Лоренс, любовь моя - читать онлайн книгу. Автор: Дениз Робинс

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Лоренс, любовь моя | Автор книги - Дениз Робинс

Cтраница 1
читать онлайн книги бесплатно

Лоренс, любовь моя

Глава 1

Бывает, лежу я в темноте долгими бессонными ночами, и перед моим мысленным взором, как наяву, снова и снова встает одна и та же картина: я крадусь по темной галерее, поглядывая на шикарную извивающуюся лестницу с великолепной балюстрадой орехового дерева, ведущей в огромный холл старинного особняка.

В тот незабываемый вечер лишь неяркий свет единственной лампы — электрического фонаря в руках бронзовой статуи нимфы на стойке перил у подножия лестницы освещал злополучный дом Халбертсонов. В густом полумраке я едва различала очертания белой гипсовой розы на высоком потолке и картины в позолоченной раме над резным камином — портрет леди Халбертсон, умершей задолго до моего возвращения в это проклятое место. Художник был мастером своего дела, и Грейс Халбертсон предстала перед нами, как живая: прекрасная и гордая, а в глазах — горе, но какое-то слишком уж ожесточенное и эгоистичное, чтобы вызвать сочувствие.

Однажды ее принесли домой на носилках, со сломанным позвоночником. Парализованная Грейс провела остаток безрадостной жизни в полном отчаянии и одиночестве, без любви, без сочувствия. Муж абсолютно не понимал ее, а Хью, единственный сын, ее родная кровиночка, из-за которого было пролито немало слез, трагически погиб.

Скорбь и печаль висели над Большой Сторожкой, как ядовитые испарения, и я не знаю, смог ли хоть кто-нибудь из живущих в нем избежать их пагубного воздействия, кроме, пожалуй, одного человека, которого я так сильно любила. Моего единственного мужчины.

В конечном итоге именно он, Лоренс, доставил мне столько страданий, сколько не смогла бы доставить ни одна другая живая душа в мире, хотя в то время мой любимый, наверное, и сам не отдавал себе в этом отчета.

Все началось с моего возвращения из монастырской школы в Восдейл-Хэд. Без сна лежа в постели, я раз за разом переживала череду страшных, мистических ночей, проведенных в Сторожке: ночь, когда легенда о Черной Собаке стала явью; ночь, когда я впервые увидела шокирующе прекрасную рыжеволосую Рейчел Форрестер, услышала, как она говорит с Лоренсом по телефону, и заподозрила, что они — любовники; и последнюю ночь, которую мне не забыть, покуда я жива. Именно тогда Рейчел, так и не сумевшая отравить его жизнь, решила положить конец моей.

Вряд ли когда-нибудь мне удастся стереть из памяти, как я стояла на самой верхней ступеньке лестницы, и длинные тонкие пальцы потянулись ко мне, вцепились в мои плечи, сильные руки толкнули меня, и я с криком полетела вниз… вниз…

О Лоренс, любовь моя, даже теперь, оглядываясь назад, я кожей ощущаю весь ужас той ночи!

Незабываемый… и незабытый…

Глава 2

Мне было девятнадцать — слишком взрослая для того, чтобы оставаться в католической женской школе при монастыре. Большинство моих подруг из старших классов вернулись в свои семьи год назад. Все жалели меня.

Почему бы тебе не поехать домой? Почему бы не отправиться в университет и все такое? Почему никто не приезжает повидать тебя, бедное дитя?..

У меня не было ответов на эти вопросы, но мне казалось, что окружающие жалеют меня. И это совсем не утешало, а, наоборот, бесило меня.

Я не католичка, но, пребывая в монастырской школе в Брюсселе с семи лет, я конечно же не могла не проникнуться религиозной атмосферой. Одно время я даже хотела постричься в монахини. Это было в тот период моей жизни, когда я особенно остро почувствовала, что никто меня не любит и никто во мне не нуждается. И вот с этой просьбой я бросилась в ноги нашему священнику, преподобному Лашасу, но ответ его был суровым: «Поглядим. Твоя судьба в руках Господа нашего, моя девочка».

Вот так всегда: люди пытаются отделаться от меня.

Я стала много читать о жизни за пределами школы, выискивая книги на английском и французском. К тому времени я уже отлично владела последним. Я с интересом внимала моим подружкам, которые побывали дома на каникулах и рассказывали о своей счастливой семейной жизни, вечеринках и кавалерах. Слушала и удивлялась. Не то чтобы я не знала, что такая жизнь действительно существует за пределами моей школы, но все, на что могла я рассчитывать, — это ежедневная прогулка «строем за ручку» по улицам Брюсселя, во время которой можно было поглазеть на магазины, кафе и толпы разряженных людей. В конце концов я прочно утвердилась в мысли, что за стенами монастыря есть другая, более насыщенная, веселая и волнующая жизнь. Но время летело, моя мать посещала меня раз в год, изредка — два. Обычно это происходило летом, и мы с ней выезжали на пару недель в небольшой пансион в Зуте. Там мне разрешались такие необычайные развлечения, как посмотреть кино или поесть в кафе. Я купалась в море, загорала на шумном пляже, ходила по магазинам. Но моя мать оставалась для меня чужим человеком. И все же я всегда с нетерпением ждала ее визитов и возможности вырваться из однообразия монастырской жизни. Так пролетело двенадцать лет. Правда, мама иногда приезжала в школу и оставалась со мной на выходные, но это бывало крайне редко. Она всегда была слишком сдержанной и погруженной в себя, никогда не выражала желания поговорить о моей семье или о своем прошлом; и после ее отъезда я нередко чувствовала себя еще хуже. Эти праздники повергали меня в новое состояние смятения и неуверенности, из которого я выбиралась целую вечность. Но проходило время, и мне снова хотелось увидеть свою мать, побыть с ней — и круг замыкался.

Надо сказать, что между нами никогда не было проявлений ни любви, ни нежности. Мод Роуланд, моя мама, казалось, была просто не способна ни на что, кроме коротких объятий, поцелуя да неприветливой улыбки. Она сводила меня с ума отказом удовлетворить мое любопытство в том, что касалось меня самой — кто я, где родилась и все такое. Иногда я даже чувствовала себя бестелесной, будто и не было вовсе на этом свете никакой Веры Роуланд.

Я писала матери каждую неделю, и она присылала мне ответы. Эти письма, такие же холодные и сдержанные, как и она сама, и были тем единственным звеном, которое связывало меня с внешним миром. Мама никогда не писала о новостях, происходивших в том доме, в котором жила. Всего лишь пара анекдотов из жизни деревни или Озерного края в целом да еще рассказ о ее растениях — вот и все, что можно было почерпнуть из ее посланий. Мать была прекрасным цветоводом, и у меня собрался превосходный гербарий из листьев всех ее комнатных растений. Эта коллекция была моей гордостью.

И лишь в очень редких случаях мать упоминала о старом джентльмене — сэре Джеймсе Халбертсоне, на которого она работала и которого я смутно помнила. Здоровье его оставляло желать лучшего, и однажды мама сказала мне, что некая мисс Форрестер была нанята в качестве постоянной сиделки для старика. Болезнь была затяжной, сэр Джеймс совсем ослаб, чтобы обходиться без неусыпного внимания профессиональной медсестры.

По мере того как я становилась старше, я делала попытки сложить из разрозненных кусочков целую картину, и эта головоломка преследовала меня последние несколько лет.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию