— Ты с ума сошла, что ли? — пробормотала Зинка,
как только обнаружила кое-какие перемены в своем положении.
— Вроде того. Поговорить хотела. Ты случаем не знаешь,
где Хурма?
— Нет. А на что он тебе?
~ Дело есть. Срочное. — Я легонько потянула за конец
ремня. Зинка, извиваясь ужом, прохрипела «пусти», а я ослабила хватку.
— Не знаю, где он, — ответила она
торопливо. — Сбежал куда-то… еще до ограбления. С тех пор я его и не
видела.
— Врешь, а врать нехорошо. Это он тебя сюда
привез, — Я вновь потянула за ремень, а Зинка начала задыхаться, — Ну
так — где он?
— Не знаю, не знаю.
— В самом деле?
Тут я заметила, что мужичок тоже очнулся, тихо лежит на
животе и испуганно таращит глазки. Я подошла к нему, перекинула конец веревки
через все ту же трубу и потянула. Он взвыл, но его вопли заглушала громкая
музыка, и меня это не очень беспокоило. Устроившись верхом на стуле, я
попеременно подтягивала то ремень, то веревку.
Мужичок не выдержал первым. По лицу его текли слезы, и он
вроде бы протрезвел, всхлипывал, выл, а на очередной мой вопрос «где Хурма?»,
взвизгнув, ответил?
— Здесь.
— Где здесь? — удивилась я.
— Заткнись! — рявкнула Зинка, но я натянула
ремень, с криками ей пришлось повременить.
— В лесу… зарыт… — Я ослабила веревку, а он, должно
быть, в знак благодарности забормотал. — Там яма была, ну, мы его туда,
известкой засыпали, а сверху землей…
— Чего ж вы так с гостем? — хмыкнула я, а мужик
неожиданно разозлился:
— Это все она… она меня втравила, я не хотел… Мне на
эти деньги — тьфу… мне своих хватает. А этой стерве что ни дай, все мало…
— А откуда у Хурмы деньги? — проявила я интерес.
— Не знаю. Где-нибудь украл. Вон у нее спрашивай, он
Зинкин дружок.
Зинка лежала, закрыв глаза, лицо ее было белее мела.
— Сука, — презрительно бросила она, неизвестно к
кому обращаясь. Я закрепила веревку, чтоб мужик не расслаблялся и лишними
мыслями себя не занимал, и передвинулась ближе к Зинке. Я сидела, смотрела на
нее, и очень неприятные мысли копошились во мне.
— Где бабки? — вздохнув, спросила я.
— Чего?
— Вот что, подруга. Ты дурака не валяй, в городе мне
оставаться нельзя, сматываться надо. А с пустыми карманами бегать не с руки.
Так что давай делиться.
— Делиться, — презрительно фыркнула она. — Ты
поделишься, ..
— Вдруг тебе повезет? Так где деньги?
— Какие еще деньги?
— Которые вы в ресторане свистнули.
— Я свистнула?
— Нет, не ты, конечно. Хурма с Сашкой, на пару.
— А… Так вот откуда у него деньги. Я и не знала. —
Она настороженно косилась в мою сторону, а я потянула за ремень.
— Дурочку строить из себя завязывай. Мне тебя убить —
раз плюнуть. Можешь не сомневаться. Скажешь, где деньги, получишь шанс, не буду
врать, что очень большой, но все-таки… Долго ты не выдержишь в эту игру играть,
да и я могу занервничать, дерну резко — и всех дел…
— Ненавижу, — сказала она и заплакала от злости.
— Конечно. А я тебя обожаю Давай поиграем в
вопросы-ответы, чувствую, красивого рассказа от тебя не дождешься. Чья была
идея ограбить ресторан?
— Ванькина, — сказала она неохотно, — Он
давно дружков подбивал. Хурма не хотел сначала, опасно, сразу высчитают…
— Но тут появились мы с Зойкой, и в, твоей голове
созрел план, как повесить ограбление на нас. Кубики у меня кто свистнул?
Сашка? — Зинка молчала, но я и так знала, вспомнив, как Сашка устроился
рядом со мной за столом во время обеда, моя сумка как раз висела на спинке его
стула, — Решили дело сделать, но Ванька неожиданно уехал. Так? А время
поджимало, деньги в сейфе находились не более двух дней, и Хурма отправился с
Сашкой, а чтоб Еремея порадовать, подбросили кубики, вроде как я их потеряла.
Если б Еремей не был кретином, сразу бы сообразил, что меня подставили… Кто
убил Зойку? — спросила я резко, а она торопливо ответила:
— Хурма с Сашкой… Ванька вернулся, узнал о том, что
ресторан обчистили… С ним бы делиться пришлось.
— Зачем его пытали?
— У него бабки были, припрятанные.
— Отдал он вам бабки?
— Да там и было-то всего три тысячи… — сказала Зинка
презрительно, на мгновение забывшись, а я улыбнулась.
— Значит, когда Зойку убивали, ты тоже присутствовала?
Вошла первой, чтобы та ничего не заподозрила, дверь осталась незапертой, следом
за тобой — Хурма и Сашка. Накинули ей ремень на шею… да не рассчитали. Палыч
вернулся… кто ж его табуреткой-то?
— Сашка…
— А ты держала Зойку…
— Ненавижу! — рявкнула она.
— Само собой. Я ж не спорю. В тот вечер возле моего
дома «БМВ» дежурил. Как вы прошли?
— Никакого «БМВ». В квартире была Зойка и этот…
пьяница, а тебя нет…
— Значит, ребята сыграли в ящик еще до вашего
появления. Что ж… вопросов больше нет, кроме одного — где деньги? — В этот
раз я натягивала ремень дольше обычного, и, когда хватку ослабила. Зинка могла
говорить с большим трудом. — Где деньги? — повторила я.
— В бане. Там лаз, в подполе — молочный бидон.
— Полежи здесь немного, а я проверю. — Я закрепила
ремень и вышла из комнаты.