Яркость этой далекой звезды все увеличивалась. В какой-то момент на фоне сияния далекого светила появился темный шар, его контур выдвинулся на первый план, и вскоре все увидели очертания планеты. Хотя среди присутствующих не было астрофизиков, никто не сомневался в том, что они видят именно планету.
Возможно, кто-то рассчитывал увидеть в чужом мире зеленых человечков на трех ногах, дышащих хлором и общающихся при помощи ультразвуков. Что ж, тогда он был разочарован.
Этот мир был очень похож на то, что иногда можно увидеть в фантастических фильмах о будущем нашей планеты. Большие здания странной, но тем не менее вполне гармоничной формы. Между ними и вокруг них кольца и радиусы дорог. Все выглядело так безупречно, как может быть действительно только в кино. И все же никто из наблюдавших за тем, что было на экране, не сомневался в абсолютной реальности этого мира. Вдруг на экране появилось лицо человека. Он чем-то смутно напоминал Терри Гресса, только был, пожалуй, постарше. Несколько секунд незнакомец просто смотрел, а затем он сделал вполне понятный для всех жест рукой, словно приглашая следовать за ним. На экране появилась движущаяся лестница, затем коридор и, наконец, небольшая комната. На стене висел монитор, который тут же засветился ровным матовым светом. Человек подошел к монитору и открыл небольшую панель справа от него. Затем несколькими уверенными движениями пробежался пальцами по этому устройству…
* * *
Картины далекого мира сменились хорошо знакомыми пейзажами. Уж в них-то точно не было ничего загадочного. Вот город, по улицам которого они еще совсем недавно спешили в клинику. Вот большой жилой дом, окно какой-то квартиры на одном из верхних этажей. На подоконник карабкается малыш. В руках у него что-то из легкого белого материала… Все вдруг отчетливо понимают, что собирается сделать этот юный исследователь и замирают, не зная, как остановить этот опасный эксперимент… В наступившей тишине раздается крик Терри. Малыш вздрагивает и исчезает внутри помещения.
– Нужно послать кого-нибудь в эту квартиру, – первой отреагировала на странную ситуацию Марина, – я знаю этот дом.
– Да, – неожиданно поддержал ее Крофт, – хотя, право же, странно!
– Что вы имеете в виду? – не понял Гриффс, поскольку в этот момент задумался и не слышал прозвучавшего в его присутствии диалога.
– Что это было? Существует ли этот мальчик? Кто пытался сообщить эту информацию? Как ему это удалось? Какое отношение ко всему этому имеет Терри Гресс? – Тем не менее, продолжал недоумевать доктор Крофт.
А пока профессор задавал все эти вопросы, писатель пришел в себя и, наконец, заговорил на понятном для всех присутствующих языке.
– Эмиль? Что-то я совсем не помню, как сюда попал, не просветишь ли меня?
– Рад буду помочь тебе, – отозвался Гриффс, – но думаю, через несколько минут все встанет на свои места.
* * *
Марина заговорила об удивительных событиях этого вечера только в машине.
– Доктор Крофт выяснил, что этот малыш действительно живет в доме, который мы видели в регрессии. С ним, слава Богу, все в полном порядке.
– Да, к счастью, все обошлось, – ответил Гриффс.
– Но почему? – Взволновано спросила девушка, – нет, это замечательно, что с ним все хорошо, но в мире столько детей, ежеминутно подвергается опасности! Невозможно спасти каждого! К сожалению! Как, кто и почему решил спасти именно этого ребенка?
– Я понимаю ваше недоумение. Возможно, причину случившегося мы поймем тогда, когда малыш станет взрослым. Быть может, от судьбы этого ребенка зависит судьба нашей цивилизации? Звучит фантастично, но все, что мы наблюдали сегодня, находится на самой на грани реального. Кстати, нам предстоит еще поработать в клинике Крофта. Вы ведь не против?
Часть четвертая
Последние несколько месяцев доктор Гриффс работал в клинике Крофта. В своем кабинете он сократил прием до минимума, оставив только те случаи, которые нельзя было передать коллегам. Здесь, в этой знаменитой больнице, он начал свою деятельность с довольно странного случая, который в результате, как оказалось, не имел прямого отношения к тому, чем тут занимались.
Люди, проходившие лечение в связи с полной или частичной потерей памяти, попадали к доктору Крофту только в том случае, когда не было известно, по какой причине и при каких обстоятельствах пациент вдруг утратил информацию о своем прошлом. Были отработаны методики, которые иногда полностью восстанавливали нормальное времяощущение человека, а если это не удавалось, то, по крайней мере, пациенту помогали адаптироваться и жить в новых для него условиях. Но были иногда случаи, которые не вписывались в упомянутые методики, именно в этих случаях в клинике и надеялись на помощь известного психоаналитика и его АПД.
– Марина, – Гриффс замер, словно его вдруг посетила какая-то неожиданная мысль, затем он продолжил, – у меня к вам просьба, подготовить к исследованию одну пациентку…
– Конечно, но ведь в этом и состоят мои обязанности…
– Да, но тут особый случай. Похоже, эта девушка смертельно боится мужчин. При этом, судя по всему, еще вчера она была вполне современной, неплохо образованной и в меру раскованной особой.
– Что же с ней произошло?
– Она недавно закончила академию художеств, говорят, не лишена таланта, участвовала в ежегодном конкурсе молодых художников и один раз стала обладательницей гран-при, в выставочном зале академии есть несколько ее работ. Кстати, именно в этом зале все и началось. Собственно, это не один зал, там есть несколько галерей и еще каминная комната…
– Да, я знаю, очень занятное место, там словно попадаешь в другой мир, или, по крайней мере, в другое время.
– Так вот, над камином висит картина Рамбье «Зеркало». Вы ее помните?
– Разумеется. Там изображена девушка, которая перед большим овальным зеркалом расплетает свою косу. Так?
– Расплетает или заплетает – это вопрос спорный, но я сейчас о другом. Камиллу, так зовут нашу пациентку, попросили сделать копию этой картины, обычный заказ, все студенты академии время от времени подрабатывают, делая копии известных полотен. Камилла почти закончила работу, но выставочный зал закрывался и служащий, который, кстати, прекрасно знал девушку, пришел, чтобы напомнить ей о времени. Он открыл дверь и увидел, что Камилла лежит на полу перед почти законченной своей работой. Ему показалось, что она не дышит, но когда прибыл врач, выяснилось, что это просто глубокий обморок. В больнице ее быстро привели в сознание, но, как выяснилось, не совсем. Она отказывается говорить, складывается впечатление, что наша речь ей попросту непонятна, особенно беспокойно девушка ведет себя в присутствии мужчин, в ее глазах появляется страх. Она совсем не реагирует на свое имя и боится вполне безобидных вещей. Но и это еще не все! Понимаете, здесь с ней стала работать доктор Сильвия Кранц. Она привела Камиллу в свой кабинет. Дело в том, что у Сильвии (она все же женщина) на стене висит зеркало, обыкновенное в стилизованной под серебряную ковку пластиковой раме. Когда наша юная пациентка увидела это зеркало, она устремилась к нему и стала вести себя более чем странно. Она сидит и смотрит в него, не на свое отражение, а именно в него, словно ждет чего-то. Если кто-либо пытается подойти к ней, она начинает дрожать всем телом, и мы опасаемся, что и без того далекое от идеала, ее состояние может ухудшиться.