Таймер для обреченных - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Нестеров cтр.№ 38

— Здесь вам нельзя оставаться. Сейчас все улицы перекроют. У вас единственный шанс: пока воздух не закипел, мотайте в Иерусалим к Абрамову! Это шанс. Но через десять минут и его не будет. Сука! — снова выругался Томашов. — Ну почему меня никто не предупредил, что вы здоровьем больны?

Сергей остановил машину на улице Каплана и указал рукой в направлении вокзала:

— Там возьмете такси.

Ильза удержала Михаила Чижова за руку и наивно спросила:

— Где мы встретимся?

Чиж улыбнулся ей:

— Мы больше не встретимся.

«Как же так?» — думала девушка, глядя в затылок Томашова, свернувшего с улицы Каплана на Дубнова, утопающую в зелени деревьев. По всем правилам, по-детски рассуждала она, они должны встретиться. Ведь существуют же чувства, благодарность в конце концов. Она даже не сказала спасибо. Она была настолько переполнена чувствами, что была готова попросить у водителя клочок бумаги и ручку, чтобы написать записку. И самой отнести ее.

Голда Саар родилась и выросла в Иерусалиме, городе, которому она искренне желала счастья строками 122-го псалма: «Ради друзей и братьев моих я желаю Тебе мира». «Иерушалаим» и есть «место мира», самое святое место на земле для представителей трех великих религий.

Десять лет назад Иерусалим отметил 3000-летие своего существования. Он «отметился» и в Новом Завете, и в «сверхновом». 1917 год всколыхнул не только Россию. 11 декабря этого революционного года в Иерусалим вступили английские войска под командованием генерала Алленби, и вскоре город стал резиденцией английского правителя Палестины. В 1948 году англичане ушли из Иерусалима, и между израильтянами и иорданцами началась борьба за город. Спустя год было подписано мирное соглашение, и западный Иерусалим отошел к Израилю, а восточный — к Иордании. Город был разделен демаркационной линией; но ни евреи, ни арабы не могли перейти из одной части города в другую. Стена рухнула в 1967 году, когда Израиль присоединил к своей территории восточный Иерусалим.

Голда проживала в Правительственном квартале Нового города. Из окон ее апартаментов был виден Кнессет, утопающий в зелени парка, который для министра стал любимым местом для прогулок. Она развелась с мужем четыре года назад. Времени для воспитания пятнадцатилетнего сына у нее не было, этим занималось многочисленное семейство экс-супруга. Как и прежде, он занимался экспортом кожаных изделий и меха и лишь раз — в 2001 году — изменил своим привычкам и жене и импортировал последней триппер.

Как и всегда, сегодня Голда была загружена работой. Дома ей работалось легче и потому, что тело не сжимал офисный костюм, ноги не задыхались в чулках, а лицо отдыхало от косметики. Тема последних дней не менялась. С газетных полос и из политических умов не исчезали лидеры «Хамаса»: председатель политбюро Халед Машаль, долгое время проживавший в Сирии, и командующий в секторе Газа Абдель Азиз Рантиси. Военным крылом организации в Газе командует Мухаммед Дейф. Раньше много говорилось о том, как сложатся взаимоотношения между тремя лидерами. С другой стороны, уже поздно судить, оправдалась ли надежда израильского руководства на то, что «Хамас» без Ясина уже не тот, что прежде. И в этом вопросе Голда Саар могла бы поспорить с Дани Мармсталем: в его представлении приход террористов к власти был сродни приходу царствования дьявола. "Мир сошел с ума, — часто говорил Дани, — и в своем безумии не замечает своих же бесноватых глаз. Демократия переросла себя и превратилась в Сатану, глумящегося над Богом: «Трудно, когда тебя любят идиоты».

Голда хорошо запомнила как эти слова, так и продолжение:

— Нет, не Израиль падет в 2027 году, а весь мир рухнет на колени. И случится это гораздо раньше. Пророчества старого паралитика начинают сбываться.

Голда тогда возразила ему:

— А был ли слепой Ясин первейшим врагом Израиля? Может, он был воинствующим пророком и тем самым оправдывал себя? Сложив доспехи, он превратился в мумию, стал близок к Аману, который жил две тысячи лет назад, хотел уничтожить евреев и дорого за это заплатил. А может, его войско — «Хамас» — тоже право? Ведь по сути получается, что добиться своего можно только силой.

Они говорили на иврите, древнееврейском языке, и манера их беседы поневоле казалась стилизованной. За исключением отдельных резких фраз Дани, вслух мечтающего покончить с лидерами террористов и ослабить пришедший к власти «Хамас», спровоцировав в нем внутреннюю борьбу. Поражение вслед за победой скосит экстремистское движение под колени.

Сама Голда не хотела никаких сравнений. Ее «крестный отец» Шарон водил палестинцев за нос? Может быть. Но он получил тактический выигрыш хотя бы в плане строительства стены и ухода из Газы. Голда, окажись она у руля, придерживалась бы политики старого генерала, видя мутноватую цель в подмене создания полнокровного и суверенного палестинского государства на оккупированной территории. Это сохранение еврейских поселений на Западном берегу и образовании там трех палестинских анклавов. Уже сейчас палестинцы стонут: «И ради этого стоило бороться пятьдесят с лишним лет?! Взрывать себя и своих врагов?» Что это — прозрение?

Война неистребима? — спрашивала себя Голда. Мир заточил себя в тюремную камеру и не заслуживает свободы? Четко дает понять: у тебя есть враг, уничтожь его — или он уничтожит тебя?

На протяжении последних дней она отстаивала свою позицию, поддерживая инициативу Москвы и в то же время ненавидя ее за грубое, как насилие, предложение. «Легальный» «Хамас» и прежний, до выборов, — две большие разницы. Нельзя сесть за стол переговоров с террористами, но необходимо договариваться с теми, кому уже суждено вести диалоги с остальным миром. И от этого никуда не уйти. И ей в конце концов придется сесть за стол переговоров. Чуть позже. После встречи Машаля с министром иностранных дел России. На этом настаивал Дани. И то это были вчерашние мысли. Сегодняшний день, начавшийся с воспоминаний о Мэлоди, изменил многое, изменил точку зрения Голды. «У Дани есть шанс, и пусть он не упустит его. У меня тоже есть шанс, и я не упущу его».

К этому часу она получила доклад от личного помощника: Унгер, Абрамов, Блинков, Кокарев и Чижов благополучно прошли через дипломатический терминал аэропорта и сейчас находятся на пути в Тунис. Через пару часов они уже будут любоваться африканскими пейзажами.

И вот сейчас, когда Голда метнула взгляд на часы и «промазала» на половину девятого, ей в голову влезла сумасшедшая идея. Она сняла трубку телефона и набрала номер Мармсталя.

— Слушай, Дани, меня осенило! Представь, я полечу в одном самолете с Машалем! Московские чиновники окаменеют, не зная, кого встречать на высшем уровне. Ты слушаешь?

— Я слушаю глупость. Мы же договаривались: ты полетишь в Москву спецрейсом — но не вместе с Машалем, а после. Давай ставить точку в этом деле.

— Ревнуешь меня к Машалю? Он такой горячий, бородатый, волосатый, сильный, неугомонный...

— Вот сейчас я рад за тебя, Голда. Наконец-то я слышу женщину — взбалмошную, беспокойную и неумную. Ты способна влюбить в себя кого угодно. Если рядом есть зеркало, посмотри на себя.