Соблазни меня - читать онлайн книгу. Автор: Нэнси Уоррен cтр.№ 60

Никогда в жизни Джиллиан не чувствовала себя такой счастливой.

Внезапно темноту пронзил ослепительный луч фонарика. Том чуть не свалился от неожиданности, но удержался.

— Во имя всего святого, что здесь происходит?! — воззвали снизу.

Джиллиан узнала голос соседа, который держал фонарик чуть поменьше спутниковой антенны.

— Это я, мистер Дэвидсон! Не узнаете?

— Тебя-то я узнал, а вот кто лезет в дом? Грабитель? Тогда я срочно звоню в полицию!

Болонка, неугомонное мохнатое создание, присоединила свой заливистый лай к крикам хозяина. Лишь чудом Джиллиан удержалась от истерического хохота.

— Да ведь как раз полиция находится здесь!

— То есть как? Что за шутки!

— В дом лезет сержант Перкинс!

— Том Перкинс?! В самом деле?

— Вввмвмвмммуумм…

Еще несколько бесконечных мгновений фонарик держал их в своем луче, как в свете юпитера, и хотелось начать монолог Джульетты, вот только декорации оставляли желать много лучшего. Вряд ли у юной героини бессмертной пьесы Шекспира возникли бы романтические настроения, будь погода в Вероне в ту ночь такой же промозглой. Дело для нее кончилось бы бронхитом.

— А что у него во рту? — не унимался мистер Дэвидсон.

— Букет! — проинформировала Джиллиан и подумала: если это еще можно назвать букетом.

— А почему он не вошел, как все нормальные люди, через дверь?

— Потому что так романтичнее!

Она перевела взгляд на Тома, и сладкие слезы из глаз заструились сильнее. Он всегда так полон достоинства — и вот выступал в роли шута перед самыми большими сплетниками Свифткарента. Ради нее.

— Ирвин! Ирвин!

Явление третье — те же и миссис Дэвидсон. Джиллиан истерически хихикнула. Том бросил на нее отчаянный взгляд, но ничего не мог поделать. Свет фонарика пригвоздил его к месту.

— Мистер Дэвидсон! Теперь, когда вы знаете, что мне ничего не грозит, нельзя ли повернуть фонарик в другую сторону?

Слава Богу, свет погас, зато тьма показалась кромешной.

— Ирвин! Я хочу знать, что происходит! Светопреставление?

— Что-то вроде того, — ответствовал из мрака мистер Дэвидсон. — Я как-то смотрел по телевизору интервью с сексопатологом, так он считает, что постельные игры бывают и такие…

Трудно определить, что было смешнее: интерес престарелого джентльмена к сексопатологии или его подозрения в пристрастии Тома к безумным постельным играм. В любом случае для Джиллиан было довольно. Она зашлась истерическим смехом, который долго сдерживала. Слезы хлынули у нее градом.

Ее реакция подстегнула Тома настолько, что в считанные секунды он оказался наверху. Джиллиан протянула руку, но он замахал на нее, отгоняя от окна. Она послушно отступила к кровати и только тут догадалась зажечь настольную лампу. Снаружи появилась пятерня, очень белая в искусственном освещении и совсем мокрая, и уцепилась за подоконник. Потом перевесилась нога и все остальное.

Том выпрямился, продрогший, насквозь вымокший, исцарапанный, увешанный обломками веточек, обрывками мха и всевозможным мусором, как рождественская елка игрушками. С головы свисала блестящая от капель паутина. Он вынул, наконец изо рта несчастные цветы и с помпой вручил их Джиллиан.

— Прости, что опоздал на двенадцать лет!

Джиллиан влюбилась бы в него без памяти, если бы уже не любила его давным-давно.

Джиллиан потянулась к цветам, но отдернула руку и бросилась Тому на шею, а когда он попытался высвободиться, бормоча что-то о том, какой он несусветно грязный, только крепче прижалась к нему. Он так промерз, что казался не мужчиной из плоти и крови, а мешком льда, особенно для разгоряченной кожи.

Джиллиан взяла холодные щеки Тома в ладони, приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы.

— Я думал для начала извиниться! — запротестовал он.

Ах да, обида, которую он ей нанес. Но ведь он уже извинился, и не пустыми словами, а делом.

— Извинения приняты, — отмахнулась Джиллиан и снова потянулась к его губам.

— Да, но я хотел объяснить… — снова начал Том, когда она на секунду отстранилась. — Мне нужно все сказать!

Неплохая идея — высказать все, что наболело, и в другое время она бы голосовала обеими руками «за», но не сейчас. Сейчас все взывало к действию, а не к разговорам.

Но как остановить такого упрямца? Только вставив кляп. Язык вполне подойдет вместо него.

Джиллиан не колеблясь, воплотила свою идею в жизнь. Теперь, когда Том больше не способен перебивать, можно приступать кделу: попробовать на вкус рот, оценить, насколько его тело желает ее, и позволить собственному желанию расправить крылья.

Она взялась обеими руками за его бедра, прижалась, с силой потерлась — и ахнула, едва не отскочив. Он, как губка, насквозь пропитался холодной водой.

— Ну и промок же ты! Снимай скорее свои мокрые тряпки!

Она отступила, чтобы дать Тому возможность избавиться от одежды. Взгляд его тотчас потянулся к ее телу и потемнел. Джиллиан тоже посмотрела на себя и обнаружила, что тонкая ткань сорочки промокла насквозь и облепила ее как раз в тех местах, где она особенно крепко прижималась к нему. Округлости грудей с затвердевшими сосками, живот и темнеющий треугольник волос в паху проглядывали сквозь ткань, а сухая ее часть, словно паря вокруг, при всей откровенности зрелища придавала ей странно эфемерный вид.

— Так, должно быть, выглядит богиня плотской любви, — заметил Том.

Сравнение понравилось Джиллиан. Более того, она нашла, что таковой себя и ощущает — она как будто вся состояла из эрогенных зон. Остальные мысли и чувства ее отступили.

Не сводя с нее взгляда, Том начал сбрасывать одежду. Вернее, стягивать, потому что она немилосердно липла к телу, словно не желая выпускать его из своих объятий. В конце концов, освободившись от нее, Том побросал все в мокрую грязную груду под окно, оставив только клетчатые трусы, трогательно старомодные на своем отлично развитом и еще очень молодом мужском теле.

Джиллиан смотрела, не замечая, что улыбается. Зато от Тома ее взгляд не укрылся.

— Ну, отлично! Хотел поразить своей мускулатурой, а в результате надо мной посмеялись.

— Мускулатура что надо… — Джиллиан провела кончиками пальцев по выпуклости на трусах. — Мне бы и в голову не пришло смеяться над такой. Вообще-то за двенадцать лет ты сильно подрос.

— И набрался ума-разума. Надеюсь, смогу тебя приятно поразить.

Он шутил, конечно, но в глубине глаз таилась серьезность, потому что он серьезно относился к их отношениям.

— Только не говори, что двенадцать лет назад не залез ко мне в окно от недостатка «ума-разума»!