Антракт - читать онлайн книгу. Автор: Мейвис Чик cтр.№ 23

Он слегка покраснел, но продолжил храбро:

— В отличие от папистов, наших братьев по вере, мы не выступаем против контроля над рождаемостью…

— Похоже, ваша позиция не помогает миру, людей становится все больше. Мне это немного напоминает Пилата: церковь просто снимает с себя ответственность за проблему. Задумайтесь, сколько голодных и больных в странах третьего мира! И мне кажется, если вы действительно верите в спасение жизней так же, как в спасение душ, вы должны искать пути снижения рождаемости! — Теперь меня ничто не могло остановить, и я даже начала думать (возможно, потому, что отец подливал мне херес), что к моим словам могут прислушаться.

— Требуется время, чтобы реализовать образовательные и медицинские программы, — произнес викарий, как мне показалось, немного раздраженно. — Нельзя ожидать, что первобытный человек будет делать вазэктомию, не получив сначала необходимого образования.

— А пока мир приближается к пропасти. Мы на Западе должны предпринять нечто радикальное.

— Запад, если говорить о рождаемости, переживает спад.

— Но Запад придерживается стандартного института брака, который имеет огромный эффект на весь остальной мир.

— Да?

— Брак между мужчиной и женщиной.

К сожалению, отец в третий раз остановился около меня с графином хереса, а если и существует напиток, который влияет на меня, как никакой другой, это именно «амонтильядо».

— Действительно. И в этом нет ничего дурного, не так ли? — Викарий задал вопрос с едва заметным огоньком в глазах, потому его бокал тоже был заново наполнен. — Ведь вы довольны вашим браком?

— Не важно, — сказала я. — А если предложить альтернативный вид секса? Почему два человека одного пола не могут любить друг друга и состоять в сексуальных отношениях, не обременяя себя, помимо всех проблем, еще и кучей нежеланных детей…

— Простите…

— Я спрашиваю, почему церковь не признает гомосексуализм?

Мой собеседник, как рыба, начал хватать ртом воздух.

— Греки подходили к этой проблеме с должной ответственностью — имели детей ради продолжения рода, но помимо этого наслаждались гомосексуальными отношениями, которые признавали как государство, так и церковь.

Едва закончив фразу, я уже знала, каким должен быть ответ. Он мог с легкостью опровергнуть мой довод, порожденный большим количеством хереса, сказав, что право на такие отношения имели только свободные мужчины, но никак не женщины и не рабы. Следовательно, об этом нельзя говорить всерьез, так ведь?

И тогда я бы напомнила ему о старой, всем известной истории про Сапфо, у которой жизнь сложилась очень неплохо, мы бы плавно сменили тему, обсудили благородное искусство поэзии или еще что-нибудь, и моя кощунственная болтовня была бы забыта. Но конечно, он не догадался использовать такой разумный аргумент, поскольку сам был мужчиной и служил божеству мужского пола.

Вместо этого викарий сильно покраснел и, хватая ртом воздух, — я опять поразилась, до чего он похож на выброшенную на берег и заливающуюся краской стыда рыбу, — произнес:

— Джоан, я просто потрясен… Я в ужасе от этой мысли. Как ты можешь всерьез предполагать, что христианская церковь поддержит или даже разрешит плотские связи двух людей одного пола?

Мне внезапно захотелось поинтересоваться, почему именно двух. (Вокруг нас начали постепенно собираться гости.) Почему не трех, четырех или пяти? Но я только сказала:

— Назовите мне хоть одну стоящую причину — почему нет?

Он вытянул вперед палец, по-прежнему крепко сжимая в руке бокал с хересом, и погрозил мне. Блеклые голубые глаза зажглись огнем.

— В покоях дома твоего да будет жена, подобная плодоносной лозе виноградной; вокруг стола дети — как молодые побеги оливы. — Викарий триумфально посмотрел на меня.

— Красиво и поэтично, — сказала я вполне искренне. В целом же я никогда не думала, что поэзия имеет отношение к реальной жизни.

— Это не просто стихи, Джоан, а дословная цитата из духовного руководства — торжественной церемонии бракосочетания.

Я решила немного сдержать свой пыл, потому что викарий казался опьяненным собственной проповедью… Вопрос «А как быть с бесплодной лозой?» замер на моих губах. Какой в нем смысл? Пустые разговоры за обедом и в гостиной. Мы называем определенные известные звуки, которыми обмениваемся, общением и почитаем триумфом рода человеческого, потому что мы единственные способны на это… Что за глупое самовосхваление! Я жила без общения весь прошлый год и не могу сказать, что очень скучала. Во всяком случае — мне показалось, что так даже лучше, — никому не пришлось воспринимать сказанное мной всерьез, что я вам и рекомендую. Так мы и стояли напротив друг друга: я молчала, а викарий слишком серьезно отнесся к своей пастырской роли и рассуждал (стараясь не выдать своего смущения) о радостях гетеросексуального союза, освященного церковью. И возражал (еще с большим смущением, но надо признать, что он оказался смелым человеком) против моих предложений о достижении мировой гармонии с помощью гомосексуализма.

А потом к нам подошла мама, на ней была юбка с цветочным узором. Она простодушно заявила:

— Так-так, вы двое настолько увлечены беседой, что я даже завидую. Что вызвало такой интерес? — Она перевела взгляд с викария на меня, а потом обратно.

— Мировые проблемы, — мгновенно отреагировала я.

— Брак, — ответил он одновременно.

— Вы уж определитесь, что именно. — Мама одарила нас улыбкой.

— Думаю, можно считать, что это одно и то же, — сказала я.

— Еще хереса, отец Роберт? — быстро спросила она, но он накрыл бокал ладонью и покачал головой. Между тем мама поймала мой взгляд и нахмурилась, поэтому я сказала:

— Да, пожалуйста.

Она нахмурилась еще сильнее:

— Твой отец вон там, у окна…

У женщин отлично получается скрыто командовать. Но я проигнорировала ее слова.

— Мы действительно говорили о росте населения. Я высказала свое мнение — церковь лишь усугубляет эту проблему, пропагандируя брак как единственную разрешенную возможность заниматься сексом. А секс для церкви — прежде всего способ зачать ребенка. Я объясняла, что секс хорош не только для этого…

Пока я говорила, мать ни разу не округлила глаза и смотрела на нас не мигая. Я готова была обнять ее, поздравив про себя с умением владеть собой.

— Интересно, — произнесла она с таким видом, как будто во время званого обеда ей подали блюдо с отталкивающим содержимым.

— У Джоан есть весьма необычные идеи, — с улыбкой добавил отец Роберт.

— Необычные? — сказала я. — Мне кажется, они могут оказаться вполне здравыми. Учитывая распространение СПИДа…

Наш разговор происходил в то время, когда об этом заболевании только стало известно. Думаю, мама решила, что речь идет о некой разновидности церковной благотворительности. Вполне естественно, она сочла это более безопасным поводом для беседы, чем мои безнравственные идеи.