Тысяча свечей - читать онлайн книгу. Автор: Джойс Дингуэлл cтр.№ 7

Кузина ее явно избегала, но в одну из редких встреч Пиппа все же спросила:

– Рена, что с твоим отцом?

Та лишь беззаботно пожала плечами:

– Не знаю, может быть, сердце.

Такой ответ никак не соответствовал ее наряду, крахмальному медицинскому халатику и такой же шапочке, которую она надевала каждый раз, когда приезжал доктор. Рена оправдывалась, что ей мешают волосы, ее прекрасные золотистые волосы, которые она кокетливо заправляла под шапочку, становясь просто неотразимой, и в то же время небрежно говорила об отце:

– Подумаешь, в старости всякое бывает.

Нельзя сказать, чтобы Рена Франклин была крайне жестокой и бессердечной, просто она любила только себя. Как и Пиппа, она рано лишилась матери, однако в отличие от своей троюродной сестры у нее не было добрейшей тетушки Хелен. Оставалось лишь пожалеть ее, и только. Конечно, у Рены был отец, правда, он постоянно занимался бизнесом, не то что их с Дэйви папа. При воспоминании об отце у девушки защемило сердце. Бесспорно, Престон Франклин обожал единственную дочь и заботился о ней, как умел, впрочем, чаще всего его родительские чувства сводились к одной лишь гордости, безграничной гордости за то, что Рена носит его фамилию, что она тоже Франклин.

В целом же дядя Престон производил впечатление цепкого, напористого человека – если что взбредет ему в голову, так он обязательно доведет дело до конца, чего бы это ни стоило. Взять, к примеру, его нынешнее финансовое и общественное положение (хоть и слегка покачнувшееся, по его собственным словам). Одному Богу известно, сколько терпения, сил, смекалки потребовалось, чтобы достичь таких высот. А он добился своего. И мало того, передал дочери свое колоссальное упорство, так что она камня на камне не оставляла, если чего-то очень хотела или, лучше сказать, кого-то, поскольку очевидно, что этим кем-то был не кто иной, как доктор Берт.

Как ни странно, но частью задуманного Реной плана стала Пиппа, а вернее, ее отсутствие. Дальняя родственница уже не была безобразным очкариком и явно представляла интерес для мужчин, пусть даже сама этого не осознавала. В душе она чувствовала себя «маленькой дурнушкой», точь-в-точь такой, какой ее представляла Рена.

Не желая видеться с сестрой, очаровательная мисс Франклин тем не менее была с ней крайне обходительна. Теперь, когда отец заболел и прекрасно выполнял свою роль в задуманном Реной спектакле, Пиппа, равно как и Дэйви, потеряла для нее всякий интерес. Она любезничала с ними лишь для того, чтобы порисоваться перед доктором.

Теперь Пиппа поняла причину столь неожиданной щедрости и внимательности со стороны кузины. Рена хотела заполучить неуловимого доктора Берта и, испробовав все возможные способы, не преминула воспользоваться и последним, для чего, Собственно, и понадобился Дэйви. Хладнокровно и неторопливо она выстраивала декорации для будущего великолепного спектакля, потратила уйму денег, пригласила их обоих из Англии, хотя реально требовался только мальчик… Она никогда не любила Дэйви… И даже не то чтобы не любила, ей просто было все равно. Он оказался в нужное время в нужном месте, и Рена не задумываясь вцепилась в него. Но теперь она могла играть роль матери Терезы и без больного мальчика, ее отец чудесно заменял его. А когда дядя поправится, Дэйви снова станет нужен и займет его место, в чем, в чем, а в этом Пиппа не сомневалась. Начнется второе действие; более живописное и трогательное, поскольку действительно есть что-то неотразимо привлекательное в нежной заботе о маленьком несчастном ребенке.

Интересно, какой он, этот доктор Берт, раз Рена так увлеклась? Увлеклась настолько, что согласна выполнять то, что испокон веков называлось недостойным словом «домашняя работа», согласна встречаться и разговаривать с Пиппой, просить у нее совета.

– Рена, я работала только машинисткой, – отмечала та.

– Но ты же ухаживала за Дэйви.

– Но не профессионально.

– Скажи мне, что может выглядеть убедительно.

– Смотря кого ты хочешь убедить.

– Только не тебя, ты здесь по доброй воле, живешь за мой счет, так что…

– Я не о себе. Этот человек разбирается в обязанностях сестры-сиделки?

– Это Глен Берт, – без тени смущения призналась Рена, – я выйду за него замуж.

Не «я хочу» или «я надеюсь», а просто «я выйду». Должно быть, дядя Престон вел себя так же, когда добивался успеха в бизнесе.

– Глен особенный, – продолжала она, – не такой, как, например, Домрей Харди.

Домрей Харди работал управляющим в усадьбах мистера Франклина и Крэга (просто Крэга), расположенных по разные стороны одного холма. Поместья были небольшие, и он прекрасно справлялся с обоими.

Однажды на прогулке Пиппа столкнулась с ним и была приятно удивлена. Домрей был прирожденным фермером, именно таким, кто одинаково хорошо справлялся и со свиньями, и с птицей, и даже с садом – всем тем, что буйно растет на благодатной австралийской почве. Будь у него больше средств, он обязательно завел бы собственную ферму, но, увы, бодливой корове Бог рогов не дает.

– Домрей прост, как инфузория. Сразу видно, о чем он думает, а думает он обо мне, – без малейшего удовольствия, как все красавицы, якобы уставшие от внимания мужчин, протянула Рена и уже более оживленно добавила: – Вот Глен не такой, он бесконечно предан своей работе, просто светится и совсем меня не замечает. Я такого еще не встречала.

– Рена, ты испорчена до мозга костей, – беззлобно улыбнулась Пиппа и вдруг вспомнила своего недавнего попутчика.

Как только раньше она не замечала, насколько и он прост, если пользоваться терминологией Рены. Ведь именно из-за нее, этой неприступной красавицы, своей соседки по другую сторону холма, он покинул свою бескрайнюю родину и приехал в Томбонду – выяснить, что же между ними происходит. Неужели и Крэг слишком прост для нее, неужели она отказалась стать хозяйкой соседнего поместья? С Рены станется. Бедный мистер Крэг, нет, просто Крэг, поправилась она.

Сама Пиппа не видела его с того момента, как они расстались на станции, хотя Дэйви без конца вспоминал о нем и просился в гости. Мальчик чуть ли не бредил своим новым знакомым, она бы отвела его, но ей строго-настрого запретили показываться по ту сторону холма.

Это случилось утром, в первый же день, когда Рена позволили ей навестить дядю – доктора ждали только к обеду, так что визит был вполне безопасен. На обычный вопрос: «Ну как дела, что поделываете?» – девушка простодушно ответила, что собирается с братом навестить их ближайшего соседа.

– Это Крэга?

– Ну да.

– Не ходи к нему.

– Не ходить? Но почему?

– Не ходи.

– Но, дядя…

– Я сказал, не ходи. Ты слышишь?

– Да, слышу. – Пиппа ничего не понимала.

Смешно и глупо запрещать ей, взрослому человеку, поступать, как ей вздумается. Но дядя болен, И ему нельзя расстраиваться и много говорить, только поэтому девушка не стала спорить и оставила все как есть.