Париж - читать онлайн книгу. Автор: Эдвард Резерфорд cтр.№ 9

– А ты иди работай, – негромко сказала ему жена.

– Ничего, пусть подождут, – ответил он, хорохорясь. – Обойдутся без воды, пока не найдут моего сына.

И Тома догадался: отец считает, будто маленький Люк мертв.

– Вчера после обеда твоя тетя подарила Люку воздушный шар, и он отправился домой, – рассказала мать старшему сыну. – Но сюда так и не пришел. Никто из школы Люка не видел. Сначала один мальчик сказал, будто видел, но потом передумал. Может, кто-нибудь и знает что-то, но все молчат.

– Я пойду искать, – сказал Тома. – Какого цвета был шарик?

– Синего, – сказала мать.

Выйдя на улицу, Тома остановился. Сумеет ли он найти брата? Он внушал себе, что да. Обыскивать Маки заново не имело смысла. Под холмом городские окрестности тянулись дальше на север к пригороду Сен-Дени. Но насколько Тома знал, маленький Люк никогда не ходил в ту сторону. Школа, куда мать отдала Люка, и большинство известных мальчику мест располагались выше по склону. Тома туда и направился.

Сразу за Маки находился ресторанчик «Мулен де ла Галетт». На самом деле раньше это была одна из двух мельниц, которыми владела предприимчивая семья. Им пришло в голову устроить на первом этаже небольшой танцзал и при нем закусочную. Горожане приходили сюда выпить дешевого вина и насладиться сельским очарованием. Люк постоянно околачивался около этого заведения: пел клиентам песенки, за что они бросали ему монетки.

– Полиция уже побывала здесь, – сказал официант, подметавший пол. – Вчера вечером Люк к нам не заходил.

– У него мог быть синий воздушный шар.

– Никаких шаров тоже не было.

Тома обошел несколько улиц, останавливаясь то там, то здесь и расспрашивая прохожих, не видел ли кто мальчика с шариком днем ранее. Но напрасно. Трудно было не поддаться отчаянию, но он продолжал поиски. Через полчаса безрезультатных блужданий Тома вышел на большой плоский участок, с которого открывался вид на весь Париж. Здесь, за высоким деревянным забором, строили огромную базилику Сакре-Кёр.

Во время осады Парижа Тома было семь лет. Он помнил, как на холме стояли большие пушки, как за них сражались, как из Версаля прибыли правительственные войска и расстреляли коммунаров. Его отец старательно держался в стороне от неприятностей – или просто был слишком ленив. Но, как и большинство рабочих, он недолюбливал этот тяжеловесный триумфальный памятник католицизму, который решила воздвигнуть на вершине холма, над всем городом, новая консервативная республика. А вот Тома был зачарован базиликой – не столько ее религиозным смыслом, сколько размахом стройки.

Но сейчас, обводя взглядом огороженную площадку на вершине Монмартра, он не мог не испытывать леденящий страх.

Холм в основном был сложен из мягкой осадочной породы – гипса, а гипс обладает двумя свойствами. Во-первых, он постепенно растворяется в воде и потому является непрочным основанием для крупных строений. Во-вторых, при нагревании он теряет воду, после чего его легко превратить в порошок, из которого затем производят штукатурку. По этой причине люди веками рыли в недрах Монмартра карьеры, добывая гипс. Эти каменоломни со временем столь прославились, что белую штукатурку стали называть парижской.

А строители Сакре-Кёр, приступив к работе, скоро обнаружили, что почвы под будущим храмом не только мягкие, но и изъедены вдоль и поперек шахтами и туннелями – чему не стоило удивляться. Если огромное здание поставить прямо на землю, то весь холм неизбежно обрушится, а церковь окажется на дне колоссальной воронки.

Найденное решение было поистине французским: в нем изящная логика сочеталась с величием. Выкопали восемьдесят три шахты, каждая более тридцати метров глубиной, и заполнили их цементом. На эти мощные колонны легла крипта – огромная коробка, почти равная по высоте стоящей на ней, как на платформе, церкви. Только на этот этап ушло почти десять лет, и к моменту его завершения даже те, кто ненавидел стройку, говорили с насмешливым изумлением: «Не Монмартр поддерживает церковь, а церковь поддерживает Монмартр».

Каждую неделю Тома ходил смотреть, как продвигается строительство. Иногда какой-нибудь добродушный рабочий соглашался показать ему глубокие шахты и каменную кладку вблизи. Даже когда началась работа над самим храмом, строительная площадка представляла собой непролазное болото грязи, испещренное ямами и канавами. Теперь же, пока Тома стоял перед высоким забором, ему в голову пришла чудовищная мысль: а что, если тело его несчастного брата выбросили где-то на стройке? Может пройти не один день, прежде чем его обнаружат, а то и вообще могли уже засыпать чем-нибудь. Что, если Люка затащили в лабиринт туннелей и шахт? Попасть туда довольно легко, но, оказавшись внутри, найти выход почти невозможно. Неужели Люк сейчас там, внизу, в подземных полостях холма?

Нет, сказал себе Тома. Нельзя даже думать о таком. Люк жив. Он жив и ждет, когда его найдут. Все, что требуется сейчас, – это хорошенько подумать. Где он может быть?

Тома дошел до угла и остановился. Перед ним внизу лежал весь Париж. Сияли кое-где золоченые купола, вздымались над крышами шпили церквей. Выше всех тянулись башни собора Нотр-Дам на главном острове Сены. А над городом властвовало голубое небо, чистое и ясное. Небо молчало.

Парень попробовал помолиться. Но Бог и Его ангелы тоже безмолвствовали.

Так что пришлось Тома двигаться дальше без чьей-либо помощи, и он зашагал на запад по улице, огибающей холм. Люди здесь обитали более зажиточные, чем в Маки, с маленькими садиками вокруг домов. Потом дорога пошла вниз. По правую руку Тома показался высокий гребень, густо поросший кустами, а наверху тянулась огораживающая чей-то сад стена.

– Ш-ш-ш… Тома! – послышался шепот откуда-то сверху.

Молодой человек замер. Сердце чуть не выскочило из груди. Но как ни всматривался он в кусты, ничего не мог разглядеть.

– Ты один? – Это был голос Люка! – На улице никого нет?

– Никого, – ответил Тома.

– Я спускаюсь…

Через несколько секунд Люк уже стоял рядом с ним.

У них обоих были карие глаза. Но если Тома Гаскон был широк и коренаст, то его девятилетний брат был тонок и гибок. Черты загорелого лица молодого рабочего были прямыми и лаконичными, а его коротко остриженные каштановые волосы уже начинали редеть. Кожа его младшего брата была бледнее, волосы темнее и длиннее, нос с более выраженной горбинкой. Его можно было бы принять за итальянца. Эту внешность он унаследовал от бабушки по отцовской линии, которая приехала в Париж из Тулона.

Тома окинул брата быстрым взглядом: грязный и взлохмаченный, в остальном он был цел и невредим.

– Я голоден, – первым делом пожаловался Люк. Оказалось, что он прятался в кустарнике всю ночь. – Хотел дождаться вечера и спуститься с холма, чтобы встретить тебя, когда ты пойдешь с работы.

– Почему ты не пошел домой? Мать и отец страшно переволновались.