Алхимия желания - читать онлайн книгу. Автор: Дж. Теджпал Тарун cтр.№ 90

Женщины слушали с мрачными глазами и молитвенно сложенными руками.

Он воскликнул искренним голосом:

— Мужчины, которые совершили насилие по отношению к другим людям, мужчины, которые жаждали большего, чем нуждались, мужчины, которые повернулись спиной к Господу, и женщины, которые позволяли Вельзивулу внушать их чреслам греховное желание, — все будут жариться в огне апокалипсиса, и им не позволят отдохнуть в смерти! Вечно, вечно, вечн! Без милости и отсрочки! Без вчера или завтра!

Несколько женщин, которые еще не скрестили ноги, теперь сделали это.

Вечером Эмилия сказала своему мужу и дочери, что выбрала этого молодого человека. На следующее утро Джон — даже не сделав свой первый глоток спиртного — начал готовиться к последнему путешествию. К тому времени, как Катерина пришла вечером в магазин, все было готово. На следующий день они уехали в Нью-Йорк. Эмилия не знала, что она видела свою дочь в последний раз. Катерина знала, но это причиняло ей несильную боль. Единственный ребенок и мать прожили всю жизнь под одной крышей, но оставались совершенно незнакомыми друг другу. Одна готовилась к жизни, другая — к апокалипсису. Эти две дороги нигде не пересекались. Катерина пыталась почувствовать печаль по поводу расставания с Эмилией, но не смогла. Только когда она умирала много лет спустя в тысячах милях отсюда, Катерина нашла в себе слезу по матери.

Но через неделю на тесной набережной в Нью-Йорке, толкаясь среди эмигрантов с пустыми взглядами, она зацепилась за отца и плакала, как ребенок. Зубы Джона выпали, его волосы поредели, его кожа одряхлела и стала серой, руки потеряли свою силу, но он держал ее крепче, чем кого-нибудь другого в своей жизни. Порой родитель живет благодаря своей привязанности к ребенку — это печальные узы, упорство желания. На пристани, попрощавшись с дочерью, Джон внезапно почувствовал, что его жизнь закончилась. Он не мог думать о том, чтобы вернуться в Чикаго; он не мог думать о том, чтобы проснуться следующим утром. Он снял свой талисман ― деревянный амулет со священным знаком, победитель малярии и любого недоброго глаза — и повесил его на шею дочери. Ему не нужна была больше защита; этого ему было недостаточно.

И Катерина, плача как ребенок, надеялась, что отец попросит никуда не ехать, чтобы она могла вернуться назад в веселый магазин и с благодарностью оказаться в теплых объятиях его тени.

Много недель на качающейся палубе она наполняла океан солью своей печали.

Лондон оставил Катерину равнодушной.

Друг ее отца, мистер Салисбери, был стариком с больным глазом, на котором он носил черную повязку. Он владел доходным ломбардом и антикварным магазином на Бонд-Стрит, сильно отличавшимся от «Редких вещей с Востока Джона». Мистер Салисбери продавал безделушки — некоторые были невероятно дорогими, — добытые из известных и переполненных королевских домов Индии. Большинство из них были похищены или увезены путешественниками, наемниками, служащими компаний, солдатами и офицерами раджи, адъютантами и секретарями, слугами королевской семьи, также женами и любовницами магараджей и принцев. Другие были проданы членами королевской семьи, которые пытались сохранить cвое положение, спасаясь от жадной хватки Британии и нравственных щипцов пробуждающегося национального чувства.

Там были золотые и серебряные подносы и кубки, персидские ковры, кристальные канделябры и лампы, мраморные шахматы, миниатюрные рисунки школ Мугхала и Кангра, шелковые гобелены с королевскими монограммами, птичьи ванны, отделанные жадеитом, кальяны, сверкающие золотом, кинжалы с рукоятками, инкрустированными бриллиантами, стулья с тигровыми лапами и ручками в виде змей, мраморные кофейные столики с инкрустацией из ляпис-лазури, резные ювелирные шкатулки, деревянные молотки для поло, принадлежавшие известным лицам, такие большие бадьи, что же щина и мужчина спокойно могли в них сделать колесо, такие сложные сорта чая, что мастерам понадобились годы, чтобы создать их, механические пистолеты и мушкеты, мраморные и бронзовые бюсты длинноносых королей и принцев в тюрбанах и с усами, утонченные серебряные и золотые столовые приборы, отделанные изумрудами и рубинами безделушки, посохи, мечи, графины, портсигары, пепельницы, плевательницы, зеркала, расчески, колокола храма, седла для верховой езды, биде; там был огромного размера дилдо из полированного цейлонского эбенового дерева, заказанный стареющим принцем Каримтхалы, чтобы доставить удовольствие своей чехословацкой любовнице. Она продала его, когда ее выгнали. Это было произведение искусства с прекрасными изгибами и превосходным наконечником. Мистер Салисбери помыл его и покрыл новым слоем лака.

Мистер Салисбери и Джон совершили вместе торговую экспедицию к границе, где он потерял свой левый глаз из-за меткого выстрела соплеменника. Джон помог ему спастись и вылечиться. Узы битвы крепче остальных, и мистер Салисбери решил помочь дочери своего друга. Но она поставила его в тупик. Он не мог понять, зачем она приехала в Лондон и что хочет делать. Катерина задавала ему бесконечные вопросы об Индии и индийских вещах, которыми был забит его магазин. Он сделал вывод, что она похожа на своего отца: редкий американец интересовался вещами, которые находились за пределами его страны.

Мистер Салисбери поручил своей младшей дочери, Флорри, провести для Катерины экскурсию по Лондону. Две девушки побывали в музее Мадам Тюссо, в Британском музее, Вестминстерском аббатстве, Букингемском дворце, Кью-Гарденз, на Трафальгарской площади. Часто их сопровождал любовник Флорри — бледный, худой юноша, который учился на инженера. Среди памятников искусства эти двое находили укромные уголки и щели, чтобы практиковаться в любви. Вскоре Катерину стали сердить их раскрасневшиеся лица, их поиски широкой колонны или темного угла. Во время прогулки они постоянно задерживались, пропускали других вперед, чтобы прыгнуть в укромный уголок и обняться. В промежутках между этими занятиями бледный юноша рассказывал им фантастические истории о воздушных машинах, которые в скором будущем помогут людям парить в небе и даже перелетать через Атлантический океан. Катерина удивлялась тому, что обычно говорят мужчины, чтобы вызвать ответное чувство у женщины.

Даже с этими проявлениями страсти американская девушке вскоре заскучала от бесконечных памятников имперскому величию и военной доблести. Статуи, памятники, декларации. Мужчины везде такие же? Пытаются найти путь между высокрмерием и апокалипсисом.

Чтобы улучшить плохое настроение Катерины, Флорри отвезла ее в Брайтон. Эта прогулка прошла плохо. Они приехали, когда солнце спряталось за тучи, но на пляже было веселье. Однако вскоре начался дождь, который не прекращался два дня. В Метрополе собирались семьи, зачитывали статьи из газет вслух и играли в слова, в то время как их визжащие дети бегали туда-сюда по коридорам, словно духи из ада.

Все три вечера к двум девушкам подходили юноши, которые искали развлечения, но Катерину отталкивала их светлая кожа и успех. Флорри — ради игры и веселья — должна была тоже страдать.

Она сообщила о недовольстве Катерины своему отцу. Мистер Салисбери приложил еще больше усилий: он был жив благодаря Джону. Он каждый раз изучал «Таймс» и направля дочь своего друга в те места, которые были популярны в городе: в театр, оперу, на лекции, чтения. Он взял ее в Аскот, чтобь посмотреть на бега. Ее отослали в Оксфорд и Кэмбридж, где она гуляла по булыжным мостовым и пыталась найти в себе сочувствие к глубокой жажде знаний и высших привилегий.