Нашествие с севера - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Станиславович Юрьев cтр.№ 74

Королеве вдруг показалось, что ее молчание слишком затянулось, и решать, тяни – не тяни, всё равно придется ей, и она решила:

– Сначала я сделаю, как хочет того Служитель Брик, а потом сразу же повторю обряд, но по канону Храма и слову Первого Святителя. – Она кивнула Геранту, и тот, не глядя, распахнул книгу Брика на нужной странице и отошел в сторону.

Брик с видом победителя, высоко задрав подбородок, вновь взял королеву под локоть и подвел к тумбе, и она, взяв из его рук крохотную серебряную фигурку сидящего старичка, приготовилась читать.

– Служитель Брик, а кого изображает эта фигурка? – поинтересовался Нау.

– Это священное изображение Безымянного, Творца нашего, – охотно сообщил ему Брик, не оборачиваясь.

– Еще бы он идола сюда приволок, – проворчал Герант.

– Мы выйдем. Как закончите – позовете, – сказал Нау, направляясь к выходу.

Служители из Холм-Гота уже подошли к двери, когда откуда-то сверху раздался нарастающий гул, часовню начало трясти. Королева выронила фигурку, а Брик упал на колени и начал что-то бормотать себе под нос. Из небольшого окна почти под самым потолком вовнутрь провалились оторванные ставни, вслед за ними оттуда начали сыпаться снежные комья, а потом окно забилось снегом. Брик и королева барахтались в снежной куче, Нау взялся помочь Элис, а Герант ударил плечом в дверь. Но дверь не поддавалась, а после третьего удара, вместо того чтобы вылететь наружу, прогнулась вовнутрь, и из щелей тоже полез снег.

– Нас завалило! – крикнул Брик, а потом уже тише добавил: – Это снежный обвал… Такое случается… Могло и по крышу закопать.

– Дымоход работает. – Нау показал на очаг, который продолжал пылать чистым бездымным пламенем. – Если дым выходит, значит, и мы выберемся. Не будем отвлекаться. Мы ведь собрались проклятие снимать. Брик!

– Я позже… – пробормотал Брик. – Сперва вы давайте… Я потом. Сиятельная, потом я…

– Так-то лучше… – Герант начал отряхивать рясу от снега.

Хомрик сидел на горном склоне, высунув голову из облака, нанизанного на вершину. Лицо его было покрыто свежими рубцами, а в груди, которая и так была впалой, образовалась вмятина. Рядом стояла Гейра в своем черном облачении и смотрела вниз, стараясь хоть что-то разглядеть за пеленой тумана. Ниже, там, где облака были погуще, дремала гарпия, зарывшись в сугроб. Они чего-то ждали, Хомрик – нетерпеливо ерзая, а Гейра – небрежно сплевывая вниз какую-то жвачку. Окружающее пространство было заполнено до краев непорочной тишиной, а всё, что было непорочно, Гейру раздражало, но она не могла позволить себе показать свою нервозность перед этим уродом, который был хоть и придурковат, но очень полезен. К тому же кое-кто из Избранных не оправдал даров Великолепного, а новых достойных еще не появилось.

Снизу раздался приглушенный грохот. Ловушка захлопнулась. Хомрик тут же начал болтать ногами и хлопать в ладоши.

– Ну, вот они и влипли! – кричал он, не забывая при этом пакостно хихикать. – Хоть от этих избавились! Мелочь такая, а как мешали.

– Сходил бы да проверил… А то будет как в прошлый раз, – посоветовала Гейра.

– Да ну что ты! Не видишь, какой я весь израненный! – возмутился Хомрик. – И вообще, мы так не договаривались. Я воевать не нанимался. Мне и так больше всех вас вместе взятых достается. Я как пчелка тружусь, ни сна, ни отдыха не знаю. Сама сходи да и посмотри, а мне к этой хибаре и приближаться-то противно. Там оберегов ихних понатыкано прямо как в Храме. Я после этого заболею и умру. Кто тогда Великолепному послужит, общее дело с ним поделает? Вы, что ли?! Ты всё кайф ловишь, Щарап, дохлятина, только и знает, что каркать, Треш золотишко свое пересчитывает, да и зачем он нужен теперь…

– Тихо, – сказала Гейра, затыкая Хомрику рот ладонью.

Она прислушалась, а Хомрик тем временем, задрожав от вожделения, щекотал языком ее ладонь. Гейра какое-то время это терпела, а потом той же ладонью отвесила Писарю звонкую затрещину, от которой вниз сорвалась еще одна лавина.

– Ты опять промахнулся, мой дурачок, – почти нежно сказала она. – Ты маленько опоздал, они уже вошли вовнутрь. Я слышу их голоса… Я чую дым их очага.

Хомрик струхнул не на шутку. Ему почему-то показалось, что на этот раз крайним окажется именно он.

– Как стемнеет, я отправлю туда оборотней, которые остались. – На этот раз голос Дряни звучал зловеще. – Но будет уже поздно, Писарь. Они успеют раньше, если уже не успели.

– Всё равно лучше их убить! – бодро высказался Хомрик. – Тогда больше не напакостят. Только оборотни к тому месту тоже не подойдут. Не смогут они. Передохнут от такой святости. Может, лучше гарпию на них уронить?!

Гарпия внизу, почуяв недоброе, вытянула длинную шею, заглянула Хомрику в глаза и тут же получила от него увесистый удар по морде. Эти твари были любимым произведением Великолепного, и хотя от жизни радости им никакой не доставалось, расставаться с ней им не очень-то хотелось. Но не подчиниться своим хозяевам они тоже не могли.

– За эту зверушку Великолепный с тебя шкуру сдерет, – сообщила Хомрику Гейра.

– А может, наплевать на них, – предложил Хомрик. – Когда их в покое оставляешь, они сами себе начинают гадить, да так, что ни мне, ни тебе не придумать. Переждем маленько, поживем в свое удовольствие, а там, глядишь, снова какое-нибудь дельце созреет.

– Вот Великолепному это и скажи.

– Нет уж, ему я лучше доложу о каких-нибудь несомненных успехах… Да я ему еще дюжину таких проклятий устрою! Что он в это-то вцепился! Я не могу, дескать, явиться незваным! Да позвали уж давным-давно. Или на каждый раз ему отдельное приглашение требуется? Да будь я на его месте… – Хомрик прикусил себе язык. Раскаянье навалилось на него, что та лавина. Он начал медленно и вдумчиво проклинать себя самого, свой язык, Гейру, которая наверняка дословно запомнила всё, что он успел ляпнуть, Служителей, которые, уцелев, устроили ему последнюю подлость, Небесного Тирана, из-за которого, собственно, всё это и началось…

– Придется тебе, дружок, всё-таки идти, – сказала Гейра очень тихо, и Хомрик понял, что идти придется…

Он погладил по голове гарпию, посмотрел в упор на солнце, прижался отвислой щекой к крутому бедру Гейры, а потом встал на край почти отвесного склона, у подножия которого располагалась та самая злосчастная часовня.

– Я – камень у мира на шее!!! – раздался его громогласный вопль, от которого горы вновь затрясло, и даже невозмутимая Гейра вздрогнула. А Хомрик уже катился вниз, и пока он летел, вслед за сердцем, окаменевшим давным-давно, каменела вся его остальная плоть. И вскоре не Хомрик, а памятник Хомрику завис над куполом часовни, стремясь упасть поточнее, чтобы на этот раз у врагов не осталось ни одного шанса выжить. Но в этот момент возле торчащего из-под снега шпиля возникло шевеление, и какой-то серый силуэт начал отползать в сторону. И тогда камень заметался в полете, не зная, какая из целей важнее, чья смерть принесет больше благ Великолепному. В сторону от часовни полз человек в рясе, явный Служитель Небесного Тирана, и камень метнулся к нему, но когда до возмездия оставались доли секунды, к небу поднялся тонкий зеленоватый лучик, и вверх понеслись страшные слова… Это были слова Силы, произносимые на языке Творения. Последним проблеском сознания Хомрик понял, что выбрал не ту цель, и камень метнулся в сторону, но было уже поздно.