Хижина в лесу - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Динсдейл cтр.№ 81

Навицкий на секунду задержался у открытой двери.

— Оставайся здесь, Алик.

Учитель захлопнул дверь, отрезая себе дорогу к отступлению. Он оказался в ловушке, а тем временем цокающие и шлепающие звуки приближались.

— Могу я вам чем-то помочь? — начал учитель и уже смелее добавил: — Что вам здесь надо?

В классе мальчик вскочил на ноги, ухватился за ручку и потянул дверь на себя. Она приоткрылась, но немного, рука Навицкого удерживала ее с другой стороны. Учитель снова с силой захлопнул дверь.

— Вы не понимаете! — закричал мальчик. — Откройте! Пожалуйста, откройте!

Дверь немного поддалась. В образовавшуюся щелочку мальчик видел стоящего на прежнем месте учителя Навицкого и черноту единственного сапога.

— Пожалуйста, деда, не надо! Не надо!

Мальчик видел, как сморщенная рука старика исчезла под пальто. А потом она появилась с чем-то блестящим… Чернота… Хватка Навицкого ослабла.

Сквозь дерево двери и кирпич стены до слуха мальчика донесся громкий удар. Учитель что-то крикнул. Слова, казалось, застряли у него в горле.

— Где он?

Дедов голос был невнятным, напоминающим звериное рычание.

— Его здесь нет, — ответил учитель, с трудом переводя дыхание.

Мальчик, по-прежнему сжимая ручку двери, оглянулся. Многие дети вскочили на ноги, и только Юра сидел как ни в чем не бывало за партой, низко опустив голову.

— Я его не видел, — справившись с собой, ответил учитель.

— А здесь? — проскрипела тьма.

— Нет!

Ручка, зажатая в пальцах ребенка, заходила ходуном.

— Это класс. Тут дети. Не могли бы…

На дверь надавили. Неожиданно для себя мальчик опустился на колени, пытаясь оказать сопротивление, но это не помогло: дверь постепенно отодвигала его в сторону.

— Внучок!

— Да, — прошептал он.

— Внучок!

— Нет, деда…

Дверь с силой распахнулась. Мальчик отлетел назад и растянулся на полу. Раздались крики. Стулья падали, парты шатались, а дети бежали подальше от двери, забиваясь в дальние уголки класса. И только Юра, обхватив руками голову, остался на месте.

Из коридора появилась сучковатая, отполированная непогодой палка, а затем черный, в грязно-белых разводах сапог. Существо, которое его носило, едва ли походило на человека. Разве что половина его была тем, что осталось от деда. Остальное — ветви ясеня и дуба, комья земли, держащиеся на корнях. Из-под длинных, свисающих, похожих на снег волос смотрел обрамленный чернотой глаз.

Со стуком опустился костыль, за ним, оглашая помещение легким скрипом, сапог. Последней с легким шлепком появилась усохшая нога. Ее покрывали какие-то зеленоватые пятна. Казалось даже, что местами она заледенела.

— Деда, зачем ты сюда пришел?

Мальчик попытался отползти назад, но далеко уйти ему не удалось. Голова его ударилась о ножку учительского стола, посыпались какие-то бумаги.

Крики в классе моментально смолкли. Стало тихо, как зимой в лесу. Какая-то девочка подалась вперед, собираясь выскочить за дверь, но старик заслонял собой почти весь проем, оставалась лишь узенькая полоска свободного места. И девочка остановилась, налетев на парту.

Старик, оглядываясь, стоял в дверях. Дышал он тяжело, а после закашлялся, выплевывая сгустки мокроты.

— Окна! Откройте окна!

Это кричал оставшийся в коридоре учитель Навицкий. Его призыв заставил учеников действовать, и проворные маленькие пальчики схватились за защелку оконной рамы.

— Не открывается!

— Разбейте стекло! — закричал он.

Кто-то поднял стул и с силой ударил по стеклу, но стул отлетел прочь. Кто-то ударил по стеклу ногой. Потом в руках у детей оказались черенок швабры и отломанная ножка стола.

— Алик! — позвал учитель, но прежде, чем он успел еще что-то сказать, в классе снова закричали.

Мальчику понадобилась пара секунд, чтобы понять, отчего вопят дети. В руках старика появился топор, свет электрических лампочек играл на его лезвии. Дед сделал шаг вперед, освободив дверь, и учитель проскользнул в класс. Увидев топор, он застыл на месте.

— Не надо… Зачем вам…

Дед навис над внуком. Мальчик в ужасе смотрел на него.

— Пожалуйста, деда…

— Пожалуйста, деда, — повторил скрипучим голосом старик.

— Я пришел в школу, чтобы остановить Лену.

Старик резким движением отвел костыль в сторону и, опираясь на неправильно сросшуюся ногу, согнулся так, что стал виден уродливый горб на его спине. Изуродованная рука дотянулась до мальчика и крепко-накрепко вцепилась в него. Казалось, она состоит из одних лишь суставов, бугров и костей — не рука, а сухая ветка, годная только на растопку. Мальчик ощутил смрадное дыхание старика и неожиданно взмыл в воздух.

Руки старика обхватили его. В одной руке дед до сих пор сжимал топор, лезвие которого сейчас уперлось мальчику в спину.

Старик повернулся, усохшая нога ударилась о костыль, и тот отлетел в сторону. Мальчик не представлял, как дед сможет без него ходить. Теперь вся тяжесть его тела переместилась на здоровую ногу. Старик пошатнулся. Его усохшая нога дрожала в тщетной попытке сохранить равновесие.

Учитель Навицкий заслонил дверь.

— Отпустите мальчика!

Старик качнулся в его сторону. Учитель не тронулся с места.

— Пожалуйста… — взмолился мальчик.

Навицкий не знал, к кому он обращается, поэтому мальчик повторил:

— Пожалуйста, учитель…

— Алик!

Раздался какой-то рев, и воздух словно разорвался на части. Что-то ударило старика и отбросило от классной доски к партам.

Краем глаза мальчик видел, как опустился, прочертив огромную дугу, костыль. Его сжимали Юрины руки. Щеки мальчика раскраснелись, он жадно хватал ртом воздух, собираясь повторить попытку.

— Оставь его в покое! — пронзительно кричал Юра.

Мальчик почувствовал, что дед падает. Стучали ботинки бегущего к ним учителя, но мир словно замер, и Навицкий, казалось, пробирается по снегу, доходящему ему до пояса, и уж точно не успеет вовремя. Старик разжал руки, и мальчик упал на пол.

Без внука на руках, дед сумел ухватиться за парту и, оттолкнувшись, сохранить равновесие. Когтистой рукой он схватился за костыль.

Юра намертво вцепился в него с другого конца — так, что пальцы побелели, но силы его были на исходе. Старик вырвал костыль, ударил им Юру в подбородок и отбросил к парте, туда, где ему и следовало прятаться. Ударившись об угол, Юра распластался на полу. Голова его откинулась, открывая худенькую шею. Из рассеченной брови бежала кровь.