Любовник тетушки Маргарет - читать онлайн книгу. Автор: Мейвис Чик cтр.№ 49

Во взгляде Лорны на одной из фотографий мне когда-то мерещилась мольба об отмщении, что было совершенно нехарактерно для сестры при жизни, но что я позволила себе домыслить после ее гибели. Теперь я вдруг узнала в ее взгляде взгляд Саскии — неудивительно, ведь они почти сравнялись возрастом, — и этот взгляд молил совсем о другом.

Хватит на сегодня уборки, решила я и вышла на чудесный теплый воздух.

Мы с Колином обедали в пабе на набережной. Я заметила, что метафора движущейся реки жизни мне очень близка, особенно сейчас, когда я сижу над текущей водой, все еще ощущая в груди старое пламя и предчувствуя новое.

— Брось, — сказал Колин, небрежно — и оскорбительно — отмахнувшись от меня рукой. — Не стоит относиться к этому столь лирически.

Я возразила, что сам Овидий не раз пользовался этой метафорой, а уж он был одним из самых прагматичных поэтов-любовников.

Время быстрее бежит, чем торопливый исток.

Ни миновавшей волны не воротит речное теченье,

Ни миновавшего дня времени бег не вернет…

— Он приводит целый список упрямых красоток, которые своим возрождением обязаны теченью вечных вод.

— Да чушь все это! — Колин поднял свою большую мужскую кружку. — Я только хочу сказать, что ты нашла этого парня по газете, и эту прозу нельзя обратить в поэзию. Конечно, можешь попробовать, — он сделал большой глоток, — но даже, у тебя не получится. То поэзия, а это жизнь.

— У меня все может получиться, Колин, — возразила я, — потому что это моя фантазия. — И уставилась на воду, которая сверкала на солнце так, что даже всей той зловонной гадости, которая плавала на поверхности, не было видно. — Все будет точно так, как я говорю.

— И закончится слезами, — с вызовом заверил он. — Тебе следовало бы несколько осовременить свой литературный багаж. Вспомни Эмму. Она тоже за деревьями леса не видела.

Я рассмеялась и нарочито наивно спросила:

— Ты имеешь в виду новую даму сердца Роджера?

— Я имею в виду эту чертову слепую клушу, героиню Джейн Остен.

— Просто тебе хочется, чтобы я была похожа на тебя и сотни тебе подобных, которые кое-как барахтаются в этой жизни вместо того, чтобы взять судьбу в свои руки и сделать что-нибудь позитивное.

— Эмма Вудхаус, — повторил он. — И как тебе вторая половина?

Закрыв глаза, наслаждаясь солнечным теплом и чувствуя себя гораздо лучше оттого, что не стою больше посреди комнаты Сасси и не ворошу исторический прах, я вдруг вспомнила про Никарагуа. Какой смысл был для Саймона сообщать женщине, что есть в его жизни нечто существенное для его modus operandi, но он обязан держать это в тайне? Разумеется, она могла при этом понимающе кивать, делать вид, что думает только о своей лазанье, но ясно же, что ее не могло не разбирать любопытство. Оно меня и разбирало. Что случилось с его женой? Почему он решил ехать к черту на кулички — как какой-нибудь персонаж Ивлина Во? А на вид такой милый, совершенно обычный мужчина. Что же это могло быть?

Совет Колина состоял в том, чтобы просто не думать об этом и сконцентрироваться на «здесь и сейчас». Если Саймон намеревался так поступать, на то был свой резон. И в том, что он не хотел говорить об этом, — тоже. Я позавидовала простоте, с какой относятся к жизни мужчины. Конечно, Колин был прав, и в конце концов я действительно решила сосредоточиться на том, что происходило здесь и сейчас.

— Кстати, как у вас со «здесь и сейчас»? — Он подмигнул мне, не переставая жевать рогалике сыром. Я призналась, что мы решили отложить это до поры, когда окажемся в более романтической декорации, чтобы в первый, раз все прошло наилучшим образом. Он перестал жевать и посмотрел на меня с изумлением: — Между вами что же, ничего не было?

— Только в романтическом смысле, — уточнила я. — В отношениях между двумя зрелыми людьми это вполне нормально. Вот если валяешь дурака с хихикающими девицами, которые на пятнадцать лет моложе тебя, тогда дело другое. — Перегнувшись через стол, я посмотрела приятелю прямо в глаза. — Почему бы тебе не найти кого-нибудь ближе себе по возрасту? Ты бы получил удовольствие. Мог бы дать объявление. Это способно изменить жизнь…

Колин вытаращился на меня:

— Нет уж, спасибо. Мне и так хорошо.

— Ох, Колин, подозреваю, что тебе презервативы понадобятся даже в девяносто лет, — скорбно заметила я.

— Очень на это надеюсь. — Он расхохотался. — И никакая Эмма Вудхаус меня не остановит.

Вернувшись домой, я написала Джилл. Поскольку врать мне не хотелось, письмо получилось исключительно сдержанным. «В моей жизни появился новый мужчина, которого я собираюсь привезти с собой. Надеюсь, что тебе будет приятно с ним познакомиться». Потом, разобрав свою несоблазнительную постель, я улеглась и с самодовольной улыбкой стала смотреть телевизор. Приятно было осознавать, что где-то там есть мой мужчина, пусть он мой всего лишь на время. А Колин со своими девицами просто смешон. Эмма Вудхаус… Удивительно, что он и роман-то читал.

Жаль, но Джудит и папа решили расстаться — правда, по-хорошему. Она собрала свои вещи. Интересно, что между ними произошло? Джудит говорит, что он никогда не позволял ей по-настоящему к себе приблизиться. Когда я задала этот вопрос папе, он улыбнулся и сказал только: жизнь идет своим чередом. Кажется, на его работе их разрыв никак не отразился. На ней, похоже, вообще ничто не отражается. Ладно, мне пора, урок начинается.

* * *

Держа в руке письмо, Джилл стояла у окна. Утреннее солнце слепило ей глаза. Дэвид, просунув голову в дверь, сказал, что уходит. Вернется к семи. Напомнил, что надо сменить масло в машине. Она услышала, как хлопнула входная дверь, потом увидела в окно, как муж прошел по аллее, не без труда на сильном ветру открыл дверцу автомобиля, сел, закрыл дверь и завел мотор. Наконец отъехал. Она обвела взглядом поля, молодые побеги, прибитые инеем и сверкающие под ярким холодным солнцем. Поднимающаяся в гору за их владениями овечья тропа была прочерчена так четко, словно выхвачена из темноты прожектором. «Днем можно пойти погулять», — сказала Джилл себе, положила письмо на стол и почесала тыльную сторону ладони, которая на самом деле вовсе не чесалась. Снова посмотрела в окно и поежилась: несмотря на май, все еще холодно. Надо предупредить Маргарет, чтобы не забыла взять свои теплые вещи, подумала она, и его тоже. Набрала номер подруги, но тут же положила трубку. Нет, пока ей не хотелось разговаривать с Маргарет. Она должна была привыкнуть. Тон письма невольно выдавал с трудом сдерживаемое восторженное волнение — будто оно написано человеком, который мог бы сказать гораздо больше, но не смеет. И сама содержащаяся в нем информация одновременно и сдержанна, и откровенна. «Я познакомилась с ним совсем недавно, — писала Маргарет, — и полагаю, что он Удачная Находка. Думаю, тебе понравится. И Дэвиду тоже. Да, забыла сказать: мы спим вместе! Это просто чтобы избавить тебя от необходимости задавать вопрос. Я подумала было, не поставлю ли я тебя в неловкое положение, но это было бы нечестно по отношению к нему. Ну, старый ты мой романтик, что скажешь? Надеюсь, его ты наконец одобришь. По сравнению с ним Роджер — то, что выделяется из водопроводного крана, когда стирается прокладка…»