Академия Стихий. Испытание Огня - читать онлайн книгу. Автор: Анна Гаврилова, Наталья Жильцова cтр.№ 29

— Ну, может быть это и правильно, — протянул мой чешуйчатый собеседник. — Как там у вас говорят? Меньше знаешь — крепче спишь?

— Угу. Вот только сон мне сейчас все равно не светит.

Зяба подарил недоуменный взгляд, а я устало кивнула на шкаф. Пояснила:

— Противно, понимаешь?

Потом развернулась и направилась наполнять водой ванную. Необходимо было перестирать одежду и постельное белье. Оставить все как есть, не позволяло чувство брезгливости.

Спать я легла очень поздно. Впрочем, «легла» — слово не совсем верное, я банально свалилась от усталости. И это несмотря на то, что сама выстирала только половину белья — второй половиной занимался Кузя.

Он и первую часть перестирать рвался, но я не подпустила. Расстроилась из-за всего случившегося, и очень хотела побыть в одиночестве. А на моем чердаке есть лишь одно место, где можно уединиться — собственно, ванная.

Да, я плакала. Просто реально жутко обидно было. Еще Селена эта…

Конечно, понятно, что воздушница ревнует, но ведь тот факт, что пижон на меня запал — не моя вина! И зачем, объясните, пожалуйста, рассказывать его матери гадости?

А она… ну, то есть, мать нашего «короля», неужели настолько глупа? Неужели не понимает, что Селена просто злится? Неужели не видит…

Впрочем, о чем я. Селена же местная, и родовитая, наверное, а я так, девушка с Земли. Попаданка, которой не повезло родиться с сильным магическим даром и загреметь на Полар. Я изначально была девочкой для битья, и нет ничего удивительного в том, что на меня и сейчас всех собак вешают.

Но уж с чем, а с нападками Селены я мириться точно не буду. Если она продолжит свою подрывную деятельность, пойду и нажалуюсь Касту. Вот честное слово, нажалуюсь!

Именно с такими мыслями я забиралась под одеяло, взбивала подушку и вообще укладывалась. И, разумеется, в таком состоянии никаких особенных сновидений не ждала — вообще про Глуна забыла, напрочь!

Но кто ж мне позволит просто взять и выспаться?

…В этот раз мы оказались в ванной комнате. Огромной такой, просторной. Несколько светильников, развешенных по стенам, создавали иллюзию свечного пламени. Белый мрамор, которым были отделаны стены, пол и потолок, тускло блестел. Элементы расписанной золотом лепнины дарили ощущение роскоши.

А еще тут зеркала были. Много зеркал! Куда ни повернись — обязательно себя увидишь. При этом самое большое из них располагалось справа от ванны, занимая добрую половину стены.

Мое сознание вновь было разделено надвое. Я настоящая искренне удивлялась, а спящая моя часть точно знала, что находится в том же замке, где появлялась в прошлый раз. Более того, ей было доподлинно известно, что эта ванная примыкает к той самой спальне. Спальне, которую я… делю с Эмилем фон Глуном.

А сейчас я делила с ним ванну! Мы вместе лежали в огромной мраморной лохани, заполненной теплой водой, под слоем пены. Ну а если совсем точно — он полулежал, а я размещалась на нем. Спиной к мужчине. Ощущая его руку на своем животе, и губы, покрывающие поцелуями шею.

Эмиль целовал медленно, со вкусом, в явном стремлении пробудить во мне совершенно определенные желания. И сейчас я молчаливо плавилась под его губами, едва сдерживаясь, чтобы не развернуться и перевести ситуацию в другое, менее сдержанное русло.

Когда куратор первого курса факультета Огня прихватил губами мочку уха, из моей груди вырвался стон.

— Эмиль!..

Мужчина тихо рассмеялся.

По телу прокатилась волна жара, а из груди еще один стон вырвался. Только теперь я в полной мере осознала, где я, и с кем. С мужчиной, который хочет убить моего друга! И пусть мое тело горит от желания, разумом я понимаю, что происходящее следует остановить.

Вот только как это сделать? Мы же в его, глуновской, фантазии! Он знает, по какому сценарию должна идти воображаемая ситуация, а тут… тут эта фантазия разворачивается и говорит твердое «нет». Или вообще пощечину отвешивает.

И что тогда будет?

Разум подсказал — ничего хорошего. Следовательно, нельзя себя выдавать. И выход, в действительности, лишь один — проснуться. Но как?

А Эмиль, в отличие от меня, философскими вопросами не задавался. Он точно знал, чего хочет. Его рука — та, которая на самом сокровенном лежала, — пришла в движение. Пальцы, невероятно гибкие в результате регулярных тренировок всякими магическими жестами, начали медленный, чувственный, и совершенно бесстыдный танец. А вторая рука скользнула на мою грудь, сжала, вызвав новую сладкую волну жара.

— Эмиль, я…

— Ты, — перебил мужчина мягко. — Ты с ума меня сводишь.

И тут я поняла: осознанность — это ужасно! Лучше бы я, как раньше, была просто «наблюдателем»! Хотя бы потому, что в этом случае ответственность за реакции тела лежала бы не на мне, а на той, другой, которая как бы не я, а… а…

— Ах!

— Тшш, — повторил Эмиль. В его голосе слышалась улыбка.

А я молчать не могла! Как молчать, когда ласки стали не просто откровенными, а прямо-таки убийственными?

— Эмиль! — В этом моем стоне звучала мольба, но…

— Тихо, милая. Обещаю, тебе понравится.

Буквально в следующую секунду руки фон Глуна переместились на мои бедра, и, с удивительной легкостью приподняв мое тело, перевернули.

Я оказалась распластанной на брюнете, а мужчина прошептал:

— Иди ко мне.

И потянулся к моим губам.

От осознания того, к чему все движется, по телу прокатилась новая волна нестерпимого жара и слабости. Однако это не помешало упереться ладонями в мужскую грудь и выдохнуть:

— Эмиль, прекрати!

— Ты действительно хочешь, чтобы я прекратил? — насмешливо ответили мне.

И прежде чем я нашла в себе силы повторить требование, меня опять приподняли и… и, собственно, все.

Проникновение было медленным, но воспротивиться ему я не смогла. И позорно застонала, едва оно завершилось. Хуже того, я еще и выгнуться умудрилась, и сжать бедра. Последнее вызвало новый стон, но уже не мой. Куратор даже глаза на миг закатил.

А потом… он начал двигаться. Да-да, сам! И еще подколол:

— Ну же! Сопротивляйся, милая!

Как ни смешно, я себе то же самое говорила. Повторяла как мантру, как молитву! Но сил, чтобы прекратить все это, не находилось. Я плавилась в его руках, горела от его движений, и в какой-то момент перестала изображать каменное изваяние, поддаваясь ритму, который задавал Эмиль.

Впрочем, плавилась я не только от кайфа, но и от стыда. И многочисленные зеркала, в которых отражалась наша страсть, возводили этот стыд в особую, высшую степень.

И… они же меня спасли!

В какой-то миг мелькнула мысль — а что если нас кто-то видит? Что если Зяба следит? А следом другая — я сплю! Сейчас я лежу в постели, на чердаке, а там Зяба и Кузя. И… черт, я слишком хорошо помню, что было в прошлый раз! Я не готова пережить этот позор снова!