Десант времени - читать онлайн книгу. Автор: Егор Красный cтр.№ 33

— Слышь, красноперый, какая сейчас власть в городе? — окликнул его знакомый урядник Забродов. — Ты сам то кто — чекист или просто красный? Если просто, то мы тебя без мук — быстро повесим. Хочешь в березовой роще, а хоть вон там на осине… Ну а коли ты чекист или комиссар, то придется терпеть тебе боль неимоверную, что сам молить нас будешь — отпустить твою душу в ад быстрее…

— Ты бы такой смелый в город ехал, чем на меня прыгать, да настоящих чекистов пугал, — спокойно ответил Григорий и глазом поймал, что на взгорке стоит тачанка с пулеметом, да лента была в нем заправлена. «Однако, не пробиться к тачанке, человек двадцать вокруг него и все при оружии…», — тотчас отбросил мысль о побеге Семенов.

— Всяк ада боится, а дорожка торится, в рай просятся, а заживо в ад лезут, — скороговоркой заговорил один из бандитов, подстриженный под попа и с длинной окладистой бородой. — Ад стонет, рыдает, грешных к себе призывает. Глас божий вызвонит из ада душу грешника, говорят о вкладе на колокол за упокой самоубийцы.

— Правильно говоришь, Андрон! Помереть ему придется, а тебе не венчать, а отпевать его доведется, — вздохнул атаман Раковский и, закинув нога на ногу, прикурил кресалом трубку с каким‑то пахучим табаком. — откуда ты, недобрый горемыка, к нам пришел, зачем тебя нелегкая сюда принесла?

— Грешному путь в начале широк, да после тесен, — сплюнул на землю Григорий. — Кто ж знал, что наши пути пересекутся, шел бы шел, да мимо прошел, так вот твои воины меня взяли под караул…

— Покайся грешник, это твое дело, а живого уж тебя не отпущу, — засмеялся атаман. — Из какого сословия будешь? Вижу одет ты по иноземному, да и говоришь как‑то странно…

— Так в цирке я работал, по городам ездил, — Григорий почувствовал, что ступил на тонкий лед, который легко может треснуть под ним, но отступать было поздно. — Стрельба, метание ножей и бокс.

— Вот это по нашему, так ты еще потешишь нас прежде чем отречешься от сует. Не грусти, незнакомец, приходящим в небеса нет отказу! — без злобы улыбнулся атаман и щелкнул пальцами. — Есть у нас здесь нераскаянный грешник, урядник Забродов. Давай юноша, проучи его и только, мертвым он нам не нужен.

Кругом радостно заволновались казаки. Они хотели посмотреть на того, кто отважится схлестнутся с огромного роста, и с длинными саженными руками с пудовыми кулаками, жандармом Забродовым. Про урядника ходили рассказы, что он на разгонах митингов и демонстраций в дореволюционные времена, сбивал людей на землю, руками как оглоблями, чем приводил в ужас студентов и революционеров.

— Забродов убей его хвостягой по голове!

— Забродов, пореши красного гада, чай зачтется тебе за многие грехи!

Бывший жандармский урядник снял с себя холщевую белую рубаху и остался лишь с одним нательным крестом на груди. «Не закровить бы…», — проворчал он без особой охоты, и подошел к молодому и высокому парню. Незнакомец явно проигрывал по габаритам перед Забродовым, а тот будучи под два метра и с широкими плечами как‑то искоса глянул и низким голосом сказал:

— Ну, что голимый, понеслась душа в рай…

— Весело коням, когда скачут по полям, — без страха сказал оперативник «Убойного отдела» и первым ударил высокого Забродова хлестким апперкотом в подбородок.

Урядник встряхнул головой и живо оглянулся на публику. В его глазах загорелся дикий и злобный огонь, а бандиты и белогвардейцы радостно всполошились предвидя хорошую кровавую драку. Словно бык жандарм рванулся к молодому парню, которому было суждено умереть, если хоть один сокрушительный удар урядника достигнет цели…

Но молодой и опытный в боксе оперативник легко уходил нырками от сокрушительных ударов, при этом несколько раз сильно ударив по корпусу Забродова, но железные мышцы урядника не оставили и следов от ударов. Лейтенант понял, что перед ним редкий по природной силе и низкому болевому порогу соперник. «Значит надо его валить по болевым точкам», — лишь успел подумать Григорий и пропустил один удар, который дошел до его челюсти и словно набат в голове поплыл колокольный шум.

Кругом слышались радостные крики, а оживленный урядник лишь на секунду переглянулся с атаманом, но Семенов поймал его на этом и нанес несколько сильных прямых ударов в подбородок и в висок. Огромный урядник вдруг вздрогнул всем телом и тяжело осел на землю, запрокинув голову.

— Убил все же Забродова, красный сатана! — завопил другой его товарищ по жандармскому прошлому Костылев и схватил топор. Он вбежал в круг и бросился на победителя поединка, на Григория Семенова. Однако, оперативник не заставил себя долго ждать и, перехватив руки бандита на верхнем замахе с топором, ударил взбешенного урядника коленом в пах, а затем довершил дело локтем по спине противника. Так и оставались пока лежать два жандармских костолома на траве голова к голове без сознания.

Опешившие казаки и белогвардейские офицеры, успевшие подтянуться из основного лагеря, кто ругал незнакомца, а кто и хвалил за силу и ловкость. Атаман Раковский о чем‑то думал далеком и дымил своей трубкой. «А что? Вот бы мне кто сгодился в том далеком миру, где меня ждут драгоценности. А на что мне эти жандармы и казаки, только хлопот от них не оберешься…», — подумал про себя атаман Раковский и объявил.

— Не троньте больше этого горемыку, он мой гость. Ну, что же, мил человек, пойдем со мной в дом отведаем чайку с каравайцами. Нюрка вон с утра напекла…

Григорий прошел в дом за атаманом и вслед за ним сел за стол. Только сейчас он рассмотрел Раковского получше, думая про себя: «Вот кого бы приволочь генералу Колокольцину. Пусть отвечает за двух убитых гаишников!». Лет сорока на вид, атаман был с худыми нервными чертами лица, короткими усами и глубоко посаженными черными глазами. На его правой щеке шла борозда, видно, от давнишнего ранения.

— Хлеб–соль на столе, дорогие гости, просим угощаться, — пригласила молодая девица одетая в расшитый сарафан и платком на голове.

— Спасибо, Нюра, поди пока на двор, поговорить мне надо с гостем, — пригладил волосы и перекрестился перед образами атаман и сел к столу. — А ты, мил человек, наливай себе чайку вон самовар еще попыхивает.

Григорий Семенов с радостью налил себе чаю и прихватил стопку толстых блинов, называемые в народе каравайцы. С аппетитом уплетая угощенья, он порадовался, что еще пока жив, да приглашен за стол самим атаманом.

— Где был не спрашиваю, мало ли что было, да быльем поросло, а вот куда собрался ты, Григорий? — спросил атаман, прикусывая чай сахаром и заглядывая в глаза оперативнику.

— Дней много, а все впереди, — уклончиво ответил оперативник и отхлебнул чай, приготовленный из смородины и душистых полевых трав. — Даст бог доживем, так увидим, атаман.

— Ждем, пождем, авось и мы свое найдем, — вдруг засмеялся атаман и по своему понял слова Григория. — Жили люди до нас, будут жить и после нас. Ты мне скажи, Гриня, хочешь разбогатеть?

— Одно золото не стареется, атаман, кто не хочет быть богатым, — проявил интерес оперативник и взглянул на часы–ходики на стене хаты, которые монотонно отсчитывали время, приближаясь к часу, когда должны были убить его прадеда Григория Семенова.