Кремль 2222. Ярославское шоссе - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Выставной cтр.№ 44

Выйдя из оцепенения, парень выдернул из-за голенища мокасина нож – и чиркнул по туго натянутой веревке. Та лопнула со звоном струны. И сверху вниз, по широкой дуге, подчиняясь банальным законам гравитации, со свистом устремилось тяжелое заостренное бревно. Если даже нападавшие и заметили его – у них не было шансов податься в стороны – мешали стены из идолов. На то она и ловушка, чтобы не давать шансов.

С глухим звуком бревно встретило сопротивление плоти. Вой боли перекрыл беспокойный рев бесновавшихся идолов. Враги повалились, как костяшки домино – кто-то был ранен, кто-то просто покалечен и выведен из битвы. Еще одно резкое движение ножом – и второе бревно припечатало новую волну нападавших. В передних рядах возникла некоторая заминка, давшая возможность Зигфриду примериться. И когда армия оборванцев немного очухалась и предприняла новую попытку атаки, в каждой руке Зигфрида было уже по дротику.

– Вжик! – острый металл вспорол воздух, и двое из наиболее шустрых оборванцев пожалели, что ввязались в эту историю. Со сдавленными стонами они повалились на землю, а по их конвульсивно дергавшимся телам уже двигалась новая волна наступавших.

– Вжик! Бэнг! – раз за разом дротики повторяли свой полет, встречая на своем пути все новые тела – но теперь все ближе и ближе к маленькому пятачку, на котором стояли защитники поселка.

Книжник перечеркнул ножом третью веревку – и последнее бревно снесло еще один ряд нападавших, попутно насадив на острие здоровенного, облезлого, покрытого лишаями нео. В следующую секунду Книжник уже припал, сжав зубы, к арбалету. Спускал тетиву быстро, но старательно целясь, чтобы ни одна стрела не пропала зря – ведь в рукопашной схватке против этих отморозков у него просто не было шансов.

Зигфрид тоже до последнего стремился оттянуть непосредственный контакт с врагом. Дротики у него закончились, и в ход пошли сюрикены. Несколько молниеносных движений – и смертоносный металл веером разошелся по передним рядам напиравшего противника. Новая волна болезненного воя разорвала воздух – раненые хватались за пораженные части тела, напрасно пытаясь выдернуть засевшие в мышцах цепкие железные «звезды».

А воин уже приготовил для них новый сюрприз. Воздух зазвенел, вспарываемый длинной цепью, и стоявший слишком близко Хлыст едва успел увернуться. Зигфрид вращал над головой пару массивных железных шаров с острыми шипами. Какое-то время это позволяло удерживать врага на расстоянии – пока у того окончательно не испарилось чувство самосохранения. Наверное, невидимые отсюда хозяева отдали ментальную команду: «В атаку!».

Хрустнул, как лопнувшая тыква, один череп, другой – и Зигфрид швырнул ставшую бесполезной цепь в противника. Больше нельзя было оттягивать неизбежное – в ход пошел меч.

Зигфрид с ходу ринулся в самую гущу врагов – благо, через узкий проход не могло пробиться много и сразу. Острая сталь мелькала молнией, круша кости и вспарывая плоть. Воин был в своей стихии, и даже отсутствие любимого меча не могло остановить его.

– А-а-а!!!

С диким криком на помощь Зигфриду бросился Хлыст. Боевые топоры мерно замелькали в воздухе, и Книжник с изумлением увидел совершенно незнакомый, невероятный стиль владения этим оружием. Старик словно сбросил полвека – сейчас он был молод и могуч, он дрался с наслаждением настоящего воина, как бьются за правое дело, как бьются в последний раз. Вскочив на деревянный уступ, Книжник вносил в сражение собственную лепту: бил сверху, стараясь отсечь врагов, пытавшихся зайти с флангов.

А враг подбирался все ближе. Он пер по трупам собственных товарищей, он был бесстрашен и туп – как и все, кто подчинен чужой воле. В какой-то момент стало казаться, что напор противника ослабевает, что древняя «спартанская» тактика оправдала себя, заставив врага переть через коридор-ловушку сравнительно небольшими силами, которые успевали перемалывать оборонявшиеся.

Но жуткий звук за спиной заставил Книжника обернуться. Его тело мгновенно покрылось холодным потом, хотя казалось, что ничто не может его испугать.

Ствол гигантского дерева-крепости вздрагивал от мощных ударов изнутри, будто черти пытались вырваться из ада. Понимание пришло мгновенно: те, кто управлял всей вражьей мощью, пытались направить древлян, запертых в крепости, против их защитников. Оставалось надеяться лишь на мощь древесных стен и крепость ворот, пробкой заткнувших единственный выход.

Вновь обернувшись в сторону схватки, Книжник увидел настоящую мясорубку. Варвары перли напролом, яростно, но не особо умело орудуя примитивным оружием, и Зигфрид валил их, как скот на бойне. Вторил ему Хлыст, будто обретший второе дыхание. Вскинув арбалет, семинарист снял какого-то шустрого мерзавца, попытавшегося подкрасться к Зигфриду со спины и уже замахнувшегося копьем. Еще одного он подстрелил рядом со старейшиной.

И тут арбалет сдох: кончился заряд аккумулятора самовзвода. Судорожно взведя тетиву при помощи ручной лебедки, Книжник выпустил последний болт. Теперь и у него не осталось выбора. Страха не было – спасибо урокам Зигфрида. Была лишь ярость безысходности и желание заткнуть эти орущие и рычащие глотки. Подобрав с земли окровавленное вражеское копье, Книжник бросился в атаку.

Драться врукопашную – это не постреливать на расстоянии. Чтобы проткнуть человека копьем, нужны не только умение и сила, нужна решимость. Та самая, после которой ты уже никогда не будешь прежним. Потому что здесь нет дистанции между тобой и противником. Ты явственно понимаешь, что убиваешь врага, чувствуешь его боль, обоняешь смрад крови и разорванных потрохов.

Своего первого врага Книжник убил не сразу – просто проткнул бок какому-то тощему, грязному подонку, в дикой злобе брызгавшему слюной и норовившему пырнуть веста кривым щербатым клинком. Враг завыл от боли и ненависти, метнул клинок в парня, едва успевшего увернуться от свистнувшего у уха металла. Изо всех сил навалившись, Книжник сбил раненого с ног, придавил копьем к земле и стал продавливать оружие все глубже, стремясь пригвоздить противника к почве, как бабочку из старинной коллекции. Враг выл, трепыхался, но парнем овладела совершенно животная ярость. И только когда враг стал закатывать глаза, и хватать ртом воздух, Книжник вдруг в ужасе шарахнулся назад, глядя на свои дрожащие, скользкие от крови ладони.

Словно почувствовав его отчаяние, вокруг еще сильнее забесновались идолы, обдавая себя внутренним пламенем из полуоткрытых пастей, чадя дымом обугленных торсов. И вдруг случилось нечто необъяснимое: идолы стали вспыхивать – один за другим, как обычные деревянные чурки. Но тут же завыли, заревели от боли, подтверждая свою невероятную полуживую природу. Пламя разгоралось, огненная стена становилась все выше, обдавая все нарастающим жаром. Когда глаза стало заволакивать едким дымом и начала тлеть одежда, вдруг стало ясно: из защиты деревянные укрепления превратились в ловушку.

Зигфрид отчетливо ругнулся: самодельный клинок со звоном переломился, и в руке воина осталась рукоять с торчащим из нее тупым обломком. Отшвырнув бесполезную железку, он со звоном выдернул притороченные к голеням кинжалы. Ухватив их странной хваткой – правый клинком от себя, левый к себе – ринулся прорубать путь к отступлению.