Черное Копье - читать онлайн книгу. Автор: Ник Перумов cтр.№ 32

Фолко лежал на спине, глядя широко раскрытыми глазами в бездонное черное небо. Удивительные все же выдавались ночи здесь, на краю Опустелых Гор! Казалось, ты смотришь в мелкую воду быстрого ручейка, и звезды — всего лишь красивые камешки на дне, а может — игра быстрых взблесков на чешуе каких-то придонных созданий. Взгляд хоббита отыскал в небе Большую Медведицу, созвездие, излюбленное Светлой Королевой, называемое эльфами Серп Валаров; и в тот же миг оживший клинок мягко толкнул его в грудь, предупреждая о чем-то, а затем хоббит понял, что у костра кто-то сидит.

Мгновенный страх умер не родившись; эта невысокая, плотно закутанная в плащ фигура не могла быть врагом, хотя наполняющая ее сила была такова, что Фолко ощущал ее почти как жар на лице; глядя на обращенное к нему, скупо озаренное огнем молодое лицо с необычайно глубокими, совсем немолодыми глазами, в которых его обострившиеся чувства читали громадный опыт многих и многих жизней, Фолко не сразу узнал его. И лишь когда незнакомец заговорил, сомнения хоббита исчезли; это был знакомый голос Гэндальфа.

— Ты растешь замечательно быстро, сын Хэмфаста, — заговорил сидящий у костра. — Вот ты уже и добрался до Наугрима, вот ты уже на самом краю владений новой силы, пришедшей в наш мир. И чем дальше, тем больше я жалею, что не могу, как встарь, оказаться рядом с тобой.

— Но раньше ты был совсем другой, — пробормотал Фолко, в душе кляня себя за тупость.

Ему вдруг пришло в голову, что в общем-то у Гэндальфа почти нечего спрашивать — только разве что о природе Валаров, о Великой Лестнице и тому подобных вещах, ибо его путь ясен — вперед, за Олмером, к самому краю горизонта!

— Потому что перед тобой не тот Гэндальф, которого ты знал по книгам и нашей первой встрече в твоем сне, — серьезно ответил тот, внимательно глядя на хоббита. — Ибо я снова — Олорин, один из Майаров, вступивший в Эа прежде, чем Арда приняла свои формы. От многого, что влачилось за мной из прошлого, я излечился, многое забыл и многому научился снова, но вот голос — он остался со мной.

Наступило молчание. Гэндальф, очевидно, ждал вопросов хоббита, а тому вдруг совершенно расхотелось их задавать. С необычайной остротой ему вдруг привиделась огромная, острая, смертоносная стрела, что по-настоящему живет лишь краткое мгновение перед тем, как поразить цель; и этой стрелой были они — Фолко Брендибэк и мирно храпящие бок о бок гномы. Они сами выбрали свою долю, и что толку теперь вести многоразумные и многоважные разговоры?! Что толку говорить с этим посланцем Валаров, если в ответ он все равно будет слышать только одно — Весы… Весы… Весы!

— Зачем ты пришел? — медленно начиная закипать, заговорил хоббит. — Что ты, великий, мудрый и всесильный, в сравнении со мной, маленькой песчинкой в море Смертных, что ты можешь сказать мне? И если ты так могуч, и если знаешь смысл нашего похода — почему бы тебе не сделать кое-что для Средиземья? Почему бы вашим хваленым Валарам не показать свою силу и свое могущество, обратив его на благие дела?! Почему бы вам самим не прикончить Олмера, золотоискателя из Дэйла, зачинателя новых кровавых смут в Средиземье? Для чего вы тогда вообще?! Вы, Великие и Сильные, убрались куда-то за горизонт, предоставив право копаться в этой жуткой каше нам, мало что понимающим, почти ничего не умеющим, кроме как отдать свои ничего не значащие жизни?!

Он выкрикнул это единым духом, сжимая кулаки и покрываясь холодной испариной; злые слезы некстати навернулись на глаза.

Олорин сидел, не меняя позы, да и зачем ему было ее менять — духи не устают; с замиранием сердца Фолко ждал ответа.

— Ты прав в том, что я не могу пойти против Закона Весов, — заговорил Олорин, и хоббит удивился бесцветности голоса гостя — словно и не было его вспышки, словно вообще ничего не случилось. — Но в остальном ты заблуждаешься, и опасно заблуждаешься! Примерно такие же рассуждения мне уже доводилось слышать.

— Знаю! В Нуменоре, незадолго до его Падения!

Казалось, Олорин был удивлен, недвижное доселе лицо, а точнее — маска, вздрогнуло, глаза впились в хоббита.

— Как это стало тебе известно?

— Нетрудно было догадаться, — буркнул хоббит. — Уж тебе-то должно быть известно, что голова у нас, невысокликов, порой соображает, и даже неплохо! Что же еще могли там говорить?

— Но я все же закончу, — овладев собой, невозмутимо продолжил Олорин. — Ты говоришь — где же эти Валары, почему не покончат со Злом. Да знаешь ли ты, что такое Зло?

— Зло — оно очень разное, и нелепо пытаться истребить его на вечные времена. — Злость снова прорезалась в голосе хоббита; казалось, не он, а кто-то другой, сильный и знающий, говорит сейчас его голосом; только что произнесенное им было изречением Элронда, записанное Бильбо в Ривенделле и переведенное им на Всеобщий Язык. — Не надо говорить мне, что Зло многолико и неистребимо, что Добро для одних оборачивается Злом для других, и так далее. Каждый встает на ту сторону, которая заставит молчать его совесть — если, конечно, у него есть выбор и есть совесть.

— Тогда я скажу тебе по-другому, — сказал Олорин. — Разве вы. Смертные, бессильные тряпичные куклы, какими забавляются ваши дети? Разве вы лишены разума, воли и тяги к свободе? Разве могут Валары распоряжаться вашими жизнями, разве могут направлять ваши пути против ваших же желаний и устремлений?! Один лишь раз Валары воззвали к Единому — когда был повержен Нуменор, стремившийся в безрассудной гордыне своей опрокинуть наш миропорядок. Поверь мне, все обитатели Благословенной Земли по сей день не перестают оплакивать те ужасные времена и гибель Великого Народа. И все Валары сожалеют и скорбят об этом. Кто же вы будете, если мы станем за вас расправляться со всяким, кто посягнет на мир и покой Запада? Пойми, невысоклик, Валары, о которых ты так страстно хотел узнать хоть что-нибудь — это лишь Силы Арды, Стихии, и не в их власти пасти народы железным посохом.

— Но в их власти — вздымать и рушить горы, изменять русла рек, покрывать лесами безжизненные пустыни, — возразил Фолко. — Что перед этой силой человек, гном или хоббит, что перед этой силой страны и королевства, крепости и армии, отвага и доблесть?

— Валары не властны над путями и судьбами Детей Единственного, — казалось, в голосе Олорина зазвучала усталость. — Именно потому, что Зло многолико и никто, даже Валары, не смеет судить о то, что есть Зло, а что — Добро.

— Так почему же ты три тысячи лет был Врагом Саурона?!

— Это другое. Саурон Великий — он прост, понятен. Всевластие ради всевластия — вот что было его целью. Ничего не нес он людям, кроме рабства и горя. Но на чью сторону прикажешь становиться мне в споре тех же басканов с дорвагами?

— Тот, кто первый напал! Тот и виновен, что тут думать?

— А если он лишь упредил нападение другого? Можно сказать, что виноват тот, кто первым замыслил… Короче, мы очень хорошо можем сказать, что Зло, когда говорим о насилии, убийстве, грабеже, обмане, лжесвидетельстве и так далее, но когда речь заходит о народах и государствах — тут бессильны даже Валары. Силы Арды лишь поддерживают равновесие в мире. И я пришел к тебе помочь в твоем пути.