Оправданный риск - читать онлайн книгу. Автор: Кристин Григ cтр.№ 19

Теперь ясно, что Долорес поступила по-своему. Спрятала его подарки в его же туалетной комнате. Лаура впервые увидела все то, что Франс купил для нее. Прекрасные платья. Нежные шелковые, переливающиеся атласные, мягчайшие кашемировые. Будь она Золушкой и имей в своем распоряжении целое состояние, наверняка бы выбрала то же самое. Особенно хорошо вот это, серебристое.

А что, если?.. Лаура сняла его с вешалки, прикинула на себя, посмотрела в зеркало и вздохнула. Изысканное и в то же время простое, с глубоким вырезом, на бретельках, с длинной узкой юбкой.

Она взбила волосы. Да, это было бы в самый раз. Лаура представила себе, как спускается по лестнице навстречу Франсу. Он видит ее, его глаза темнеют, он протягивает ей руку, их пальцы переплетаются… Дорогая, говорит он со сдерживаемой страстью, и она улыбается ему, и подставляет губы для поцелуя, и поцелуй обжигает обоих. Франс подхватывает ее на руки и несет наверх, в спальню…

— Нет! — Серебристое платье полетело на пол.

А потом Лаура нашла то, что нужно. Лимонно-зеленый кошмар, предназначавшийся для появления на свадьбе Робина и Шейлы. Странно, но, глядя сейчас на него, она не почувствовала ни боли, ни ревности, ни злости. Ничего. Как будто все случилось с кем-то другим, а не с ней.

Шейла прислала ей записку с просьбой передать платье. Лаура не ответила. Она вспомнила, как разорвала записку, а потом посмотрела на платье. Я его купила, сказала она себе, я за него заплатила, и я не откажу себе в удовольствии изрезать его на миллион кусочков.

Потом ей было не до платья, и вот теперь оно висит здесь. Типичное платье подружки невесты, над которым все обычно потешаются. Это и понятно: подружка ни в малой мере не должна конкурировать с невестой.

В действительности платье было еще хуже. Убогое, безвкусное, ужасное. Не ее цвет, не ее стиль. Более безобразной вещи Лаура не могла и припомнить.

Она сняла его с вешалки, примерила и посмотрела в зеркало. Жуткий цвет, отвратительные золотые рюши на вороте, неприятный, какой-то рвотный блеск материала. И к нему неуклюжие, неопределенного цвета туфли, с тяжелыми каблуками и длинными острыми носами. Шейле этот наряд очень нравился. Именно она затащила Лауру в магазин «Все для невесты», где восторженно охала над тем, что казалось ей «совершенно превосходным».

— Потрясающе, правда? — сказала она, и Лаура со вздохом согласилась: да, мол, действительно необычное.

Необычное, это уж точно.

Что там требовал Франс? Длинное и женственное? Лаура улыбнулась. Платье длинное, а Шейла считала его очень женственным. Получите желаемое, сеньор, и предъявите его своим гостям в лучшем виде.

Платье на кровать, туфли на ковер, и вперед — готовиться к дебютному выходу в качестве супруги Франсиско Мендеса. А потом будет ночь. Для человека с его самомнением — очень долгая.

В семь Лаура вышла из-под душа. Ванна манила ее, но какой смысл залезать в такую огромную сияющую штуковину, если не собираешься воспользоваться хотя бы частью всех этих масел, шампуней, бальзамов? А это она не могла себе позволить. Не забывай, напомнила себе Лаура, ты готовишься не к вечеринке, а к мести.

Она завернулась в огромное пушистое полотенце, прошла босиком по мягкому ковру в спальню и вдруг застыла, услышав какой-то звук. Ручка двери повернулась, но, к счастью, Лаура закрыла ее на защелку.

— Лаура?

Франс. Ему ведь тоже надо принять душ и переодеться.

— Да? — с напускной небрежностью сказала она.

— Отопри дверь.

Ни «пожалуйста», ни «будьте любезны». Очередной приказ.

— Нет.

Молчание. Интересно было бы увидеть его лицо, лицо хозяина, не имеющего возможности войти в свои владения.

— Скоро придут наши гости.

— Твои гости.

— Черт побери, Лаура, открой дверь! Она улыбнулась. Как приятно уловить нотку раздражения в голосе этого самоуверенного властителя.

— Извини, но я одеваюсь. Ты же сам приказал мне одеться.

— Но я не говорил, чтобы ты запиралась. Это мои комнаты. — Франс не повышал голоса, вероятно, не хотел, чтобы Хуан или Долорес стали свидетелями того, как женщина, это никчемное существо, взятое им в жены, выказывает ему столь явное неповиновение. — Немедленно открой дверь.

И тут дверь дрогнула от удара. Лаура поспешно отступила. Разумеется, ему наплевать на то, что подумают слуги. Вот возьмет и вышибет дверь, ему это по силам. Ворвется в комнату, сбросит с нее полотенце…

Ее бросило в жар. Стоит ему схватить ее, сжать в объятиях, поцеловать, и она растает, потеряет контроль над собой, вцепится в него, шепнет его имя… О Боже!

— Нет. Не открою, пока не буду готова спуститься.

Ей показалось, что прошла вечность, прежде чем из-за двери донесся негромкий, пышущий злостью голос.

— Ты играешь с огнем, дорогая. Но тот, кто играет с огнем, рискует обжечься.

— А я советую тебе найти другое место, где можно приготовиться к вечеру.

— Я могу разнести в щепки…

— Да. — Ее голос предательски дрогнул. — Можешь. Тогда мы оба будем знать, что ты и впрямь дикарь.

За дверью послышался тяжелый вздох.

— Хочешь вести себя, как испорченная девчонка? Давай. Но только сегодня. Больше я тебе этого не позволю. Поняла?

— Да, поняла.

Франс ушел, Лаура опустилась на кровать. Ее еще бил нервный озноб, когда в дверь постучала Долорес. Домоправительница стала торопливо собирать веши своего хозяина. Белый смокинг, черные брюки, черная шелковая рубашка, белый галстук-бабочка. Да, сегодня ее муж предстанет настоящим красавцем… Только он тебе не муж, напомнила себе Лара. Он враг.

— Сеньора… — вежливо начала Долорес и замерла, уставившись на безобразное лимонно-зеленое платье, лежащее поперек кровати.

— Я знаю. — Лаура вздохнула. — Но он заслужил.

Интересный будет вечерок, думала она, запирая за Долорес дверь. После того, как все закончится, сочтет ли он, что приз достоин затеянной им игры?

В половине восьмого Лаура встала перед зеркалом. Выглядела она жутко. За время пребывания в Испании Лаура уже успела покрыться легким золотистым загаром. Блестящая зеленая ткань платья превратила золотистый оттенок в ядовито-желтый.

Не шло оно и к волосам. Лаура намеренно не стала сушить их феном, и они висели прямыми длинными прядями, что было плохо уже само по себе, но из-за цвета платья они еще и окончательно потеряли свой шелковистый блеск. Казалось, Лаура окунула голову в ведро с коричневой краской.

Закусив губу, она рассматривала себя в зеркало.

После рождения Мэри Лаура пополнела. Ей и самой не доставлял удовольствия этот факт, и пару раз, замечая в зеркале свое отражение, она задавала себе вопрос, помнит ли Франс то, прежнее ее тело и что он думает о нем теперешнем, с более полными грудями и округлившимися бедрами. Не то чтобы ее это очень беспокоило, не то чтобы она собиралась позволить ему увидеть себя нагой, но все же…