Читающий по телам - читать онлайн книгу. Автор: Антонио Гарридо cтр.№ 60

Все утро Цы, сам того не понимая, бродил по кругу вдоль тех же каналов, по тем же переулкам. Он не поднимал глаз. Грязь чавкала под его ступнями и будто поднималась по ногам все выше, грозя задушить. В полдень он наконец остановился, чтобы перевести дух. Попытался оглядеться — и тут до него дошла правда, еще более страшная, чем одиночество. Бессильно привалившись спиной к деревянной колонне, Цы спросил себя: а что ему делать в академии? Разве новые знания вернут ему ту радость, которую давала Третья? Воскресят нежность матери или честь отца, которых он оказался лишен?

Зыбкие воспоминания о сестре, о ее легкой улыбке, о ее живых глазках, блестящих от лихорадки, — все это таяло под дождем, исчезало, превращаясь в серую свинцовую грязь, в безграничное, ужасающее безверие.

Цы подумал о семье. О матушке, об отце, о брате и сестрах… Ему вспомнилось время, когда все они жили счастливо, когда мечтали вместе, передавая свою уверенность в будущем один другому. Время, которое никогда больше не вернется.

Цы сидел, точно каменный, и капли дождя стекали по его лицу, по глазам, застилая реальность дрожащей мутной пеленой; точно так же слепило его душу одиночество. Он так и остался бы здесь, если бы по соседству с ним бесцеремонно не уселся в поисках прибежища нищий юнец без обеих рук; у него оставались лишь две культи, к которым было привязано по мешку, чтобы парень мог таскать зерно. Он улыбался, выставляя напоказ свои беззубые десны, глаза его жмурились от удовольствия. Безрукий признался, что дождь ему нравится, потому что моет лицо. Цы поправил его мешки и вытер лицо своим платком. И тогда ему с поразительной четкостью вспомнилось лицо Третьей — всегда лучезарное, несмотря на терзавшую ее болезнь. Цы понял, что душа Третьей рядом с ним, он ощутил ее присутствие. Может быть, до нее можно было бы даже дотронуться…

Цы погладил безрукого по голове и поднялся. Чувство безнадежности отступило. Если он поторопится, то добежит до Академии Мина еще засветло.

Цы явился даже раньше, чем рассчитывал. Еще поодаль от старинного дворца он увидел беспечных студентов. Их смех звенел между плотными рядами слив, груш и абрикосов, что росли вдоль мощной каменной ограды, окружавшей здание. Плотной единой группой ребята шагали по переулку, ведшему к вратам академии; они болтали о книгах, взятых в библиотеке, и даже делали ставки — кто из них первым сдаст экзамены, открывающие им судейскую карьеру. А позади двое слуг катили тележку, нагруженную фруктами, сластями, еще какими-то яствами… Сердце Цы сжалось. Он спросил себя, действительно ли его место — среди этих выходцев из благородных семейств, отпрысков судей с туго набитой мошной; мальчишки опасливо разглядывали его, будто тревожась, что грязь его одежды способна запятнать их благородное происхождение. Цы отвел взгляд; а те нашептывали что-то один другому и кидали на Цы полные презрения взгляды.

А потом все они исчезли по ту сторону двустворчатых врат, за которыми открывались территории дворца. Внутри царили мудрость и чистота. Снаружи оставались мусор, шум и невежество.

Цы запасся мужеством и вошел за ними следом.

Он уже шагал по фруктовому саду, когда навстречу выбежал человечек с палкой, потрясавший ею, будто хотел прогнать муху. Когда Цы сообщил привратнику о своем намерении увидеться с учителем Мином, тот смерил Цы презрительным взглядом и объявил, что это невозможно. Цы настаивал, утверждая, что его пригласил сам Мин, однако слуга не верил.

— Учитель нищеброда не позовет. — С этими словами привратник толкнул юношу к двери, ведущей прочь из сада академии.

Пятясь назад, Цы заметил укрывшихся за деревьями студентов, которые смотрели на него и смеялись.

Этого он стерпеть уже не мог. Вот его шанс, и он не собирается его упускать. Цы, проворно обогнув привратника, бросился к зданию; за его спиной зазвучали тревожные крики. Юноша миновал порог, пересек первый зал, а в это время к спешащему за ним привратнику уже примкнули десятки добровольных помощников-студентов. Цы затворил за собой дверь и сквозь окно запрыгнул в комнату, где медитировали несколько учащихся. Не успели те что-либо сообразить, Цы пробежал зал насквозь и, оказавшись в библиотеке, столкнулся с группой студентов, углубленных в объемистые ксилографы; драгоценные книги попадали на пол. В библиотеке Цы наконец смог оглядеться. К привратнику, который, натужно дыша, бежал за ним по пятам, присоединялись все новые ловцы. Цы был окружен и загнан. Но вот он увидел лесенку, ведущую к верхнему книгохранилищу, и, прыгая через две ступени, бросился по ней. Дверь, ведшая с верхнего яруса наружу, оказалась заперта. Цы ударил плечом; дверь не поддавалась. Внизу уже собралась внушительная толпа разгневанных студентов, вооруженных чем попало — прутьями, шестами, палками… Первые из них, размахивая своим дрекольем, уже продвигались наверх. Цы прижался спиной к двери и еще раз поднажал; его тело уже предчувствовало жесткий бамбук и хлесткую иву. Он лишь прикрыл руками лицо в ожидании, но ощутил только слабый ветерок пролетевшего мимо удара; дверь от его усилий все-таки распахнулась, и он повалился спиной назад.

И неожиданно, точно воочию узрев бессмертного небожителя, свора ловцов остановила свой натиск.

Цы не сразу понял, в чем дело. Пока не обернулся.

Прямо за его спиной немым, но яростным изваянием стоял академик Мин.

Объяснения Цы не помогли. Мин, выслушав рассказ привратника, распорядился вывести нарушителя порядка вон. И тут же на юношу навалились с полдюжины студентов, стащили его вниз, вышвырнули в сад и предупредили, что в следующий раз столь мягкого обхождения он не дождется.

Цы все еще ворочался в грязи, когда чья-то рука помогла ему встать. Перед ним стоял тот самый привратник. Когда Цы поднялся на ноги, он протянул ему миску с рисом. Цы не понимал, что происходит; у него едва хватило сил поблагодарить этого человека.

— Благодари учителя. — С этими словами привратник указал туда, где располагался кабинет академика Мина. — Учитель сказал, что готов тебя принять завтра, если ты явишься достойным образом.

* * *

Цы жадно набросился на пищу, но давно опустевший желудок взбунтовался и отверг щедрый подарок академика. А потом часы до захода солнца потянулись нестерпимо медленно.

Цы ночевал под открытым небом, свернувшись, как собака, у дверей академии. Он почти не спал. Просто прикрывал глаза, представляя Третью, и тем был счастлив. Юноша ничего не мог для нее теперь сделать — оставалось лишь просто почитать ее, как и всех прочих членов своей семьи, и молиться, чтобы дух девочки был доволен и тоже его защищал.

Наутро юношу встряхнула чья-то рука.

Цы увидел того самого привратника, который вчера гонялся за ним с палкой, а теперь улыбался, без тени смущения демонстрируя беззубые десны, и торопил юношу подняться и привести себя в порядок. Цы отряхнулся и убрал волосы под шапочку. Затем он двинулся следом за человечком, семенившим мелкими шажками, будто у него были связаны ноги. Привратник остановился у фонтана, чтобы дать юноше возможность умыться, а потом двинулся дальше по направлению к библиотеке. Войдя, человечек почтительно склонился перед учителем Мином, невозмутимо листавшим какую-то книгу. Заслышав шаги, академик закрыл ее и отложил на стоявший перед ним низкий столик. А потом поднял взгляд и с любопытством воззрился на Цы.