда ли это. У меня просто язык чесался спросить, я и не удержалась. Слушай, он так хохотал – я думала, штаны намочит. Просто катался по дивану. Ржал минут десять без остановки. И все спрашивал, неужели Галина Артуровна могла тебе такое сказать. А потом признался, что у них так бывает, мол, это нормальная мужская реакция, – но далеко не всегда. И все повторял «бедная Настя, бедная девочка, вот почему она от нас шарахается». А в конце сказал, что все это чепуха, и посоветовал выбросить из головы.

– Наташа, как ты могла! Как у тебя язык повернулся? Ну ладно, спросила бы, если очень хотелось, – но меня зачем приплела? А теперь он Вадиму расскажет, они же друзья. Как им теперь в глаза смотреть?

– Да пусть думает, что хочет. Тебе не все равно? Раз он с этой Анькой. Неужели не можешь выбросить его из головы?

– Уже выбросила. Но чтоб я с тобой еще чем-нибудь поделилась! Неужели не понимаешь, что выставила меня перед ними полной идиоткой? Не думала, что у тебя язык, как у Соколовой: все готова выболтать, даже чужие секреты.

И резко отвернувшись от подруги, Настя зашагала прочь. Но Наташка быстро ее догнала и принялась подлизываться:

– Насть, ну прости меня! Ну, конечно, я дура. Но честное слово, я не думала, что ты так расстроишься. Ну, хочешь, на колени перед тобой встану? – И она сделала вид, что опускается в лужу, – Настя еле успела ее подхватить.

– Ладно, идем домой. Теперь уже ничего не исправишь. До чего все глупо и противно. Наташа, не напоминай мне больше об этой истории. Иди к себе и не звони мне сегодня, я хочу побыть одна. И больше обо мне ни с Никитой, ни с кем другим не говори, очень тебя прошу. Пусть они забудут, что я есть.

Так между подругами пробежала черная кошка. Настя вела себя с Наташкой сухо и сдержанно, а та, поняв, что подруга обиделась по-настоящему, старалась не очень ей докучать.

Первая лицейская четверть закончилась. Ее результаты не порадовали лицеистов. Лишь у одного Павлика Андреева сияли пятерки по всем предметам. К радости Насти троек у нее не было, но и пятерок оказалось маловато, всего три: по физике, русскому и английскому. У Натальи по английскому да еще по физкультуре стояли четверки, а остальные – трояки. Слава Богу, обошлось без двоек, чему она была безмерно рада. А вот у их одноклассника Трофимова за четверть зияли целых две пары: по химии и английскому. Увлекшись информатикой, он совсем забросил эти предметы – и вот результат.

– Если бы к этим двойкам добавилась еще одна, Петю отчислили бы, – напомнила классная руководительница удрученным родителям Трофимова. – Вы ведь читали устав лицея. Почему же вовремя не спохватились? Я же не раз сообщала, что у мальчика провальная ситуация.

– Да у него в школе химии почти не было, – все время замещали другими предметами. А английский ему вообще не дается. Придется репетиторов нанимать.

– Это совсем не обязательно. У нас каждую неделю проводятся дополнительные занятия с отстающими, причем бесплатно. Есть еще и платные – по воскресеньям. Оплата небольшая, значительно меньше, чем у частных репетиторов. Но что-то я Петю там ни разу не видела.

– Сынок, что же ты нам об этом не сказал? – строго спросил Петю отец. – Все только жаловался: «не понимаю да не понимаю».

Сын, понурив голову, молчал. Одноклассники смотрели на него с сочувствием: ведь у многих с химией тоже были проблемы. На нее отводилось всего два часа в неделю, а программа была довольно сложная. Да и преподаватель, доцент университета, отличался повышенной требовательностью. Поэтому половина класса химию едва тянула на троечку.

– Почему так получается: наши дети в школе были хорошистами и отличниками, а здесь скатились к посредственным отметкам? – возмущались родители. – И ведь не отлынивают, сидят за уроками с утра до вечера.

– К сожалению, мы с этим сталкиваемся ежегодно, – развела руками Екатерина Андреевна. – Но не думайте, что вашим детям занижают оценки, они объективны. Доказательством тому служат результаты ЕГЭ – оценки, полученные нашими выпускниками на этих экзаменах, на сто процентов совпадают их годовыми. Все дело в низком качестве школьных знаний, особенно в области точных наук.