Мужей много не бывает - читать онлайн книгу. Автор: Адель Паркс cтр.№ 39

Он целовал меня ласково и неторопливо. Я тоже сначала старалась сдерживать себя, но постепенно все увеличивала силу поцелуев. Я покусывала его губы и ощупывала языком внутреннюю поверхность его рта. Он легко целовал меня в подбородок, шею и уши, отчего я чувствовала себя школьницей — а это никогда не плохо. Удивительно, что многие мужчины пренебрегают поцелуями, в то время как они могут служить самой возбуждающей и чувственной прелюдией. Стиви интуитивно понимал это. Его поцелуи охватывали весь спектр интенсивности — от робких до крепких, от дразнящих до настойчивых. Я прижалась к нему всем телом, задумавшись на секунду, чувствует ли он через одежду и бюстгальтер, как у меня затвердели соски, и можно ли уже нырнуть за его членом. Забавно, но я совсем не чувствовала болезненного волнения, беспокойства или неловкости — тех эмоциональных состояний, которые я более или менее постоянно испытывала с тех пор, как развелась с Оскаром. Наоборот, я ощущала душевный подъем, приятное возбуждение и спокойную уверенность в себе.

Он гладил меня по голове, проводил ладонью по внешней стороне бедер вниз и по нежной внутренней стороне — вверх. Он не спешил, подолгу останавливался на самых чувствительных участках тела, и под его пальцами аккумулировалось наслаждение. Он на ощупь проследил форму моих плеч и всю — до кончиков пальцев — длину рук. Он касался моего живота, ягодиц, выступающих тазовых костей. Его прикосновения усиливали мое доверие и влечение к нему. От них кружилась голова, а по телу пробегали горячие волны желания. Его руки успокаивали и исцеляли меня. Затем он вдруг изменил ритм, быстро и умело расстегнув пуговицы на моей блузке, — первая, вторая, третья, четвертая. Помню, я подумала, что только с помощью длительной практики мужчина может научиться вот так снимать одежду с женщины, — но эта мысль не огорчила меня, а лишь еще подогрела желание. Пусть его умелые пальцы узнают меня всю. С такой же быстротой и уверенностью он расстегнул мои джинсы, и я в ту же секунду выскользнула из них. Через мгновение он через голову снял с себя футболку, а его джинсы — я не заметила, чтобы он возился с ремнем или «молнией», — упали на пол.

Он легко поднял меня на ноги и мягко направил к стене гостиной. Я покорно подчинилась ему и нашла в этом особое удовольствие — меня очень подстегнуло то, что он на время забрал себе всю власть. Его пальцы сдвинули в сторону мои легкомысленные трусики и проникли внутрь моего тела. Их прохлада охладила мою разгоряченную плоть, и в течение какого-то безумного момента мне казалось, что они — часть меня. Недостающая часть, которую мое тело искало всю жизнь, — а я об этом не знала. Наслаждение ошеломило меня. Я кончила почти сразу.

Я гладила и целовала его везде, куда только могла дотянуться. Губы, волосы, плечи. Мои руки сами потянулись к его члену, который уже давно поднялся и теперь стоял горделиво и величественно. Я быстро сняла трусики, он надел презерватив, а затем я препроводила его в себя. Я глядела в глаза Стива, а он — в мои и ни разу не отвел взгляд. Ни на секунду. Это было потрясающе. Изумительно. Идеально.

Мы соединились снова, поев и оказавшись в моей постели — постели, которую я когда-то делила с Оскаром. Теперь я выбросила из нее даже его призрак — с прошлого вечера прошли уже почти сутки, а это первая мысль об Оскаре, мелькнувшая у меня в голове. У нас был яростный быстрый секс. У нас был нежный долгий секс. Я кончала снова и снова. А он обращался со мной как с богиней. Он целовал мои самые лакомые местечки — и это казалось обрядом поклонения. С таким же восторгом он целовал меня и не в столь лакомые или незагоревшие места. Ему нравилось слышать мое постанывание и вздохи, издаваемые мной в те долгие моменты, когда я совершенно не могла контролировать себя. Он улыбался, когда наши тела с громкими хлопками сближались друг с другом, подчиняясь бешеному возвратно-поступательному движению страсти.

Когда мы оба изнемогли до потери дыхания и иссякли до капли, мы просто лежали, прижавшись друг к другу, и наши тела, казалось, растаяли, словно воск, и слились воедино. Несмотря на жару, мы и подумать не могли о том, чтобы уснуть, отодвинувшись друг от друга. Стиви смотрел на меня и улыбался. Его взгляд был расфокусирован — следствие страсти и крайнего утомления.

— Лаура, я так рад, что встретил тебя. Так рад. Мне очень повезло. — Он шепотом рассмеялся. Это были последние слова, услышанные мною перед тем, как провалиться в сон.

Это было вчера.

Сегодня все по-другому. Сегодня самое большее, на что я могу надеяться, — это чтобы мое отчаяние не перехлестнуло через край. Я должна не терять голову и сохранять независимость. Такси останавливается возле моего дома. Я беру сумочку и неприлично долгое время вожусь с «молнией» на капюшоне. Стиви, похоже, не собирается выходить из машины.

— Не хочешь зайти? Я сварю кофе, — говорю я. Я хотела, чтобы это прозвучало как предложение, от которого невозможно отказаться, — а получилось беспомощно, жалко и испуганно.

— Уже поздно. И хочется спать.

— Ты можешь переночевать у меня. — Опять в голосе страх и тревога.

— Мне нужно выспаться.

— Выспишься у меня. — Никакой независимости, голое отчаяние.

Я вздыхаю и собираюсь уже выйти из машины, но тут Стиви бормочет:

— Ну тогда хорошо, — и достает кошелек, чтобы заплатить водителю.

Я провожаю няню до ее машины, а потом принимаюсь варить кофе. Я не особенно хочу кофе, но этим хотя бы можно занять руки. Стиви ходит из угла в угол, как тигр в клетке, — не слишком утешительное сравнение.

— Ты присядь, — говорю я ему.

Он садится на жесткий стул, не способствующий объятиям и ласкам. Я понимаю намек.

Мне в голову приходит кошмарная мысль. Неужели Стиви принадлежит к тому типу парней, которые до того, как ты с ними переспишь, ведут себя как ангелы, а после — как полное дерьмо? Это возможно. Жизненный опыт, а также все, чем наполнены женские журналы, и огромное количество рассказанных знакомыми историй позволяют сделать вывод, что большой процент мужчин — именно такие. Не исключено, что я в нем ошиблась. Я полагала, что его взгляд излучает искренность в те моменты, когда он проникал глубоко в меня. Что, если он был просто искренне удивлен моей доверчивостью и испытывал искреннее отвращение к мелким складкам у меня на шее? Несколько минут назад я практически умолила его зайти ко мне домой. Похоже, я произвела на него настолько слабое впечатление, что он даже не хочет утруждать себя еще одним коитусом. Я чувствую себя обесчещенной — так, наверное, чувствует себя посыпанный солью червяк.

Я собираю в кулак те крохи достоинства, которые завалялись где-то в самых дальних углах моей личности, и бормочу:

— Если хочешь, можешь уйти.

На лице Стиви промелькнуло удивление — естественная в общем-то реакция после того, как я только что почти силой затащила его к себе.

— Я не хочу уходить, — говорит он. — А ты хочешь, чтобы я ушел?

— Нет-нет, — торопливо открещиваюсь я. — Просто… мне кажется, тебе не очень понравился сегодняшний вечер.