Честно и непристойно - читать онлайн книгу. Автор: Стефани Кляйн cтр.№ 23

Тут подходит приятель девушки, на которую мистер Выпендрежник пытается произвести впечатление, дотрагивается до ее спины и обменивается поцелуем. Выпендрежник не теряется.

– Могу я предложить выпить вам обоим?

Он заглядывает в глаза бойфренда так восторженно, словно тот в пятый раз подряд завоевал в регате золотой приз.

– Нет, спасибо, – отзывается бойфренд тоном, в котором слышится: «На яхте, а не на лодке, ты, ничтожество!»

Итак, у нее есть бойфренд. Да ладно, каждая привлекательная женщина в этом городе с кем-нибудь встречается. Бойфренды – не средство отпугивания чужаков, а аксессуар. Интересно, не завалялся ли где-нибудь бойфренд и моего размера?

– Ой, с ума сойти! – Это ко мне сзади подошли Далей и Александра. Далей взяла за плечи меня и мистера Выпендрежника. – Сразу двое моих замечательных друзей! – Из ее розовых губок вырывается настоящий визг восторга, а потом она всех знакомит и награждает поцелуями.

Мистер Выпендрежник – это, оказывается, Пол Уильямс, брокер из «Меррилл Линч», у которого вообще-то была невеста, просто он о ней забывал упоминать, когда выпьет.

Когда он поругался со своей «очень серьезной любовью», Далей познакомила его с Александрой. Они слегка встречались, не всерьез, зато трахались всерьез, даже когда он признался, что помирился с бывшей.

– Знаешь, одно дело спать с ним, пока у них был просто роман, но теперь они обручены. У меня тоже есть свои границы дозволенного.

Очевидно, эти самые «границы» Александра рисовала карандашом.

После того как Александра обменялась с Выпендрежником похотливыми ухмылочками и взглядами, полными легкомысленных планов, она прошептала мне:

– Поверить не могу, что он здесь! Вот смех! Он классно выглядит. Прости, что мы опоздали; я пыталась отговорить ее от этого.

Под «этим» подразумевался кошмарный наряд Далей – черные кожаные штаны в обтяжку были такие короткие, что смахивали на спортивные шортики. Черные сапоги до колен придавали этому ужасу особый смак. Очевидно, розовый свитер с высоким воротом и длинными рукавами Далей надела, чтобы отдать хоть какую-то дань консерватизму.

– Ты что, не могла ее уговорить избавиться хотя бы от этих кожаных... стрингов?

– Знаешь, Стефани, даже то, что получилось – результат долгих уговоров. – Александра взмахнула рукой, словно ассистент фокусника, демонстрирующий самый обычный предмет. – Ты бы посмотрела, какие кружевные чулки были на ней поначалу!

– А где все остальные? – спросила я Александру как специалиста по планированию.

Она занималась организацией мероприятий в журнале «Нью-Йоркер», нумеровала аргументы в споре, всегда думала, прежде чем говорить, и не мыслила жизни без электронной записной книжки и списков дел на завтра.

– Сегодня нас только трое. Настоящее празднество в суб.

Экономя время, Александра изъяснялась аббревиатурами.

– Что? Что в субботу?

– Ангел, мы же тебе говорили. – Александра погладила мне руку наманикюренными пальчиками, словно это было манто из собольего меха. – Место назначения – Хэмпс, отправляемся в восемь утра... Цель поездки: Предаваться. Пороку. Весь. Уик-энд. Напролет.

Мы нередко шутливо обзывали друг друга шлюшками, хотя единственным живым существом, делившим со мной постель в последнее время, была моя собака.

– Я думала, мы уедем в субботу, чтобы не вляпаться в праздничные пробки.

Далей и Александра уставились друг на друга, потом – снова на меня, и разразились дружным смехом.

– Дорогуша, брось – это же лучший уик за все лето! Встанешь пораньше, сядешь в машину, а в дороге поспишь.

Где бы взять учебник по тому, как быть классной? Я бы изучила его вдоль и поперек, заучивала бы куски наизусть. Я не хочу быть матроной, разведенкой с пристойной ниткой жемчуга. Я хочу быть частью потрясного мира Алекс. Она – мой пропуск в веселую одинокую жизнь.

Я даже не очень поняла, зачем мы в таком случае собрались. Ни одна из нас не решилась плотно поесть, зная, что на завтра нам предстоит щеголять в купальных костюмах. Это был обед без обеда, в стиле «а чем ты собираешься заняться в свой взаправдашний день рождения?» Втроем мы выпили две бутылки шестидесятипроцентного марочного рислинга, закусывая сыром «Реблошон» и позволяя пожилым джентльменам угощать нас розовым шампанским в бокалах с засахаренными краями.

И тут я заметила, что прямо к нашему столу идет мой бывший одноклассник Брэд, и в животе у меня заныло. Он остановился и улыбнулся, зависнув над нами; казалось, что его лицо подсвечено фонариком. Странное зрелище, прямо как когда внезапно видишь собственного швейцара в незнакомом районе города. Ах, черт. Я затаила дыхание.

Ладно, скажу прямо. Мы с Гэйбом ходили в одну и ту же до омерзения маленькую школу. Вот так. Но не делайте поспешных умозаключений в стиле «ах, не удивительно, что школьный роман закончился неудачей в браке». Тогда мы с Гэйбом даже не дружили. И конечно, не встречались. Он был мистер Всезнайка и Лучший спортсмен года, а меня звали Лосихой. Мы не сталкивались даже в раздевалке. Мы не назначали друг другу свиданий вплоть до того времени, пока я не оказалась на старшем курсе колледжа, и мы не возобновили знакомство благодаря своим младшим сестрам. А Брэд в средней школе был лучшим другом Гэйба.

– О, привет, Стефани! Как я рад тебя видеть!

Врешь, наплевать тебе. Я улыбнулась и, проморгавшись, обменялась с ним вялым рукопожатием. Поцелуи, приветственные реплики, натянутые улыбки, а затем неожиданное:

– А что поделывает Гэйб? Я слышал о вашем разводе. Очень жаль! Он ведь хирург теперь, верно?

Я знала: на такой вопрос нужно отвечать осмотрительно, изящно и церемонно. Деликатно. Будто ты надел белые перчатки.

– Да, он – хирург и поганец, только не в таком порядке: хирургом он стал позже. Спасибо, что поинтересовался. – Я уперлась локтями в стол и посмотрела ему в глаза.

Брэд откашлялся, поморщился и уполз как побитая собака.

– Стефа-а-ани! – ахнула Александра. – Про себя ты можешь думать что угодно, но, произнося такое вслух, ты ставишь людей в неловкое положение!

Вот в этом и разница между нами. Алекс выросла на Юге, в традиционном доме, где понятие «леди так не поступают» подсыпалось в огромные кувшины сладкого чая и принималось внутрь в лечебных целях после утренней молитвы. Когда Александра напивалась, она превращалась в главную волчицу стаи и агрессивно рвалась к тому, что ей требовалось, не думая о других и не строя планов. Когда она напивалась, то становилась мной.

– В неловкое положение, говоришь? Это я попадаю в неловкое положение, если при мне упоминают о Гэйбе! Если ты не готов услышать ответ, не задавай, черт побери, вопросов!

– Мне не нравится, когда ты огрызаешься, вот и все. – Тон Алекс смягчился.

Далей намазывала остатки сыра на кусочек подсушенного хлеба.