Наследство - читать онлайн книгу. Автор: Елена Гайворонская cтр.№ 27

К ним уже спешила охрана и любопытствующие из персонала и отдыхающих. Алекса подхватили, оттащили в сторону. Он попытался вырваться, но их было много, и держали крепко. Кузнецов поднялся, отирая кровь с лица, подошел к сопернику. Тяжело дыша, Алекс молча смотрел ему прямо в глаза, в дымчатые, узкие, горящие ненавистью и злобой зрачки. Кузнецов замахнулся, но в последний момент его рука, описав в воздухе кривую, сорвалась вниз.

– Альфонс, – проговорил он с необычайной гадливостью, плюнул Алексу на рубашку и пошел прочь.

– Ах ты, гад! – Алекс рванулся было следом, но несколько сильных рук продолжали его удерживать.

– Отпустите меня, мать вашу! – заорал он, пытаясь освободиться. Алекс продолжал ругаться, пока Кузнецов не исчез из виду. Тогда объятия коллег разжались.

– Уйди по-хорошему, – сказали ребята из охраны. – Или мы будем вынуждены позвонить в полицию.

– Пошли в задницу, – ответил он, сопроводив слова неприличным жестом.

Он подошел к Надежде. Она стояла неподвижно, прислонившись лбом к заскорузлому древесному стволу. Закушенные губы вздрагивали. На покрасневшей вспухшей щеке обозначилась влажная бороздка. В потускневших глазах больше не отражался солнечный свет.

Алекс обернулся. Толпа зевак безмолвно наблюдала за окончанием неожиданного зрелища.

– Люди вы или кто? – сказал Алекс. – Да идите вы все…

Он дотронулся до локтя Надежды. Она медленно повернула голову:

– У тебя кровь.

– Пустяки. Тебе больно?

Она вытерла глаза тыльной стороной ладони, силясь улыбнуться:

– Больно. Я все разрушила…

Алекс осторожно коснулся ее щеки:

– Останься со мной. Пожалуйста. Я буду любить тебя вечно.

Надежда покачала головой:

– Ты заслуживаешь большего. Прощай, Селами.

Аллея опустела. Только тогда Алекс ощутил тупую, ноющую боль во всем теле и внезапно навалившуюся ватную слабость. Он вышел из отеля в сопровождении ребят из охраны, перешел через шоссе и опустился прямо в придорожную пыль, прислонясь спиной к чахлому деревцу. Над ухом взревел мотор. Окатив Алекса столбом серой пыли, развернулся, блеснув глянцевыми боками, «БМВ» господина Касли. С равнодушным отупением Алекс наблюдал, как исчезает в дверях его долговязая фигура. Алекс закрыл глаза, проваливаясь в наполненную живыми звуками черную дыру. Поскрипывали сверчки, стрекотали цикады, шуршали быстрыми лапками по жухлой траве любопытные ящерки… Алекс не знал, сколько прошло времени, пока в эту успокаивающую какофонию не вклинился диссонансом еще один: шарканье шин по прогретому асфальту.

У ворот остановилось такси. Щупленький водитель проворно нырнул в гостиницу и вскоре вернулся, таща два похожих, как братья-близнецы, кожаных чемодана.

Стеклянные двери разъехались…

На пороге появился Кузнецов. Один. В его уверенной походке, брезгливо изогнутых губах, нахмуренных густых бровях сквозила высокомерная решимость. Едва удостоив беглым взглядом водителя, он уселся на заднее сиденье. Взревев, машина рванула с места.

Боль вмиг улетучилась. Алекс вскочил. Влетел в отель. Пронесся вихрем по коридорам. Толкнул дверь номера! Замер на пороге…

Женщина стояла у окна. Услышав шаги, она обернулась. Бьющий в окна солнечный свет померк перед сиянием ее виновато-счастливых глаз.

– Надежда… – прошептал он, задыхаясь от восторга, не в силах поверить в происшедшее чудо. – Ты осталась? Ты осталась со мной?!

Он рванулся вперед, растворяясь без остатка в сладостном дурмане горячих губ…

Прямо над ухом взревел мотор. Алекс открыл глаза.

Стеклянные двери разъехались. На пороге появился Кузнецов.

Рядом, держа мужа под руку, спускалась по ступенькам Надежда. На ней было строгое платье вызывающе-алого цвета. Волосы стянуты в толстый жгут. Темные очки и яркая помада делали ее лицо постаревшим, неузнаваемо-чужим. Она шла, держась очень прямо, почти надменно, высоко подняв голову, безжалостно буравя асфальт высокими каблуками глухих, как броня, туфель. Поднявшись, Алекс тупо смотрел, как таксист услужливо распахивает дверцу. Задержавшись на секунду, она приподняла очки. Их взгляды встретились, и Надежда улыбнулась ему своей неподражаемой печальной улыбкой.

Алекс стоял и смотрел, как автомобиль постепенно превращается в черную точку на извилистой ленте дороги, а затем вовсе исчезает из виду. И никому не было дела до того, что целый мир, в коем прежде существовал одиноко стоявший на обочине человек, рассыпался, подобно детской мозаике, на тысячи крохотных кусочков. И некому было подсказать, с чего начать собирать его вновь.

* * *

А после след Алекса затерялся где-то на извилистой ленте побережья. Шли годы. Курортный роман канул в лету, и о нем больше никто не вспоминал. Лишь бармен, Али вздыхал иногда о своем непутевом друге да о том, что так и не помирился с ним перед разлукой. Иначе тот бы непременно позвонил или написал… Но время подбрасывает новые тревоги, чтобы развеять старые.

Пару лет спустя управляющего переманили в новый шикарный пятизвездочный «Эдем». Он ушел, прихватив с собой, к всеобщему удивлению, красотку Фериде.

Новый босс оказался отличным парнем, но дела при нем пошли почему-то из рук вон плохо. Некогда процветавший «Гарден» захирел, постепенно превратившись в уголок бесхозяйственности и неухоженности. Пожухли пальмы, засорились фонтаны, с пляжа исчезла добрая половина шезлонгов и зонтов. На давно не стриженные газоны впору было выпускать стада коз. Лишь безденежные студенты да небогатые немцы населяли полупустой отель. Так минуло еще несколько лет. В конце очередного сезона стало известно, что ставший убыточным «Гарден» выставлен на продажу. Уныние поселилось в обшарпанных стенах гостиницы.

Наступил ноябрь. С моря потянуло холодом. По небу, словно полчища серых откормленных крыс, поползли низкие тучи. Печальный Али полировал в пустом баре невостребованные стаканы. Вразвалочку подошел озабоченный Мустафа, ковыряя во рту зубочисткой.

– Плесни-ка пивка за счет заведения.

Али хотел было послать его подальше, но, передумав, достал две бутылки.

– Давай. Может, все завтра вылетим.

– Или останемся, как крепостные. Дожили: продают, как старую мебель, вместе со стенами. Хочешь – пользуйся, не хочешь – выбрасывай.

– И не говори… – тяжко вздохнул бармен. – Где-то теперь Селами… Хоть бы позвонил когда, сукин сын…

– Аванди? Хвастать нечем, вот и не объявляется, – хмыкнул Мустафа. – Хотя вряд ли ему намного хуже, чем нам…

Однажды утром Али заехал в ворота отеля и с досадой присвистнул. На месте, куда он обычно ставил свой видавший виды «фиат», раскорячился здоровый, как танк, серебристый «пятисотый».

Навстречу, вытаращив глаза, бежал возбужденный Мустафа.