Инквизитор. Утверждение правды - читать онлайн книгу. Автор: Надежда Попова cтр.№ 177

– Но вы успели хотя бы к погребению, – тихо проговорил доверенный секретарь Сфорцы, и Курт медленно поднял голову, оторвав взгляд от стола и бросаемых чернильницей светлых пятен. – Ведь вы простились перед вашим отъездом. Многие и того не успели.

– Хреновое утешение, – медленно проговорил Курт, с трудом шевеля губами.

Усталость, которая не ощущалась во время пути, которая загонялась вглубь, стискивалась стальной цепью, сейчас одолела каждый член тела, каждую косточку, мышцу, казалось – каждый волос. Говорить не хотелось и не хотелось думать, не хотелось слышать никого, и тем более – этого человека, который был здесь в ту самую, последнюю минуту…

– Когда погребение? – спросил Бруно чуть слышно, и Висконти так же негромко отозвался:

– Завтра. Успеете передохнуть и прийти в себя.

– Прийти в себя… – криво ухмыльнулся Курт. – Смириться… сжиться… а потом и забыть, ведь жизнь-то идет, да, Висконти?

– Ты, конечно, можешь хамить мне и впредь, Гессе, – безмятежно откликнулся тот, – и я спокойно это вытерплю, ибо меня это не задевает: я знаю, что сие лишь часть твоей беспокойной натуры. И я даже знаю, почему сейчас ты особенно несносен: ты злишься на меня за то, что я был здесь, а ты нет, и к прочему, ищешь, на ком сорвать зло; ведь никто не виноват в случившемся, но отчаяние ищет выхода. И еще ты боишься того, что будет дальше, ибо лишился отца, без какового не мыслил своего существования.

Курт поморщился, услышав из этих уст слова помощника, сказанные в лагере Хауэра, однако не возразил, лишь молча уставясь снова на освещенный солнцем стол.

– Только вот что я тебе скажу, – продолжил Висконти столь же ровно. – Его лишились мы все, не только ты. И да, Гессе, ты прав: жизнь идет. Вообрази, каково сейчас дону Сфорце, который был дружен с отцом Бенедиктом не один десяток лет. А он сейчас в Праге, работает, потому что так надо. А отец Альберт? Сколько лет они делали одно дело, сколько их связывает; каково ему теперь? А Александер? Для него отец Бенедикт был вовсе спасением когда-то, был всем. Но он делает, что должно, хотя что у него на душе сейчас, ни ты, ни я помыслить не можем. И множество следователей продолжают службу, не имея возможности попасть хотя бы, как ты, на отпевание и погребение своего духовного отца, проститься с ним хотя бы так. Неужто полагаешь, что им он был менее дорог?

– Не берусь судить, – чуть слышно пробормотал Курт, и Висконти неожиданно легко согласился:

– Быть может, ты и прав. Быть может, тебе он был нужней прочих – быть может, потому что более и чаще прочих ты нуждался в его руководительстве. Но теперь придется одному, Гессе. Страшно одному? А мне, думаешь, не страшно? Дон Сфорца в любую минуту последует за ним, и я останусь один – руководить всей этой сворой, каковою мы являемся, ворочать делами, кои при неверном движении обрушат целое государство и погубят тысячи жизней. Мне, думаешь, не страшно при этой мысли? Не хочется ради того, чтобы облегчить душу, сорваться – наорать на тебя за твое высокомерие и хамство, ведь я имею на это право?

– Наори, – предложил Курт равнодушно. – Может, обоим полегчает… А прежде говорил, что должность свою принимаешь с удовольствием.

– Одно с другим отлично уживается. Как и у тебя в твоей службе. Как бы ни было страшно, надо двигаться дальше и делать то, что велит долг, Гессе.

– Хочется с тобою поспорить, – так же тихо и невыразительно отозвался Курт. – Но никак не могу найти, к чему прицепиться…

– А коли ты со мною согласен, – вздохнул Висконти, усаживаясь напротив них с Бруно, – то давай к делу. Перейдем к неприятному.

– «Перейдем»? Id est, сейчас мы обсуждали нечто очень славное?

– К неприятному для тебя лично, Гессе. Обсудим то, что произошло в лагере Хауэра. Откровенно тебе скажу: прочтя твой отчет, присланный из Праги, я решил, что либо мне мерещится все написанное, либо ты выжил из ума. Что это ты себе позволяешь, скажи на милость?

– В отчете я описал все. Или с расшифровкой возникли проблемы?

– Ты взял на себя волю суда и…

– Имею право согласно рангу: по ситуации. Обоснование своих действий я также привел в отчете.

– О, я ценю уже то, что Курт Гессе сам, без давления и применения пыточных щипцов, соизволил написать отчет, – без улыбки заметил Висконти. – Однако не делай вид, что не понимаешь, о чем я говорю. Ты по собственному усмотрению принял решение о жизни и смерти служителя Конгрегации и устроил из суда и казни фарс.

– Я все написал в отчете, – повторил Курт с расстановкой, и Висконти кивнул:

– Положим, так. Хорошо, ты добился своего. Сохранил жизнь, в общем, неплохому парню, который оступился, но еще может исправить хотя бы собственную душу, если не ситуацию, которую создал. Ты в отчете просил предоставить наследнику право самому избрать место заточения Йегера… Это – не слишком ли?

– Если Хельмут передумает сводить счеты с жизнью, – пояснил Курт все так же негромко, – а он передумает… И наследник явится к нему однажды с предложением службы… а он явится… То надежней телохранителя для принца не найти. Путь назад, в Конгрегацию, ему заказан, но при нем остаются его умения зондера, память о собственной ошибке и благодарность человеку, который спас его жизнь и душу. Рядом с ним императорский пес фон Редер будет смотреться безответственным слабаком.

– А если б тебе не удалось? – понизив голос еще больше, спросил Висконти. – Гессе, изволь смотреть на меня, когда я к тебе обращаюсь. Изобрази для приличия если не уважение к собеседнику, то хотя бы притворную вежливость. Что, – продолжил он, когда Курт нехотя поднял взгляд, – если б наследник оказался (выразимся прямо) туповатым? Не догадался бы провести в уме всю эту хитроумную схему? Или, если он сделал это впрямь из человеколюбия, а не из расчета – оказался бы черствей, чем ты о нем думал? Или, напротив, от соболезнования страданиям Йегера впал бы в stupor? Не всякий день он наблюдает за тем, как герой и кумир его детства режет кожу с живого человека. Что, Гессе, если б все пошло не так?

– Что? – переспросил Курт, глядя в глаза кардинальского доверенного неотрывно и насмешливо. – А скажи мне, и правда – что? Просто ответь, что было б тогда?.. Молчишь… А я тебе скажу, Висконти, что бы тогда было. Тогда был бы суд и была бы казнь. Без вариантов. Оспоришь меня?.. Снова молчишь… Если б у меня не вышло, произошло бы то, что произошло б и без моего участия. А я сохранил парню жизнь и дал надежду грядущему правителю Империи получить в будущем преданнейшего охранителя.

– И считаешь, что все сделал верно? – по-прежнему тихо спросил Висконти. – Раскаянья нет ни на грош?

– Не ты мне духовник, – отозвался Курт, все так же не отводя взгляда. – Духовнику я всё сказал. Если ж ты хотел знать, сделал бы я это снова – да, сделал бы. Потому что так было нужно, и это было правильно.

Висконти сидел, не шевелясь, еще мгновение и вздохнул, отодвинувшись и распрямившись.

– Знал, что это услышу, – проговорил он неспешно. – Но должен был удостовериться.