Загадки любви - читать онлайн книгу. Автор: Галина Врублевская cтр.№ 28

Но мир напомнил о себе: за стеной неожиданно бабахнула музыка. Мы с Витей забыли, насколько тонки в нашей квартире перегородки. А Галя, видимо, заглушала проигрывателем оркестр наших вырвавшихся на волю чувств.

На следующее утро мы узнали, что Варвара Владимировна минувшей ночью умерла. Витя позвонил в Москву и сообщил печальную весть родителям. Услышал, что грипп у отца осложнился воспалением легких, что мать безотлучно находится при нем, что приехать сейчас в Питер они не смогут.

Через несколько дней состоялись скромные похороны на одном из кладбищ в пригороде Петербурга. Масштабы кладбища впечатляли: огромное поселение из тысяч захоронений, свежих и не очень, и вовсе старых, всеми забытых. Именно в старой части кладбища, где кресты покосились, надгробия покрылись мхом, а надписи об усопших почти стерлись, было отведено место для захоронения. В этом укромном уголке уже сорок с лишним лет покоился муж Варвары Владимировны, ее хоронили в могилу супруга. Хотя апрельское солнце уже заметно пригревало, кресты на могилах только-только начали высвобождаться из-под снежного одеяла. И земля была мерзлой. Тем неправдоподобнее желтела гора песка у края старой, разрытой могилы. Гроб опустили, снова закидали грунтом. Сверху положили временную бетонную плиту. Еще одна земная судьба завершилась.

Вскоре после похорон бабушки Витя снова уехал в Москву, чтобы проведать родителей и обсудить с ними наследственные дела.

А я в его отсутствие наконец приналегла на диссертацию.

По моим расчетам, Вите уже пора было возвращаться из Москвы, однако он задерживался. По телефону сказал нечто невнятное, сослался на возникновение непредвиденных осложнений, а голос его показался мне печальным.

– Что-то случилось, Витюша?

– Все путем, Долечка, я жив-здоров. А можно тебя спросить, если я не вернусь в Питер, тебя это очень расстроит? А если мы вообще сейчас расстанемся?

Если бы он видел мое лицо! Расстроит ли? Да меня это просто убьет! Может, напрасно мы, психологи, высмеиваем доморощенных колдунов, слыша их заклинания о венчиках безбрачия, о кармических долгах. Почему Витя решил меня бросить? Я так искренне старалась полюбить его! Сдерживая рыдания, я спросила:

– Витюша, я не знаю, чем вызваны твои слова. Ты встретил другую девушку?

– Если бы!

– Разочаровался во мне? Или заболел?

– Не пытай меня, Долька. Скоро сама все узнаешь.

– Я хочу все узнать от тебя самого, Витюша. Ты же не станешь уподобляться Киру, сбежавшему тишком? Обязательно приезжай, хотя бы попрощаться.

Витя замолчал, в трубке слышалось лишь его пыхтение и вздохи. Наконец он обреченным голосом произнес:

– Ладно, встречай меня завтра-послезавтра. Возьму билет, позвоню. Но ты обязательно должна приехать на вокзал, прямо к вагону. И лучше на машине.

– У тебя будет много вещей? А про такси ты забыл? В мою машинку ведь много не влезет. Да и в университете, как всегда в зачетную неделю, дел невпроворот.

– И все же я попрошу меня встретить.

– Хорошо, конспиратор. Целую тебя, Витюша.

Удалось договориться в универе о подмене, чтобы встретить Витю с утренним поездом. Накануне мы с Галей в четыре руки наводили порядок в квартире, запущенной в последние недели, – я слишком увлеклась работой над диссертацией, а Галя без напоминания и пол лишний раз не подметет. Однако мой призыв она поддержала.

Я возилась с пылесосом, наполнив квартиру гудением, Галя молча терла мыльной губкой окрашенную белой краской дверь комнаты – той комнаты, где совсем еще недавно жила Варвара Владимировна. Завершив уборку коридора, я выключила на минутку адскую машину, чтобы насладиться тишиной. Однако сама же и нарушила ее, спросив у подруги, продолжает ли она искать работу.

Галя продолжала водить пористой губкой по двери – капли воды стекали на пол – и молчала. Я чувствовала, что ее молчаливое упорство выводит меня из себя. Раздражение нарастало! Это невыносимо: сколько месяцев она живет у нас? А вид ее? В присутствии Вити еще кое-как следит за собой, но сейчас распустилась донельзя: белесые волосы даже не расчесаны, бесформенная футболка, свисающая с угловатых плеч, растянута настолько, что из-под нее только голые ноги видны. Такое впечатление, что девица без штанов бродит, хотя знаю, что шорты на ней надеты. Сделав несколько глубоких вдохов, я сосчитала до десяти, чтобы не сорваться на крик, и задала вопрос вторично:

– Работу, спрашиваю, не нашла?

– Уже почти договорилась в одном месте, – тихо, как на смертном одре, ответила она. – Разносить по подъездам рекламные листовки. Конечно, это не то, что мне хотелось бы...

– Надо хоть с чего-то начинать, полгода уже дома сидишь.

Но я понимала, что, разнося листовки, она по-прежнему будет перебиваться с хлеба на квас и никогда не съедет. А я устала от этой жизни втроем: хочу в нашем доме видеть только Витю. Может, Витя потому и не захотел возвращаться, что Галя ему тоже глаза мозолит?

В последнее время и мама уже обеспокоилась тем, что моя «наперсница», как она называла Галю, так долго живет вместе с нами. Она развила бешеную деятельность, опросила всех знакомых и отыскала-таки недорогую комнатку для Гали. Хотя понимаю, оплачивать ее все равно придется мне.

Галя, не услышав в моем голосе сочувствия, теребила край злосчастной футболки, затем, будто прочитав мои мысли, пообещала:

– Даша, ты сердишься, что я тут у вас загостилась. Потерпи еще чуть-чуть.

Ее плачущие интонации заставили меня говорить жестче, так я отчитывала нерадивых студентов. Я сообщила ей о найденном мамой жилье и сказала, что оплачу на первых порах ее отдельное проживание.

Галя вытерла тыльной стороной ладони вспотевший лоб, посмотрела на меня тоскливо-жалостливым взглядом, громко вздохнула и согласилась:

– Спасибо, Даша. Пусть будет по-твоему. Я уеду. И получается, что снова вынуждена одолжиться у тебя, но обещаю, что отдам тебе всю сумму за съем квартиры. Отдам, как только найду настоящую работу.

Я шагнула к Гале, приобняла ее за плечи. Мельком подумала, что дружить гораздо легче за чашечкой кофе в «Сладкоежке», чем толкаться локтями в одном коридоре; совместный быт – штука сложная. С минуту мы постояли молча, прощаясь с ветреной и легкой девичьей дружбой. Мы обе – взрослые женщины и обе понимаем, что каждый должен идти своей дорогой, преодолевать трудности самостоятельно. Я снова включила пылесос, а Галя продолжила тереть дверь. Закончили уборку мы почти в полночь, зато квартира сияла как новенькая.

Едва я смежила веки, и вот уже будильник прервал мой сон. Между откосом окна и шторой только-только проступила полоска тусклого света, но следовало поторапливаться – поезд прибывал рано. Я быстренько вскочила и через четверть часа уже была готова к выходу. Поскольку утренники у нас в Северной столице холодные, пришлось надеть плащ. Хотя насчет «пришлось» я лукавлю. Он мне очень идет! Быстрый взгляд в зеркало на свою особу: черный плащ, перетянутый широким поясом, джинсы в обтяжку и туфли модной коллекции. Думаю, Витя останется доволен моим видом! И чтобы свои уши не подвергать риску – в такую рань еще прохладно на улице, – я легкой завесой распустила волосы по плечам.